Читать книгу "Только в моих объятиях - Джо Гудмэн"

Мэри устало переминалась с ноги на ногу. Увы, винтовка оказалась слишком тяжела для ее ослабевших рук. Этот человек являл для нее сплошную загадку: отвечая на один вопрос, он порождал десяток других, и это не могло ее не утомлять. Мэри пришлось отступить за большое кресло: его высокая резная спинка послужила опорой для винтовки и дала возможность расслабить руки. А кроме того, она служила надежным укрытием. Теперь если одеяло и правда упадет — об этом узнает только она сама.

— Все в форту уверены, что вы друг чихуахуа.

— Ничего удивительного, тем паче что это правда. И вы пришли к выводу, что я должен быть непременно одним из них?

— Я… я не знаю. Просто мне казалось, что так можно объяснить многие ваши поступки.

Лицо Райдера оставалось неподвижным — разве что на Щеке едва заметно забилась жилка.

— А что вам известно про мои поступки?

— Вы похитили меня…

Но Райдер перебил ее и язвительно спросил:

— Что вы могли знать про мои поступки — до того как явились ко мне на свидание?

— Мне казалось, что вы человек чести. И я вполне допускаю, что вы по-прежнему честны, вот только не могу понять — по отношению к кому именно. Если набег на каньон Колтера — дело ваших рук, то, может быть, чтобы сохранить верность друзьям, вы изменили своей стране…

— Насколько я помню, кто-то обещал мне добровольную помощь, по первой же просьбе. Если вы полагаете, что я участвовал в набеге, то не будет ли это означать, что и вы изменили своей стране?

Неужели ей это не снится — и именно она держит его на прицеле, а не наоборот?..

— Если бы я полагала, что вы участвовали в набеге, то никогда не предложила бы свою помощь.

— Ну еще бы!

— Но существует еще одно обстоятельство. — Мэри все труднее было бороться с его беспощадной логикой. — Вы сами заставили меня усомниться в ваших понятиях чести. Потому что повели себя бесчестно в отношении меня.

— Верно, — признал Райдер. — Я вел себя бесчестно.

Мэри, опешившая от столь легкого согласия, уставилась на него с удивлением:

— Но тогда почему…

— Я пожертвовал вами, чтобы выгородить Флоренс. Надеюсь, вы сумеете увидеть в этом еще одно доказательство моей верности друзьям. — Райдер устроился на табурете поудобнее и, уперевшись руками в колени, сказал:

— Вы бы лучше опустили винтовку, Мэри. Я готов объяснить вам все что угодно, но не в таких условиях.

Девушку насторожило то, что он назвал ее по имени. Во-первых, он никогда не снисходил до этого прежде. Во-вторых, он произнес его как-то скованно, как будто это короткое слово означало для него нечто особенное и он боялся обмануться в своих ожиданиях.

— Скажите мне только одно, — потребовала она. — Вот эта винтовка послужит достаточным доводом, чтобы убедить вас вывести меня наружу?

— Нет, — тихо ответил он. — И по-моему, вы сами об этом догадались.

Сокрушенно вздохнув, Мэри опустила оружие. Райдер забрал его и поместил, от греха подальше, на подставку, рядом с остальными.

— Мне было не очень-то приятно держать вас на прицеле.

— Я нисколько в этом не сомневался. — Он поднял свой «кольт» и положил на бочонок с порохом. Почему бы вам не присесть?

Прежде чем решиться выйти из-за кресла, Мэри поправила одеяло, поддернув его как можно выше. Ей показалось, что она заметила усмешку на губах Райдера, но тут же решила, что это ей показалось, — уж слишком мимолетной она была.

— Я могла бы вас застрелить, — напомнила Мэри.

— Совершенно верно.

Мэри опустилась в кресло и хотела было подобрать под себя ноги, но сморщилась и едва не заплакала от резкой боли в бедрах.

— Что такое?

— Ничего.

Райдер не смог удержать усмешку — уж слишком очевидной и беспомощной была эта ложь.

— Мне пригрозить вам револьвером?

— Ох… Да если вам так уж приспичило все знать, то я пострадала после вчерашней скачки, — выпалила Мэри.

— Пострадали?

Мэри сердито надула губы. Ну как еще прикажете ему объяснять?

— У меня такое чувство, будто что-то обожгло мне бедра.

Райдер невозмутимо наблюдал, как щеки Мэри наливаются краской. Девушка не спускала с него гневного взгляда.

— Я приготовлю для вас бальзам. — Райдер не упомянул, что для этого ему понадобится выйти наружу. Он сделает это, пока она будет спать. Вот только ему следовало бы поспешить — судя по легкому трепету ресниц Мэри, под ними вполне могли скопиться непролитые слезы. — Он непременно поможет.

— Вы что-то говорили про Флоренс Гарднер, — напомнила она, и не подумав поблагодарить его за столь великодушное предложение. — Что вы пожертвовали мною ради нее.

— Я думал, вы догадались о ее участии в бегстве.

— Я догадалась, что она нарочно устроила мне свидание с вами, а сама спрятала ключ в своей Библии и револьвер в саквояже, а также позаботилась о том, чтобы нас ждали лошади.

— Верно. Вот только вам это стало известно, потому что вы были со мной. А теперь пораскиньте мозгами — как эта ситуация должна выглядеть в глазах тех, кто остался в форту Союза?

— Но ведь вы меня похитили! — вскричала Мэри, до которой не сразу дошла щекотливость ситуации.

— Неужели? — невозмутимо спросил он. — А что, если вы пошли добровольно? Гарри Бишоп не получал от коменданта приказа пропустить вас ко мне. Он сделал это, потому что вы — монахиня. Сама Флоренс не смогла пробиться ко мне в тот вечер. У меня побывали только вы, и именно вы принесли саквояж, который до сих пор с нами, — так что никто не станет отрицать, что он принадлежит вам! Вы не окликнули часового, пока я переодевался в мундир, и не попытались предупредить его, когда он вошел в коридор.

— Но это же вы…

— Я знаю, — перебил он. — В том-то вся и штука, что знаю это только я. — Мэри в отчаянии прижала ладонь ко лбу. — Вы пересекли со мной весь парадный плац и на окрик своей сестры ответили, что все объясните позже. Вы не позвали на помощь, и когда мы бросились наутек. Далее, нас ждали две лошади, а не одна. Причем обе оказались под седлом, что исключает предположение, что вторую я взял как запасную. Все эти тщательно продуманные мелочи не позволяют говорить о том, что вас похитили неожиданно. Возможно, кое-кто уже задается вопросом, отчего вы так вовремя оказались в форту — уж не было ли это обговорено заранее?

— Но ведь я никому не говорила, что знаю вас, — возразила Мэри — и тут же поняла, что это не совсем так. Она упомянула про Рай дера в разговоре с Джарретом.

— Флоренс известно, что мы встречались раньше, и она позаботится о том, чтобы об этом узнали другие. О, она, конечно, будет колебаться и сомневаться — всем известно, что она моя горячая защитница, — но это обстоятельство сделает ее признание еще более правдоподобным.