Читать книгу "Что знает рыба. Внутренний мир наших подводных собратьев - Джонатан Бэлкомб"

В конце концов муж сжалился над женой и вернул купальник. Когда минутная страсть угасла, рыбы потеряли к людям интерес и их круг распался. Но то, что два человека, предпринявшие неловкую попытку осуществить действие, делающее всех нас равными друг другу, оказались в окружении стаи внимательно наблюдающих рыб, продолжает ее интриговать; она по-прежнему спрашивает себя о том, что думали рыбы и ощущали ли они энергию, создаваемую любовным приключением людей.

Если помнить о чувствительности рыб к сенсорным раздражителям в их водной среде, сразу несколько теорий могли бы объяснить, что сделало этих рыб вуайеристами. Поскольку мы сами – существа, ориентирующиеся при помощи зрения, мы предпочли бы в первую очередь предположить, что их привлекли движения молодых любовников. Но вполне возможно, что существовали какие-то особенности электрического поля или обмена веществ в телах двух людей, которые пробудили их любопытство. Кроме того, вполне возможно, что рыбы испытывали не осторожное любопытство, а беспокойство, поскольку контролировали намерения пары потенциальных хищников. Это также можно было бы рассматривать как любопытство, тем более что люди были незнакомыми чужаками.

Когда рыба обращает на нас внимание, мы оказываемся в осознаваемом мире другого существа. В этом есть что-то волнующее. Изучение эмоций рыб – определенно научная задача, сопряженная с трудностями. Но, как мы уже увидели, существуют методы, позволяющие исследовать чувства рыб, и накапливающиеся свидетельства указывают на существование по крайней мере у некоторых рыб разнообразных эмоций, среди которых страх, стресс, игривость, радость и любопытство.

Исследование того, как и о чем думают рыбы, сопряжено с меньшими сложностями по сравнению с попыткой изучить, что они чувствуют. И как мы увидим дальше, в области познавательных способностей рыбам есть чем похвастаться.

Часть IV

Что думает рыба

Нет ничего чересчур чудесного для того, чтобы быть правдой, при условии, что это не противоречит законам природы.

Майкл Фарадей[318]

Плавники, чешуя и интеллект

Я, однако, уверен, что и у других живых существ, которых обычно считают безмозглыми и неинтересными, есть удивительные секреты – просто их никто не изучал достаточно настойчиво.

Владимир Динец. Песни драконов[319]

С течением времени эволюция заботится о том, чтобы животные становились умелыми в том, что важно для них. Мы не можем лазить по деревьям так же, как шимпанзе, у которого верхняя часть тела в четыре-пять раз сильнее, чем у нас. Мы не можем бегать быстро, как гепард, или прыгать, словно кенгуру, а разогнавшийся марлин пересек бы финишную черту на стометровке прежде, чем Майкл Фелпс всплыл бы, чтобы сделать первый вдох. Быстро двигаться ради выживания этим животным нужнее, чем нам, и благодаря естественному отбору более быстрые особи таких животных с большей вероятностью передадут свои гены быстроты следующему поколению.

Тот же самый принцип применим и к умственным способностям. Если природа ставит проблему, решаемую умом, и ее решение приносит большое преимущество, то спустя какое-то время существа могут стать способными на достижения в когнитивной деятельности, которые в ином случае мы сочли бы выходящими за пределы их способностей лишь из-за того, что они маленькие или не приходятся нам близкими родственниками. Современное научное направление когнитивной экологии признаёт, что интеллект формируется в соответствии с необходимыми для выживания условиями, с которыми животное сталкивается на протяжении своей обычной жизни. Так, некоторые птицы могут запомнить, где они закопали в землю десятки тысяч орехов и семян (что позволяет им находить их в долгие зимние месяцы), норный грызун может изучить устройство сложного подземного лабиринта с сотнями тоннелей всего за два дня, а крокодилу хватает ума носить на своей голове палочки и плавать как раз рядом с местами, где гнездятся цапли, а затем нападать, когда неосторожная птица пикирует, чтобы подобрать материал для гнезда. Если вы не знали, что рептилия способна продемонстрировать планирование и использование инструментов, не считайте, что вам недоговаривали: ученые знали об этом явлении примерно столько же, пока оно не стало достоянием общественности в 2015 году.

А как насчет умственных способностей рыб? Если не принимать во внимание вольностей, которые позволяли себе сценаристы популярных мультфильмов вроде «Русалочки», «В поисках Немо» и его продолжения «В поисках Дори», – могут ли рыбы думать на самом деле? Давайте же посмотрим, что рыбы могут делать, используя мозг.

Вот пример рыбьего интеллекта, который нам любезно предоставляет бычок Bathygobius soporator – мелкая рыбка, населяющая литораль как Восточной, так и Западной Атлантики. Когда начинается отлив, эти бычки любят оставаться около берегов, забившись в теплые, изолированные от моря литоральные ванны, где можно найти множество лакомых кусочков. Но литоральные ванны – не всегда убежища от опасности. Хищники вроде цапель могут заглянуть сюда в поисках корма, и тогда лучше будет поспешно убраться оттуда. Но куда же уйти маленькой рыбке? Батигобиусы применяют невероятный маневр: они прыгают в соседний водоем.

Как же они делают это и не заканчивают свои дни на камнях, обреченные умирать на солнце?

Со своими выпуклыми глазами, слегка вздутыми щеками, нависающими над недовольно скривившимся ртом, с округлым хвостом и бежево-серо-коричневыми пятнышками, разбросанными по 7-сантиметровому торпедообразному телу, этот бычок вряд ли похож на кандидата на участие в Эйнштейновской олимпиаде среди животных. Но его мозг превосходит любые ожидания в любом отношении. Ведь маленький бычок запоминает топографию литоральной зоны, сохраняет в уме расположение впадин, которые образуют будущие литоральные ванны среди камней во время отлива, – когда плавает над ними во время прилива!

Это пример составления когнитивной карты. Использование когнитивных карт известно в мореплавании и считалось уникальным для людей умением, присущим только людям, пока в конце 1940-х годов его не обнаружили у крыс[320]. С тех пор оно было зарегистрировано у животных многих типов.

Умение бычка было продемонстрировано[321] биологом Лестером Аронсоном (1911–1996) из Американского музея естественной истории в Нью-Йорке. Примерно в то же самое время, когда крысы удивили нас своими умениями строить когнитивные карты, Аронсон построил в своей лаборатории искусственный риф. Он заставлял своих бычков прыгать, тыкая изображающей хищника палочкой в одну из построенных им литоральных ванн. Рыбы, у которых была возможность плавать по своему жилищу во время «прилива», оказались способными перепрыгнуть в безопасное место в течение 97 % времени. Необученные рыбы, у которых совсем не было опыта плавания при высоком стоянии воды, добивались успеха лишь на уровне, близком к случайному, – в 15 % попыток. После всего лишь одного сеанса обучения во время прилива маленькие бычки все еще помнили пути спасения спустя сорок дней. Следует отметить, что эти рыбы почти наверняка испытывали стресс в ходе исследования: их поймали в родных местах в дикой природе и поместили в ограниченное пространство в чуждой среде. И действительно, во время исследований Аронсона несколько особей умерли от болезни; это предполагает, что они не процветали в условиях неволи.