Читать книгу "Сыворотка счастья - Дарья Александровна Калинина"

друзей провели на третий этаж. Причем на площадке каждого пролета стояла какая-нибудь фигурная композиция из бронзы, стали, титана или алюминия.

И друзья по очереди читали таблички, которыми были снабжены скульптуры.

– Железный Феликс.

– Всеволод Меркулов.

– Юрий Андропов.

И наконец, самая большая и живописная скульптура включала в себя сразу множество персонажей. Тут были рабочие с тяжелыми молотами, улыбающиеся селянки с венками на головах и струящимися по их спинам лентами, тут были суровые шахтеры, оленеводы и даже затесался один пасечник. Все они с улыбками смотрели на фигуру любимого вождя, а он улыбался им в ответ из-под своих пышных усов.

– Иосиф Сталин – отец народов! Где мы?

– Ты еще не понял? – хмыкнул Герман. – Это один из филиалов КГБ.

– Такой организации больше не существует.

– Ага! Это ты им скажи.

И он кивнул в сторону их сопровождающих, которые хранили полнейшую невозмутимость и никак не пытались облегчить муки любопытства своих пленников. Друзей провели в небольшое помещение, усадили на стулья и велели сидеть. Руки и ноги у друзей были свободны, но что толку, бежать у них все равно бы не получилось. В дверях маячил караул. И все же они вынуждены были признать, что обращались с ними более чем гуманно. А Барону даже принесли воды в железной миске, пить которую, впрочем, он отказался. Всем остальным тоже предложили угощение.

– Чай или кофе?

– Ничего не надо. Зачем нас сюда привезли?

– Следователь хочет лично задать вам несколько вопросов.

Вот и приплыли! Сейчас их начнут избивать и добиваться, чтобы они сдали дядю. Кулаки у Саши непроизвольно сжались. Не дождутся!

Но никаких пыток не случилось. Вместо этого к ним всем по очереди подошел улыбчивый человек с чемоданчиком, в котором оказалось несколько заранее заготовленных шприцев. Он быстро вколол по дозе каждому из пленников, улыбнулся, потрепал Барона по ушам и удалился. В месте укола пощипывало, но в целом никаких неприятных ощущений не возникло.

– Что это было? – спросил Саша у своих конвоиров. – Яд?

Он не ожидал, что ему ответят. Но на сей раз до них снизошли.

– Вам вкололи вещество, известное под названием сыворотки правды.

– И что теперь с нами будет?

– Теперь вы трое ответите следователю на все интересующие его вопросы честно, откровенно, хотя и, возможно, несколько многословно. Но у каждой медали есть своя оборотная сторона. Нам также очень важно найти твоего дядю, так что мы потерпим вашу болтовню.

– Зачем вам мой дядя? Хотите его убить?

– Наоборот, мы хотим его спасти.

Спасти дядю? Он не оговорился? Или это Саша ослышался? Как спасти? От кого спасти? Разве это не ОНИ, не те самые, которые желают дяде самого плохого и которых тот до смерти боится? Или это ложь? Ловкий ход, чтобы окончательно запутать дело?

Погрузившись в свои мысли, Саша даже не заметил, как куда-то исчезли Лиственница и Герман. А перед ним появился невысокий мужчина с мягким, каким-то обволакивающим голосом. Он что-то говорил, спрашивал про родителей, про учебу и работу, а Саша ему отвечал. Он просто не мог молчать. Он старался отвечать как можно более подробно на каждый вопрос этого превосходнейшего человека, который один мог разрешить все накопившиеся у Саши вопросы и проблемы.

Сашу так и тянуло поведать этому человеку обо всем, что его угнетало. О случившихся с дядей Колей переменах. О его участии в непонятном, но явно опасном эксперименте. О многочисленных жертвах, которые после участия в эксперименте не выжили, а вот дядя Коля почему-то выжил. И Семен Барчуков тоже выжил. Хотя насчет его участия в эксперименте у Саши были кое-какие сомнения, которыми он тут же поделился со следователем. Ему казалось крайне важным, чтобы следователь узнал все про его дядю в самых мельчайших подробностях и деталях.

Но вот что удивило Сашу больше всего, так это тот интерес, который проявил следователь к истории, казалось бы, совсем незначительной и не имеющей прямого отношения к судьбе дяди Коли. И все же следователь раз за разом задавал вопросы, связанные исключительно с задержанием Федора Степановича – генерала и дяди Катерины.

Саша и тут бы с удовольствием рассказал все в подробностях этому милейшему человеку, каковым представлялся ему следователь, но увы, подробности этого задержания как раз для Саши были недоступны. Они ведь с Лиственницей провалились в хлев раньше, чем Прохор заговорил с братом. Поэтому друзья так и не успели выслушать, как пойдет разговор у двух братьев – Прохора и Федора. Впрочем, Саша и о том, что эти двое – родные братья, узнал лишь потом уже, из уст ветеринара Германа.

Следователь и про Германа спросил. И Саша ему рассказал, как несправедливо обошлась жизнь с этим талантливым ученым, пусть и угнетаемым непомерной тягой к алкоголю.

– Опять же, человек-то Герман прекрасный. Это он от душевных переживаний и страданий к спирту пристрастился. Наверное, когда у него была любимая жена и работа, то он не так сильно выпивал. Все-таки женщина – она облагораживает.

– Совершенно с тобой согласен.

Следователь потрепал Сашу по плечу, и тому стало необычайно легко-легко! Самому себе он казался воздушным шариком, который вместо тяжелых тайн и мрачных секретов теперь весь был наполнен прозрачным чистым гелием, того и гляди взмоет в воздух и вылетит через окно.

– Поспи, – велел ему следователь. – Ты устал.

И Саша почувствовал, что он и впрямь устал. Глаза у него закрылись. И последнее, что он почувствовал, – его куда-то несут. Но ему было решительно все равно. Так славно облегчить душу у него не получалось еще никогда в жизни. Он рассказал буквально все, что знал и чем владел. И теперь мог спокойно почивать на лаврах, его делом займутся люди, которые лучше его знают, что к чему.

Глава 11

Пробуждение было ужасным. На смену легкости и эйфории пришло чудовищное по силе похмелье. Саша чувствовал себя так гадко, как никогда в жизни еще не чувствовал. И хуже всего было не его физическое состояние, а нравственное. Хотя и физическое тоже оставляло желать лучшего: в горле першило, смертельно хотелось пить, а в голове раскачивались и били тяжелые колокола.

– Воды! – прохрипел Саша.

И тут же перед ним появился кувшин с водой. Ее было много. И Саша жадно пил, обливаясь, но не жалея об этом.

Когда напился вдоволь, то поставил кувшин и огляделся. Он был в незнакомой комнате, но рядом стоял Герман, а на соседнем кресле сидела Лиственница, которая кривилась и морщилась, словно ее терзали клещами.

– У меня жуткий отходняк, – простонал Саша.

– Сейчас моя голова просто на