Читать книгу "Роковое путешествие - Хелен Брукс"

– Но зачем они разыграли всю эту комедию?

– А ты не понимаешь? – Александр хмуро глянул на нее.

Она отрицательно покачала головой.

– Нет.

Неожиданно он вскочил с кресла и опустился перед ней на колени, обхватив ее ноги руками. Его глаза потемнели и стали похожими на ночное море, в них затаилась печаль и сомнение. Он словно боролся с собой.

– Кристина всегда была великолепным стратегом и на этот раз все правильно рассчитала, – глухо пробормотал он. Его руки начали осторожно ее поглаживать.

По телу побежали мурашки, и Мелани инстинктивно подалась вперед.

– Она видела, что между нами… э-э… происходит, и решила подтолкнуть меня. Она правильно рассчитала, что, не застав тебя дома, я взбешусь и ринусь тебя искать. Я не смогу тебя так просто отпустить, ты слишком мне дорога. Мелани, родная, ты не представляешь, что я пережил за эти сутки… Я словно побывал в аду, теперь я хорошо понимаю Димитриоса. Когда рядом нет любимого человека, то начинаешь сходить с ума.

Мелани боялась поверить в происходящее. Неужели Александр пытается ей сказать, что любит? Она задохнулась от переполнившего ее счастья и дотронулась до его щеки. Он схватил ее ладонь и припал к ней губами.

– Ты любишь меня? – шепотом, спросила она. Ей хотелось снова услышать от него эти слова, чтобы окончательно развеять все сомнения.

Александр глухо простонал.

– Люблю, люблю безумно. Я знаю, в это трудно поверить, но мне кажется, что я влюбился в тебя еще там, в самолете, – с болью в голосе сказал он. – Когда ты заплакала, я был потрясен тем, что со мной произошло. Ты успела заметить, мне не свойственна мягкосердечность, но твои слезы пробили брешь в стене, которой я отгородился от внешнего мира. Мне рано пришлось повзрослеть, и я не хотел еще раз испытать такую же боль, как при потере родителей. Но ты разрушала мою защиту. Я был очарован и стал вести войну с собой. Постоянно твердил, что ты невеста моего брата, что он любит тебя, но это было выше меня. У меня в голове все перемешалось, я мечтал заполучить тебя в постель, но очень скоро понял, что и этого мне мало, я жаждал большего, я хотел тебя.

Пораженная его исповедью, она медленно сползла на пол и прижалась к нему. Он зарылся лицом в ее волосах и вдохнул их аромат.

– А если бы я на самом деле оказалась девушкой Димитриоса? – из женского любопытства поинтересовалась Мелани.

Он только сильнее сжал ее в объятиях.

– Это-то меня и беспокоило. Я чувствовал себя загнанным зверем. Я не мог, не имел права хотеть тебя, ведь ты принадлежала другому. И никому бы то ни было, а моему собственному брату. Димитриос мне очень дорог, я, можно сказать, заменил ему отца. Но ты… Я не мог ни о чем другом думать, как только о тебе, ты полностью завладела моими мыслями… – Он говорил с трудом. Ему было в новинку открывать душу другому человеку. – Ты не поверишь, но я начал помышлять, как бы отбить тебя у собственного брата. Видишь, что ты со мной сделала? За это я ненавидел себя, но моя ненависть так и не перекинулась на тебя.

– Мне так не показалось. Я решила, что ты меня презираешь, – с грустной улыбкой сказала она.

– Я вел себя по-хамски, знаю. Я заставлял себя думать о тебе самые плохие вещи, но не помогало. Меня к тебе неотвратимо тянуло. – Он провел рукой по ее пушистым волосам. – В тот день, когда мы приехали и я застал вас с Димитриосом в кабинете, мир для меня рухнул. Вы выглядели такими счастливыми.

Мелани не могла больше спокойно наблюдать за его болью, у нее разрывалось сердце. Она дотронулась пальцем до его губ, заставляя замолчать.

– Не надо, не мучай себя. Все самое главное ты уже сказал.

Но он продолжил:

– Нет, я должен высказаться. Во мне все так долго кипело, что я… – Он оборвал себя, у него на скулах заходили желваки. – Мне было невыносимо смотреть на ваши счастливые лица, и я принял решение уехать на следующий день, хотя и понимал, что не сделаю этого, не смогу оставить тебя. И тут я узнаю, что ты водила меня за нос… Естественно, я разозлился! Но моя злость была направлена на себя! Если бы я удосужился тебя выслушать с самого начала, то мне не пришлось бы пройти через все круги ада. Так мне и надо, в следующий раз буду терпимее к людям. Но, с другой стороны, ты бы тогда не поехала со мной в Грецию. А ты мне была нужна! – с чувством воскликнул Александр и продолжил, но уже спокойнее: – У тебя удивленное лицо? Ты и не подозревала, что со мной происходит?

– Нет. – Она мотнула головой. – Ты хорошо играл.

Он невесело усмехнулся.

– Я старался, но, видимо, переигрывал и обижал тебя.

– Но все в прошлом, – мягко сказала она. – Главное, что мы вместе.

Ее ответ не удовлетворил его, глаза странно блестели, а руки дрожали.

– Я наделал много ошибок и готов был сам себя за это растерзать. Когда ты предложила тот дурацкий договор, попросила у меня помощи, у меня появилась слабая надежда. Я думал: если она собирается лечь со мной в постель, то, значит, что-то ко мне испытывает.

Господи, конечно же испытывала! Она его тогда уже любила. Вдруг Мелани вспомнила, что так и не сказала ему об этом.

– И я уложил тебя в постель, – тем временем продолжал Александр. – В ту ночь я занимался с тобой любовью так, как ни с кем ни разу не занимался. Для меня раньше секс был просто техникой, неким спортивным интересом, но ты затронула те уголки моего сердца, о которых я даже и не подозревал. Мне тридцать два года, но я никогда еще не любил, даже серьезно не увлекался, а тут… Я говорил себе, что если смогу ее удовлетворить, привязать к себе, сделать сексуально зависимой, то у нас могут еще возникнуть кое-какие отношения. Ты была так невинна и напугана, не знала, что делать, но слушалась своего сердца. В отличие от меня ты доверяла чувствам.

Мелани тихонько засмеялась и уткнулась ему в грудь. Ее руки обхватили его крепкую шею, и она принялась покрывать его лицо легкими, как прикосновение бабочки, поцелуями.

– Я не находила себе места от смущения, – честно призналась она. – Мне было ужасно хорошо и одновременно казалось, что тело живет отдельной жизнью. А здесь еще появилась Дора Дибсон.

Он усмехнулся.

– Ты ревновала?

– Еще бы! Она такая красивая…

– Ты красивее во много раз и это не преувеличение. В тебе нет ничего искусственного, ты очень естественна, тогда как Дора пропитана фальшью. У нее продумано каждое движение, каждая улыбка, жест, слово. Она похожа на куклу.

– Я всегда считала, что такие мужчинам нравятся, – смущенно призналась Мелани и неожиданно для себя добавила: – Второсортный продукт.

Он нахмурился.

– Извини, я не понял, что ты сказала.

– Кристина назвала Дору второсортным продуктом, – объяснила она.

Сначала он выглядел озадаченным, а потом рассмеялся, откинув голову назад. Как приятно снова слышать его смех, подумала Мелани.