Читать книгу "Диктатор - Мила Крейдун"

- Пойдём, - мягко произнёс он.

Конечно, следующий бутик, который они посетили, был нижнего белья.

Что в предыдущем, что в последующих, «консультанты» изначально предлагали и демонстрировали ассортимент президенту, едва ли не примеряя на себе.

- Не мне показывайте, - из раза в раз повторял Влад. – Ей.

Кривя губы и пытаясь скрыть разочарование, продавцы переключались на Милену, то и дело бросая полные надежды взгляды на диктатора. Не знали, как ещё угодить, извернуться и изогнуться, чтобы его заинтересовать.

Он словно не замечал всего этого. Его взгляд теплел и был полон заинтересованности только тогда, когда в поле его зрения появлялась Мили, демонстрируя тот или иной образ.

Не смогла Золотарёва пройти и мимо магазина с домашней одеждой.

Какая женщина не мечтает о дорогой качественной домашней одежде вместо обносков, в которых уже стыдно на улицу выйти? Или вместо дешёвых трикотажных платьиц и штаников, которые в считанные месяцы превращаются в растянутые, обязательно чем-то заляпанные тряпочки.

Здесь Милена прямо отвела душу. Ничего подобного она себе никогда не могла позволить.

- Давай и тебе что-нибудь купим, - в запале потянула она Влада к стеллажам с мужской домашней одеждой. – Ты вообще ходишь по магазинам? – спросила она его, едва ли не машинально, азартно перебирая тремпеля.(труселя- ???)

- Нет, - ответил президент.

- Как? – удивилась Мили. – Тебе даже трусы стилисты подбирают?

- Этим занимается Ангелина.

Руки Золотарёвой застыли. Она потрясённо повернулась, чтобы заглянуть Медведеву в глаза и убедиться в том, что ей это не послышалось.

- Ангелина? – переспросила она.

- Подобные мелочи входят в её обязанности, как личного ассистента, - как ни в чём не бывало, ответил президент.

- Мелочи? – вновь переспросила Мили. - Это же личное. Интимное. То, в чём тебе должно быть комфортно, удобно и уютно.

- Она прекрасно знает мой вкус и мои предпочтения.

Милена отвернулась, чтобы скрыть то, как её это покоробило.

- Что-то не так? – спросил Медведь.

- Кроме того, что другая женщина выбирает тебе трусы? – как можно равнодушнее попыталась ответить Мили, но сама фраза уже говорила о многом.

Глава государства тихо рассмеялся. Похоже, её реакция, её ревность его позабавили. Были ему приятны.

- Я освобожу её от подобной обязанности, - тихо произнёс он.

- Правда? – слишком быстро отреагировала Мили, воззрившись на него с надеждой и благодарностью.

- Да, - улыбнулся Медведь. – Теперь это твоя обязанность.

Как можно ощутить себя абсолютно счастливой лишь оттого, что мужчина позволяет тебе выбирать ему нижнее бельё?!

Можно!

Милена забыла, где находится, потянувшись за поцелуем. Президент с готовностью обнял её и склонился с высоты своего роста, чтобы ответить.

«Как можно быть ещё счастливее?», - думала она, утопая в нежности поцелуя.

И всё это под пристальным взглядом начальника службы безопасности президента.

Телохранители привыкли не обращать внимания на личную сторону жизни диктатора. Их работа смотреть по сторонам.

Но в последнее время невозможно было не смотреть. Творилось нечто невообразимое – подобно тому, как видеть, что мир вокруг вдруг приобретает розовый цвет, везде летают феечки и табунами носятся единороги.

Диктатор ведёт себя, словно хренов герой из бабской мыльной оперы.

«Медведь!», - не мог поверить своим глазам Астахов, глядя на то, как трепетно тот обнимает девушку, как упивается её поцелуем…

Глава 32. Бывшая первая леди

 Сказать, что на приёме в честь дня рождения дочери премьера все были удивлены тем, что президент явился не один – это ничего не сказать.

Милене было неловко под пристальными взглядами окружающих быть главным предметом обсуждения. Но Влад чувствовал себя как рыба в воде, игнорируя происходящее.

Ей тоже следовало привыкать. Персона диктатора, всё и все, кто с ней связаны, всегда будут у всех на устах.

Мили решительно выдохнула, выпрямляя спину.

Её взгляд случайно упал на официанта, разносившего алкогольные напитки. Он смотрел прямо на неё и направился к ним, словно желая подарить ей возможность немного расслабиться.

- Спасибо, - сняла она бокал шампанского с подноса, отметив наличие татуировок на кистях официанта.

Он слишком не вписывался в общую обстановку. Она проводила его долгим задумчивым взглядом. Знала, что неправильно судить о людях по внешнему виду и стереотипами, но она слишком боялась за Влада.

- Нравятся татуировки? – напомнил о себе президент, заметив чрезмерное внимание к официанту.

- Ты же знаешь, что да, раз читал мои дневники, - насильно улыбнулась она, повернувшись к любимому и решив выкинуть глупые домыслы из головы.

Служба безопасности знает свою работу. Девочка из захолустья уж точно не внимательнее, умнее и наблюдательнее профессионалов.

- Хочешь, чтобы набила? – пошутила Милена, пытаясь отвлечь и его и себя от собственного разыгравшегося воображения.

- Только через мой труп, - рассмеялся диктатор. – Где ты видела татуированных президентов?

- Я вообще раньше никогда не встречала таких, как ты. И сомневаюсь, что они существуют, - добавила Золотарёва, глядя на него со всей той щенячьей преданностью, что жила в её сердце.

Медведь довольно улыбнулся.

- Извини, мне нужно отойти, перекинуться парой слов с некоторыми людьми, - произнёс президент.

- Да, конечно, - улыбнулась она ему, несмотря на то, что при этих словах паника накрыла её с головой.

Влад нежно огладил овал её лица, поцеловал в висок и удалился.

Золотарёва несколько секунд постояла посреди незнакомых людей, неловко озираясь по сторонам. Несколько человек, заметив, что она осталась одна, оторвались от своих группок и направились к ней. Милена решительно развернулась и отправилась к фуршетным столам.

«Трусиха», - упрекнула она себя и тут же попыталась оправдаться тем, что ей не о чем разговаривать с совершенно незнакомыми людьми, да и желания нет. И она никому ничего не должна.

- Милена Золотарёва? – услышала она рядом, едва успев дожевать феерический деликатес, который не так давно положила в рот.

- Да, - повернулась Мили.

Перед нею стояла ухоженная женщина пятидесяти-шестидесяти лет с царской осанкой и соответствующей аурой.

От Мили не укрылось, как окружающие оживились, сосредоточив на них внимание.