Читать книгу "В объятиях страха, или За котом на край Вселенной - Мария Лунёва"

здоровяк. – Я бы приударил, только шансов нет. Мне быстрее с этой жестянкой подфартит, чем с этой мамзель. Я свой уровень знаю.

– И я его знаю, – согласился с братом Айзек. – Пофлиртовать, да. Но более ничего не светит.

– А ты попробуй, ну серьезно…

– Есть вещи, Ким, о которых лучше не думать. Кстати, а где этот их дрыщ? Ан? Давно его не видно.

– Блюет, – хохотнул Дик. – Его эта болванка Ти-си заставила лезть баки с водорослями проверять, ну и сама туда нос сунула, да так глубоко, что навернула бедолагу. Пока вытаскивал, весь взмок. Этот мозгоправ сейчас у него, пытается облегчить бедолаге то ли кишечник, то ли желудок, то ли душу.

– Ну вот и хорошо, – процедил капитан, – одним умником меньше. Надеюсь, он в гальюне остаток полета и проведет. И болванку эту туда же, пусть контролирует процесс его выздоровления. Не люблю, когда на моем корабле суют свой нос куда не надо.

– Злой ты, – покачала головой Ким. – Жалко бедолагу.

– Ты уж определись: мурашки у тебя от него от страха или слезы на глазах от жалости? А вообще, Ким, с чего мне быть добрым капитаном? Мутное какое-то дело. И проблема даже не в этой девушке и не в ее друзьях. Ты сама подумай, чего толстосуму гнать в полную задницу родную дочь? Да еще и на таком корабле, как наш. Либо он хочет уменьшить количество своих наследников, либо хрен его знает что. И вот это меня смущает. Не люблю не понимать уровень кипиша вокруг своего корабля.

– Чего-то нашел по новостям? – поинтересовался Дик. – Чего завелся?

– Нашел, – признался Айзек. – Много шуму, а реально ничего дельного не говорят. Этот Илистрон на всех новостных каналах орет, как он озабочен этой станцией и теми бедолагами, что на «Ойконе» ласты склеили. При этом все вопросы про дочь либо игнорирует, либо напускает туману. Мутно все.

– Богатеньких не понять. – Ким вывела на монитор последнюю точку с координатами. – Деньги на карте?

– Висят в блокировке. – Айзек достал из кармана все ту же черную карту и покрутил в руках.

– Достать, если что, сможем? – Дик выхватил у него кусок пластика и играючи пропустил через пальцы. Довольно ловко, словно игральную карту.

– Конечно, – капитан кивнул. – За определенный процент взломают.

– Тогда действуем по ситуации. – Здоровяк кинул карту сестре. – Если там тухляк, то валим, и с концами. Они решают за себя. Мы их на этот «Ойкон» не гнали и шкурами своими рисковать не обещали. Так ведь, брат?

Капитан не ответил, лишь прищурился. В комнате повисла тревожная тишина.

– Айзек? – Дик как-то странно улыбнулся. Эту его эмоцию я не поняла.

– Я сам решу, кто и когда будет валить. Вы свою работу выполняйте.

Ким хохотнула, нехорошо так. Непонятно. Словно она в чем-то оказалась права и только что получила этому подтверждение. Но в чем?

Мне стало страшно. Выходит, на них надеяться не стоит? И если Айзек решит, то они нас бросят?

Во что я вляпалась! Ну почему люди такие сложные, многослойные, путаные? Поди разбери их.

Глава 9,

в которой мы с капитаном парим в объятиях друг друга. Я в одном полотенце, он со злой физиономией…

Отлежавшись в капсуле, я наконец слезла с нее и нагло затребовала душ. Что же, мне его предоставили. Правда, предупредили, что горячей воды нет.

Ну, нет и нет. Не проблема. Главное – привести себя в порядок.

Не расходовать же кучу влажных салфеток и бутыль сухого шампуня. Вода всяко лучше.

И только попав в душ, я усомнилась в правильности своего решения.

Во-первых, у этих людей странное представление о теплой воде. Почему? Ну как объяснить доходчивее. Если на поверхности душевой кабинки не образуется ледяная корка – это еще не означает, что вода теплая!!!

Нет! Зубы сводит так, словно тебя окунули в ледяной океан.

Во-вторых, напор. Душ в моем представлении – это мощный поток воды, уносящий в стоки всю грязь с тела и тревогу с души. А тут какой-то грибной дождик поздней осенью. И холодно, и моросит.

Ну и в‑третьих, запах.

Второй раз намыливая голову допотопным мылом, я старалась лишний раз не дышать. Запашок от воды шел тот еще. Видимо, у них очистительные фильтры накрываются медным тазом. Вот и воняет в душе, как в болоте. Я даже прислушивалась несколько раз, не квакают ли где лягушки.

В общем, это была огромная ошибка. Уж лучше бы я воспользовалась сухим шампунем, тем более что Маркус закупил целый ящик. Видимо, он о чем-то догадывался.

Тяжело вздохнув, я раскрутила краны на максимум, чтобы хоть сколько-нибудь увеличить напор. Не сработало. Ну чего уж, это была хорошая попытка. С омерзением встав под еле теплые струи, наспех смывала с себя пену.

Главное – кровь отмыть. И больше сюда ни ногой!

Протирая слезящиеся глаза, уже проклинала все на свете. Побыстрее бы убраться отсюда. За моей спиной послышался невнятный скрип и резко потянуло холодом.

Поежившись, я обернулась и уставилась на наглого, ухмыляющегося капитана, замершего в дверях душевой.

– Куколка, ты тут что, ванну с пенкой принимаешь? Всю воду кончила за одну помывку! Тебя что, быстро мыться не учили? Или, отжигая со своим эгоизмом на пару, ты запамятовала, что есть еще Дик, который впахивает в техническом отсеке и возвращается к ужину весь в масле и поте, есть Ким, которой принимать душ сложнее и воды требуется больше? Есть еще твои друзья. Или ты решила, что остальным мыться не нужно? Или нам, по-твоему, и ледяная вода за счастье?

Я, моргнув пару раз, оскалилась. Что за наезды!

– Какого черта вы врываетесь, капитан? Душ… Вы это называете душем? Воды здесь теплой и не было. Напор никакой. Мыло жуткое. Поэтому у вашей сестры кожа слазит, как еще волосы не выпали? Или на душ вы тоже еще не заработали? Тогда у меня к вам вопрос: а хоть что-то нормальное на вашем корыте есть?

– А ты, милая, думаешь, что на других «корытах» лучше? У нас хотя бы это есть! Очнись, деточка, ты не на Земле и крейсера класса люкс не будет. Добро пожаловать в реальный мир, где, врубая воду, люди думают об остальных.

– Да не переживайте, я в ваш душ больше и не собиралась. Сухим шампунем обойдусь!

– Нет, хорошая моя, ты будешь учиться жить в команде. И в следующий раз активнее работать мочалкой.

– Чем? Да я только волосы и помыла. – Я продемонстрировала ему мокрые слипшиеся локоны.

Он тяжело вздохнул и закатил