Читать книгу "Древняя история казачества - Евграф Савельев"

Квинт Курций Руф, в своей «Истории Александра Великого» (VI, 8, 35) к приведенному сказанию Диод. Сицил. добавляет, что как только Фалестрия увидела Александра, то тотчас же соскочила с лошади и, держа в правой руке перед собою два дротика, смело приблизилась к царю. За ней стояли 300 других женщин. Платье амазонок не совсем покрывало их тело: левая сторона у груди была обнажена, остальные части были прикрыты до колен. Фалестрия смело смотрела на Александра, без сомнения, удивляясь, что его наружность не соответствует громкой славе. Когда спросили царицу о цели ее прибытия, она без всяких околичностей сказала, что приехала прижить от него детей и что считает себя достойной быть матерью его наследников; что если у нее родится дочь, то она оставит ее у себя, а сына возвратит отцу. Александр спросил, не желает ли она сопутствовать ему на войне; Фалестрия отвечала, что она никого не оставила управлять своим царством и настоятельно просила, чтобы он не обманул ее надежд и ожиданий. Александр склонился на ее предложение, после чего продолжал свой поход в землю парфян, а Фалестрия возвратилась в свое государство на юго-восточные берега Черного моря. О результате этого исторического свидания древние историки, к несчастью, умалчивают.

* * *

Итак, скифы-сарматы, они же саки, чиги-геты, геты-Руссы, массагеты, варяги-Руссы, черкассы-казахи, азы или ясы, аланы-роксоланы и другие народы, населявшие берега Азовского, Черного, Мраморного и Каспийского морей, Переднюю Азию и нижнюю Италию были славяне, разделявшиеся на многие независимые племена и имевшие свою высокую культуру и письменность. Военное сословие этих племен называлось гетами или готами, а в Приазовье азами, казами, касогами, касагами, казахами или казаками от аз и сак. Дальше мы докажем, что и гунны и хазары-беловежцы были также славяне, называвшие себя на своем языке аз.

Геродот говорит, что самые умнейшие люди, которых он знал, были скифы.

Страбон также признает скифов высоко нравственным народом и говорит, что если они приняли что-либо дурное в свой обычай, то заимствовали это у греков и римлян.

Скифы изобрели сталь, огниво (скифский мудрец Анахарсис), нелинючие краски, выделку сыромятных кож и юфти; им было известно бальзамирование трупов, музыка, живопись, ваяние и проч.; им же принадлежат и первые горные работы и разные открытия и изобретения. Адам Бременский утверждает, что скифам был издревле (раньше греков) известен греческий огонь, который они называли вулкановым горшком.

Все древние историки утверждают, что скифы были лучшие воины, а Свидас свидетельствует, что они издревле имели в войсках знамена, чем доказывается регулярность в их ополчениях, а у гетов Передней Азии на знаменах и на щитах был герб, изображавший двуглавого орла, принятый Россией в XV в. как наследие своих славных предков.

Называя славян скифами, греческие историки (Геродот, Эратосфен и др.) сами сознаются, что имя это не есть собственное названного народа, а дано им понтийскими греками от носимых ими кожаных щитов, как и имя сколоты — щитоносцы. Такое же распространенное название носили собственно южные скифы, по их вооружению — саки от сечь, сечники, секирники, вооруженные сакарами или секирами. Славянами себя называли от любви к славе, отчего собственные имена своих героев в большинстве случаев соединяли со словом «слава» и «честь»: Ярослав, Владислав… Собственное же имя их, как наиболее древнее, по религии Рось, Рос, Русь, Рса — роса, вода — поклонники воды, росы, от чего произошли и их древние боги: Водан, Водяной, русалки (водяные девы) и др.

Этим и объясняется, почему в договорах Олега и Игоря с греками всегда сопоставлялось крестьянину или христианину (греку) имя Рус, Русин, т. е. сопоставлялось две религии.

Военное сословие Руссов всегда носило название Гет.

Глава VIII Гунны и Хазары

Вопрос о происхождении народа Гуннов трактуется историками до сего времени на разные лады. Римский историк IV века по Р.Х. Аммиан Марцеллин, знавший Гуннов лишь понаслышке, говорит о них как о народе будто бы кочевом, жившем за Миотийским (Азовским) болотом, по телосложению и образу жизни сходным с нынешними монголами, калмыками или киргизами.

«Они, — повествует этот историк, — имеют зверские нравы и отвратительную наружность; в детстве надрезывают себе подбородок, лицо и щеки, чтобы не могли расти волосы. При величайшем безобразии лица, кости у них крепкие, плечи широкие, и притом они так нескладны и нестройны, что кажутся как бы двуногими скотами. Для изготовления пищи не имеют надобности ни в огне, ни в пряностях; питаются дикими кореньями и сырым мясом, которое кладут вместо седла на лошадь и распаривают скорою ездою; земледелие им чуждо; постоянных жилищ они не знают, с детства скитаются по горам и лесам и привыкают переносить стужу и голод. Одежда их полотняная или сшитая из кож лесных мышей; они переменяют ее только тогда, когда она лоскутьями свалится с тела. Они неразлучны со своими малыми, но крепкими лошадьми, на которых едят, пьют, спят и отправляют все дела; даже на общественных совещаниях все сидят верхом. Грязных жен и детей своих возят за собою в телегах. Стыда и пристойности не знают и не имеют никакой религии; непомерная алчность к золоту побуждает их к набегам. Оружие их — копья и стрелы с заостренными на конце костями; они умеют искусно бросать арканы на неприятелей. В движениях своих чрезвычайно быстры, внезапно налетают на вражеский строй со всех сторон, задирают, рассеивают, убегают и потом опять неожиданно нападают… У них больше всего хвастаются убийством врагов, а вместо того, чтобы снимать оружие, они снимают с них головы, сдирают кожу и с волосами вешают на груди коней»[94].

В другом месте Аммиан говорит, что «Гуннам царская власть неизвестна; они шумно следуют за вождем, который их ведет в битву» и т. д.

Достоверно известно, что названный историк непосредственного знакомства с этим народом не имел, а заимствовал сообщенные им сведения от других лиц, а именно: в описании наружности и образа жизни Гуннов, их нравов и обычаев он слово в слово повторил Трога Помпея (I в. до Р.Х.), повествующего о жизни легендарных Киммерийцев или Кмеров, изгнанных будто бы в глубокой древности скифами из нынешней южной России за Кавказ, в Малую Азию (по Геродоту). Это описание, перенесенное на Гуннов, благодаря страху пред их губительным нашествием на Западную Римскую Империю, дало повод римским историкам увеличить эти страхи до фантастических размеров, а позднейшим причислить этот народ к монгольскому племени, вышедшему будто бы из неведомых глубин Азии[95].

Между тем Клавдий Клавдиан (конец IV и начало V в. по Р.Х.) ясно и определенно говорит, что Гунны жили по восточной стороне Танаиса, считавшегося тогда границей между Европой и Азией. Местность эта для западных жителей была крайним востоком, а для нас юго-восточная Россия, где протекал Дон и Волга.