Читать книгу "Отвергнутая королева - Мира Вольная"

- Какое вам дело до меня и моей удачи? - ощерился мужик.

- Тебе это знание ни к чему, - хмыкнул Март, – дольше проживешь. Сову принес тот же, кто оставил у твоего порога части гром-птицы? Есть еще?

Торгаш упрямо сжал губы.

Я продолжал сверлить его взглядом, Дневная кружила вокруг его тени, считывала, копалась в ней, дергала и тянула. Лис бледнел и вздрагивал от каждого прикосновения, но не понимал пока, что происходит.

- Кто это был? – нажал я, немного склонив голову. Дневная подняла лиса за шкирку, немного встряхнула, и мужик оскалился, клацнул по-звериному зубами.

- Я ничего не видел, - протявкал оборотень, продолжая скалиться. – Сова попала ко мне другим путем. И гром-птицы у меня больше нет: ни целиком, ни частями!

- Продолжай, - подтолкнул мужика Март. – Ты, наверняка, что-то почувствовал, что-то унюхал в воздухе. В чем принесли гром-птицу, где оставили, почему именно ты? Мы хорошо заплатим, если расскажешь хоть что-то полезное, - дознаватель подкинул на ладони монету. Лис, как завороженный, проследил за ней взглядом.

- Я здесь давно, птицами торгую тоже давно, - поморщился торгаш, Дневная все еще держала его тень за шкирку, но сжимала уже не так крепко, позволяя немного расслабиться. – Меня все знают, знают, что у меня самый редкий товар. Что я могу достать, что угодно…

- На гром-птицу был заказ? – подался я вперед.

- Нет, - замахал руками собеседник. – По крайней мере, не мне, да я бы и не взялся за такое.

- Но раз принесли, удержаться не смог, - цыкнул дознаватель.

- Кто бы отказался? - вздернул тонкий, какой-то женский подбородок оборотень. – Я – торговец, выживаю как могу. Птицу оставили у порога моего дома, у заднего входа. Просто части тела в кувшинах, перья – в мешке, все под стазисом. Я нашел их только утром, - зло зачастил мужик, сверкая карими глазами. – Все забрал, продал почти в тот же день и ничего не заметил. Я все обнюхал.

- И? – подался я еще немного вперед.

- И ничего, - развел он руками в стороны. – Запахов нет, все плетения целы, никаких следов: стазис на кувшинах и мешках, скорее всего, был сжатый.

- Части тела птицы… - протянул я. – Там было все? Кому ты их продал?

- Все, что могло хоть на что-то сгодиться, - пожал плечами оборотень. – Перья купил какой-то мужик, темный эльф. Голову, сердце и остальное – оборотень, то ли волк, то ли шакал. Проклятая эта птица была, после нее все и началось! Со мной теперь никто связываться не хочет! – зло бросил лис.

Ну еще бы…

- Ты видел их в Сарраше или здесь до этого? – спросил задумчиво Март.

- Эльфа нет, а вот оборотень пару раз появлялся, но не у меня. Артефакты скупал у Олита, на другой стороне площади.

- От того, в чем была птица, что-то осталось? – задал я следующий вопрос.

Лис отрывисто кивнул и дернулся в сторону каких-то мешков и сундуков в углу. Через миг передо мной стояла широкая миска со следами серебристой крови и мешок.

- Я товар лицом показываю, - пояснил оборотень на мою вздернутую бровь. – Перья в короб переложил. Тут сердце было, его продал в колбе, от гадюки оставшейся.

- Благодарю, - я убрал миску и мешок, забрал Дневную, поднимаясь на ноги. Март бросил торговцу еще десять аржанов.

- С вами приятно иметь дело, - хмыкнул дознаватель. И мы вышли из пропыленного шатра, оставляя лиса собирать монеты.

- В лавку? – спросил я.

- Ага, - кивнул старый друг, бросая задумчивые взгляды на клетку, скрытую под темным полотном в моей руке. – Что думаешь?

- Дневная лжи не почувствовала. Все было так, как и рассказал нам лис. Надо проверить, но нетронутые плетения и отсутствие следов наводят на определенные мысли.

- Я прицепил к одной из монет маячок, сможем сегодня ночью наведаться к оборотню домой, все осмотреть.

- Времени много прошло, - вздохнул я. – Но, в целом, почему нет. Мы топчемся на месте, и мне это не нравится.

- Может, в лавке артефактора повезет, - кивнул дознаватель. И мы ускорили шаг.

К удивлению, это была действительно лавка, а не просто стол под натянутой непонятно зачем тканью. Небольшой узкий домик, несколько ступенек, крыльцо, имелась даже затертая вывеска. Он словно втиснулся между такими же небольшими домишками справа и слева, почти ничем не выделялся, разве что более добротными перилами и отсутствием ветоши на окнах, на подоконниках внутри толпились и громоздились амулеты, браслеты, кинжалы и сферы.

Март первым проскользнул внутрь, а я замешкался на крыльце, поправляя ткань на совиной клетке, вешая полог тишины, краем уха отметил голоса внутри, звук тихо тренькнувшего колокольчика, горько-сладкий запах трав.

Я уже повернул было ручку, когда она вдруг сама дернулась под моими пальцами, а через миг я смотрел в сиреневые глаза и злился, как свежеподнятый вурдалак.

Всего один быстрый шаг, и девчонка отступает, вжимается спиной в дверь, в сиреневых глазах растерянность и непонимание.

А злость во мне по неизвестным причинам только растет, и не получается ее унять, притушить, не получается прийти в себя. Кругом продолжают сновать василиски, оборотни, эльфы, продолжают что-то выкрикивать торговцы, продолжают чадить факелы и мерцать фонари и светильники. Но пространство вокруг нас вдруг сужается, скукоживается, воздух становится плотнее, всего за вдох.

Я делаю еще полшага, опускаю клетку на пол, упираюсь руками в гребанную дверь по обе стороны от ее головы.

Невероятно сложно дышать, я с трудом понимаю, что творю и что происходит.

- Что ты, мать твою, тут делаешь? – дурацкий вопрос, тупой. Вопрос, на который я совершенно не имею права, но он рвется из глотки вместе с рычанием, вдруг отросшие когти впиваются в мягкое дерево, давят на десна клыки.

Сиреневые глаза все еще смотрят на меня в удивлении и смятении. Она молчит, не произносит ни слова, просто смотрит, и я не могу понять, о чем она думает.

- Кто вы такой? – вопрос едва слышен из-за гудения ярости в крови, из-за того, как злость долбит в виски и растекается тягучим ядом по венам.

Я наверняка ее пугаю, но заставить себя отойти не могу, перевести все в дебильную шутку не могу, даже вдохнуть нормально не могу. Ее запах обволакивает, окутывает и… еще больше подстегивает злость и путает мысли, совершенно сбивает с толку.

Пришла сюда… В это место, в эту грязь. Сама. Одна.

И ниам не защита, этот костюм не защита, даже оружие, если оно у нее есть, не защита.

- Отойдите от меня, - так же тихо, как и до этого, так же ровно. Взгляд скользит мне за спину, девчонка осматривается, дышит часто, немного хмурится.

А я больше не контролирую себя, теряю тот мизер разумного, который еще оставался.