Читать книгу "Противостояние - Стивен Кинг"

Ларри расслабился, стараясь подготовиться ко всему.

Фургон остановился, двери открылись. Яркий свет залил Ларри и Ральфа, заставив прищуриться. Крысолов и Берлсон влезли в кузов. Вместе со светом вливался и звук, низкий шелестящий гул, заставивший Ральфа настороженно склонить голову набок. Но Ларри знал, что это за звук.

В тысяча девятьсот восемьдесят шестом году «Тэттерд ремнантс» отыграли свой самый большой концерт – выступили на разогреве у группы «Ван Хален» на стадионе «Чавес равин». И перед тем как выйти на сцену, они слышали именно такой гул. Поэтому, вылезая из фургона, Ларри знал, чего ждать, и лицо его не дрогнуло, хотя он и услышал, как рядом ахнул Ральф.

Они оказались на лужайке перед огромным отелем-казино. Вход в отель охраняли две золотистые пирамиды. На лужайке стояли два грузовика с платформами. На каждой платформе возвышалась клетка из железных труб.

Они застыли неровным кольцом. И на лужайке, и на автомобильной стоянке, и на ступенях, которые вели к парадному входу в отель, и на разворотном круге, где парковались автомобили с подъезжающими гостями, пока швейцар вызывал коридорных. Некоторые стояли даже на улице. Молодые парни сажали своих подружек на плечи, чтобы те могли насладиться зрелищем. Низкий гул исходил от толпы, превратившейся в животное.

Ларри пробежался по ним взглядом, и все как один отворачивались. Он видел лица, бледные, отстраненные, помеченные смертью, и их обладатели, похоже, знали об этом. Да, здесь собрались все.

Его и Ральфа повели к клеткам, и по пути Ларри заметил тросы и лебедки. Но именно Ральф понял, что все это означает. Ведь это он, в конце концов, всю жизнь работал с техникой.

– Ларри, – у него сел голос, – они собираются нас разорвать!

– Давайте поднимайтесь! – Крысолов дыхнул Ларри в лицо чесноком. – Шевелись, Чудо-Хлеб! Тебе и твоему дружку предстоит прокатиться на тигре.

Ларри поднялся на платформу.

– Дай мне свою рубашку, Чудо-Хлеб.

Ларри снял рубашку и остался голым по пояс, утренний воздух приятно холодил тело. Ральф тоже разделся. Шепот прокатился по толпе и смолк. В этом походе они сильно похудели. Сквозь кожу отчетливо просматривалось каждое ребро.

– Заходи в клетку, серое мясо.

Ларри зашел.

Теперь приказы отдавал Барри Доргэн. Он ходил по лужайке, проверяя, все ли готово, и на его лице читалось отвращение.

Четверо водителей сели в машины и завели двигатели. Ральф на мгновение застыл, а потом схватил один наручник и вышвырнул в квадратную дыру. Наручник ударил Пола Берлсона по голове, вызвав в толпе нервный смех.

Доргэн подошел к платформе, на которой стояла клетка Ральфа.

– Больше не делай этого, парень. А не то я пошлю людей, чтобы они держали тебя.

– Не мешай им, – сказал Ларри Ральфу. Сверху вниз посмотрел на Доргэна: – Эй, Барри! Тебя этому научили в полицейском управлении Санта-Моники?

Толпа вновь засмеялась.

– Зверства полиции! – крикнул какой-то смельчак.

Доргэн покраснел, но ничего не сказал. Он чуть дальше продвинул тросы в клетку Ларри, и тот плюнул на них, удивившись, что во рту нашлась слюна. Из задних рядов послышались подбадривающие крики, и Ларри подумал: Может, дело идет к этому, может, они готовы восстать…

Но сердцем он в это не верил. Лица были слишком бледными, слишком замкнутыми. Вызывающее поведение задних рядов ничего не значило. Обычные крики с галерки студенческой аудитории – только и всего. Ларри ощущал сомнения… и недовольство тоже. Но Флэггу нечего было опасаться. Кто-то мог уйти под покровом ночи. Спрятаться в далеком уголке этого ныне пустынного мира. И Странник мог позволить им уйти, зная, что удерживать нужно основное ядро, таких как Доргэн и Берлсон. А полуночных беглецов можно собрать позже, заставив их заплатить за свои сомнения. Нет, на открытый мятеж рассчитывать не приходилось.

Доргэн, Крысолов и кто-то третий втиснулись в его клетку. Крысолов держал наготове наручники, приваренные к тросам.

– Вытяни руки, – приказал Доргэн.

– Разве закон и порядок не прекрасны, Барри?

– Вытяни руки, черт побери.

– Ты неважно выглядишь, Доргэн… сердечко не пошаливает?

– Я говорю тебе в последний раз, друг мой, вытяни руки.

Ларри подчинился. Наручники защелкнулись на его запястьях. Доргэн и остальные покинули клетку. Дверь захлопнулась. Ларри посмотрел направо и увидел, что Ральф стоит в своей клетке, опустив голову, в наручниках.

– Люди, вы видите, что это неправильно! – закричал Ларри, и его голос, натренированный годами пения, вырвался из груди с удивительной силой. – Я не жду, что вы это прекратите, но я хочу, чтобы вы это запомнили! Мы умрем, потому что Рэндалл Флэгг нас боится. Он боится нас и людей, от которых мы пришли! – Нарастающий шепот пробежал по толпе. – Запомните, как мы умрем! И запомните, что в следующий раз наступит ваша очередь умереть точно так же, без всякого человеческого достоинства, как животное в клетке!

Вновь шепот, поднимающийся и злобный… и полная тишина.

– Ларри! – позвал Ральф.

Флэгг, в джинсах, клетчатой рубашке, джинсовой куртке со значками-пуговицами на нагрудных карманах и ковбойских сапогах со стоптанными каблуками, спускался по лестнице «Гранда». За ним следовал Ллойд. В полной тишине слышался только звук их шагов, цоканье каблуков по бетону дорожки… звук вне времени.

Темный человек улыбался.

Ларри смотрел на него сверху вниз. Флэгг остановился между клетками и поднял голову. Его улыбка излучала темное обаяние. Чувствовалось, что он полностью контролирует ситуацию, и Ларри внезапно понял, что это переломный пункт, апофеоз его жизни.

Флэгг отвернулся от них и теперь встал лицом к людям. Оглядел толпу, и никто не решился встретиться с ним взглядом.

– Ллойд! – коротко бросил он, и Ллойд, бледный, запуганный и больной, протянул ему бумажный свиток.

Темный человек развернул его, поднял и начал читать. Громким, звонким, приятным голосом, расходящимся в тишине, как серебристая рябь по черному пруду.

– Довожу до вашего сведения, что это подлинный указ, на который я, Рэндалл Флэгг, поставил свое имя в тридцатый день сентября года одна тысяча девятьсот девяностого, теперь именуемого годом Первым, годом эпидемии.

– Флэгг – не твое имя! – проревел Ральф. Шепот изумления прошелестел по толпе. – Почему ты не скажешь им свое настоящее имя?

Флэгг пропустил эти слова мимо ушей.

– Довожу до вашего сведения, что эти люди, Лоусон Андервуд и Ральф Брентнер, шпионы, пришли в Лас-Вегас не с добрыми намерениями, а со стремлением поднять бунт, тайком проникли в это государство и под покровом темноты…

– Это очень любопытно, – перебил его Ларри, – учитывая, что мы шли по семидесятой автостраде ясным днем. – Он поднял голос до крика: – Нас арестовали в полдень на автостраде. Как это соотносится с тайным проникновением под покровом ночи?