Читать книгу "Самое ценное в жизни - Татьяна Герцик"

Юрий Георгиевич сурово отчитал донельзя расстроенную ученицу:

– Татьяна! Никогда нельзя говорить «нет» на подобные приглашения! А то больше никогда не увидим туров с выставками как своих ушей! Итак, все без исключения, – он подчеркнул это, строго поглядев на понурившуюся девицу, – едем после аукциона в поместье господина Дюваля. И без отговорок!

Парни удивленно пожали плечами, радостно переглядываясь.

– Да кто против-то? Мы лично очень рады! Оторвемся по полной программе!

Татьяна не посмела больше возражать.

Через пару она дней лежала, не раздеваясь, на огромной кровати с малиновым бархатным балдахином в роскошно обставленной спальне и равнодушно поглядывала по сторонам. Вокруг господствовала средневековая роскошь: тяжелый старинный бархат, обильная позолоченная лепнина. Комната была отделана в малиново-бордовых тонах с золотом.

Тяжеловесно, на прихотливый взгляд художницы. Впрочем, в декоре были сильны и элементы рококо с вкраплениями декаданса. Несмотря на некоторую эклектику, подобрано всё было профессионально и с большим вкусом. Кто этим занимался? Профессиональный дизайнер или несколько поколений владельцев этого замка?

От неприятной обстановки мысли скакнули к более тревожным проблемам, и ей захотелось по-настоящему зарыдать в полный голос.

Вчера, перед отъездом сюда, она снова позвонила в контору, отчаявшись дозвониться до Владимира. Трубку взяла его секретарша Фаина Генриховна, и гаркнула в трубку, как старый капрал:

– ООО «Охлопково»!

Она оглушено пробормотала:

– Это Татьяна. – Замялась, но заставила себя добавить: – Жена Владимира Матвеевича. У него всё в порядке?

Ей показалось, что секретарша удивленно хрюкнула. Но, возможно, это просто были помехи на линии. В ответ услышала горячие заверения, что всё просто прекрасно. Она не поверила своим ушам. Вот как? Без нее у него всё прекрасно? Настроение упало ниже критической отметки, и она боязливо попросила:

– Вы не могли бы передать Владимиру, что мне придется задержаться в Нормандии еще на неделю, и я вернусь седьмого, ну, может быть, восьмого ноября?

Фаина Генриховна по-солдатски отчеканила, отчего в трубке завихрилось гулкое эхо:

– Непременно передам!

Татьяна робко поблагодарила за помощь и повесила трубку, надеясь, что любимый не будет сильно сердится на нее за продление разлуки. Ведь она ничего не могла сделать. Обстоятельства сильнее.

Вечером они, сидя без хозяина за огромным столом в так называемой малой столовой площадью метров в сто пятьдесят, в ожидании ужина поглощали уйму разнообразных закусок и весело обменивались впечатлениями. Здесь понравилось всем, кроме Татьяны. Но на ее капризы внимания никто не обратил. Ну, какая беда – приедет к своему дорогому муженьку на недельку попозже? Радость будет больше, только и всего!

Мсье Дюваль прибыл на следующий день, и всем сразу стало ясно, что вся остальная компания приглашена сюда с одной целью: – чтобы хозяин мог беспрепятственно поухаживать за приглянувшейся ему девушкой.

Юрий Георгиевич, пытаясь и волка накормить, и козу сохранить, откровенно предупредил Татьяну, чтобы она была поосторожнее.

– Эти французы умеют ухаживать за дамами. Не успеешь и глазом моргнуть, как уже случилось то, чего случиться бы не должно. Так что будь поосторожнее, милая, и особенно на его пути не встречайся. Но постарайся и не отталкивать. Помни, мы все от него здорово зависим. И не только мы, но и наш институт. У меня есть кой-какие замыслы, и без его поддержки их не осуществить.

Чтобы не связываться с разного рода толмачами, мсье Дюваль привез с собой небольшую забавную машинку, которая называлась электронным переводчиком, и тут же ей воспользовался. После совместного завтрака их шумная группа начала рассматривать картины старых мастеров в длинной узкой галерее.

Хозяин, перехватив гостью по дороге, пригласил ее посидеть рядом с ним в удобном кресле, откуда была видна вся их разношерстная кампания. Наклонился и сказал что-то в маленькое отверстие плоского приборчика, лежавшего перед ним на низком журнальном столике палисандрового дерева. На экране высветился текст на русском языке:

– Разрешите пригласить Вас сегодня в Руанский собор. Вы ведь, насколько я знаю, там еще не были? – он вопросительно посмотрел на собеседницу, ожидая ответа.

Она заинтриговано сказала в эту же дырочку:

– Нет, не была. С удовольствием съезжу. А кто поедет еще? – и посмотрела на дисплей. Там появилась надпись уже на французском.

Он прочел ее и обвел небрежным взглядом присутствующих.

– О, наверное, все! Экскурсия весьма интересна и познавательна. Собор построен в тринадцатом – четырнадцатом веках. Оденьтесь только потеплее. Прохладно. Хотя в Руане будет гораздо теплее.

Татьяна побрела к себе, стараясь не пугаться его опасно вспыхивающих глаз, ведь она поедет с ним не одна. Горестно вздохнула, вспомня строжайший наказ Юрия Георгиевича угождать хозяину во всем. До разумных пределов, естественно.

Надела плотные черные джинсы, тонкий пушистый свитер из серебристого мохера, купленный в Финляндии. Накинула куртку с капюшоном и обула теплые зимние сапожки. Что ж, теперь она готова к любым природным катаклизмам. Спустилась вниз, оглядываясь по сторонам в поисках остальных. Мсье Дюваль уже ждал ее внизу, одетый почти так же, как она.

Увидев ее, довольно улыбнулся, быстрым шагом прошел навстречу, подхватил под руку и повлек к выходу. Татьяна испуганно воскликнула:

– А где все?

Он замахал рукой куда-то вдаль, и она решила, что спутники уже в машине и ждут ее.

Мсье Дюваль подвел ее к длинному лимузину с затененными стеклами. Водитель, несмотря на сильный ветер стоявший навытяжку рядом с машиной, тут же распахнул дверцу. Дюваль галантно подсадил Татьяну и она оказалась внутри. Он моментально забрался следом, сел напротив, водитель захлопнул дверцу, и машина резво рванулась с места.

Это было проделано с такой сноровкой, что она обнаружила, что они в салоне вдвоем, только после того, как автомобиль набрал приличную скорость. Оглядевшись, не поверила своим глазам.

– Где все? – голос сорвался на неприличный визг.

Мсье Дюваль пожал плечами, нажал на какую-то кнопку, и между ними и водителем поднялась темная стена. Вытащил из кармана переводчик. Она повторила вопрос, старательно контролируя дыхание. Он пожал плечами.

– Никто не поехал.

Она некрасиво выпучила глаза.

– Как не поехал? Скажите лучше, что больше никого не звали!

Он послушно повторил, как маленький мальчик за воспитательницей:

– Никого больше и не звал! – и откровенно добавил, посматривая на нее мерцающими в полумраке черными глазами: – А как еще я могу поухаживать за прелестной дамой, если ее постоянно окружает толпа? Приходится прибегать к маленьким хитростям.