Читать книгу "Два полюса - Вера Окишева"

- Но я люблю тебя. И ты меня любил, - настаивала девушка, протягивая руки к Шейху. Но лацерт покачал головой, возражая:

- Вот именно, любил, а с-с-сейчас-с-с нет. Выйди, Юшани, и не появляйс-с-ся в моем доме. Не унижай с-с-себя и мужа.

Я выдохнула с облегчением в сердце. Шейх не принадлежал другой. Боль уходила из сердца, и терзающие муки совести утихли.

- Ник, ты же понимаешь, что она тебя никогда не полюбит. Я видела вас-с-с вмес-с-сте. Никогда, Ник.

Бросив прощальный взгляд, от которого меня всю передернуло, девушка покинула нас, а Шейх закрыл за ней двери. Он долго смотрел на меня, прежде чем подойти и обнять.

- С-с-салли, я …

- Не стоит, - остановила я его, чуть отстраняясь. – Я не хочу наваливать на тебя ответственность еще и за эти слова, Шейх. Я не уверена в нашем будущем, и Юшани права. Я тебя недостойна. Я не смогу как она тебя любить.

- С-с-салли, маленькая моя ящерка, как она и не надо. Люби так, как можешь, мне этого будет дос-с-статочно. Главное то, что у тебя в с-с-сердце, - Шейх, как всегда, подобрал нужные слова.

Я прижалась к его груди, вдыхая удивительный аромат моря, мяты и лимона.

- С-с-салли, с-с-спать?

- Я не хочу, - тихо ответила, не желая разлучаться.

Ведь сон - это тоже маленькая разлука, пусть всего на несколько часов. После увиденного я боялась остаться в одиночестве, так как, зная себя, могу надумать лишнего, пусть и правильного, но лишнего. Хочется побыть эгоисткой, хочется урвать для себя немного счастья.

В спальню Шейх меня просто внес, поскольку уговорить не смог. Я тихо посмеивалась над тем, как он сетовал на непослушных маленьких ящерок. И когда принимала душ в одиночестве, не могла не представлять Шейха таким, каким он предстал передо мной у реки.

Обмотавшись полотенцем, я открыла дверь и замерла у порога, разом растеряв веселье. Шейха не было. Меня ожидала пустая спальня и предупредительно расправленная кровать.

Чистая туника и брюки лежали поверх одеяла, как и новый комплект нижнего белья, еще упакованный в цветастый пакет.

Подавив в себе обиду, я надела предложенные вещи, удивляясь изяществу и красоте белья, кружева словно были сделаны из нежнейших волокон.

Никаких записок не было, но Шейх явно намекал, что надо ложиться спать. Не особо мудрствуя, решила стать послушной, как он просил, когда нес в спальню на руках.

Спать захотелось сразу, стоило голове коснуться подушки. То ли организм начинал подстраиваться под временной режим планеты, то ли …

Разбудил меня настойчивый и переливчатый звук, словно кто-то мне звонил. С трудом разлепила глаза, приподнялась на локте, осматривая темную комнату. Звук шел от стены напротив кровати, где мигал зеленый индикатор.

- Принять вызов, - произнесла на лацертском языке.

Я не особо надеялась на удачу, что компьютер среагирует на мой голос, и очень приятно удивилась что получилось. Монитор засветился, и на экране я увидела лицо дяди Майкла.

- Привет, детка, спишь? – довольно бодро поприветствовал меня родственник.

- Привет, нет, не сплю, - улыбнулась в ответ, отмечая, что не солгала. Сон как ветром сдуло, стоило увидеть дядю.

- Отлично, сейчас поднимайся ко мне.

- Что-то случилось? – забеспокоилась я, вылезая из-под одеяла.

- Разговор есть, серьезный. Давай быстрее, пока твой занят. А то не успеем. Выходи в общий коридор, я встречу.

Экран погас, и спальня погрузилась во тьму. Дядя явно нервничал и выглядел взволнованно. Я включила свет и надела туфли. Дверь передо мной раскрылась автоматически. Задумываясь о странном поведении родственника, я приходила к мысли, что он хочет поговорить о моих отношениях с Шейхом. Я очень удивилась, что дядя не осуждал не понятную никому привязанность к лацерту. Просто не было времени добиться объяснений, и вот время для разговора настало. Я очень хотела услышать мнение единственного родственника.

Дверь в общий коридор без проблем раскрылась, и я просто столкнулась нос к носу с Юшани. Лацертка бросила взгляд за спину и, удостоверившись, что я одна, прошипела:

- Я не отдам его тебе. Он мой. И любит меня, а ты вс-с-сего лишь вынужденная временная замена.

- Ты замужем, - надменно напомнила я ей.

Лецертка улыбнулась, чувствуя победу. Я недоуменно нахмурилась, не понимая, что упустила из вида. Я не претендовала на Шейха, но отчего-то больно осознавать, что он был влюблен в такую стерву. Он достоин лучшей женщины во вселенной. Той, которая ради него готова будет пойти на все. К сожалению, я не способна на такие подвиги, и Юшани тоже. Поэтому и было больно и обидно за него.

- Но он меня любит, - агрессивно бросала мне слова лацертка, пытаясь унизить, втоптать в грязь. - Чтобы не с-с-страдать от душевной боли, он перес-с-строилс-с-ся на тебя. Он это может, он с-с-сильный. И купает он тебя в чувствах, которые рождены мной. Нас-с-слаждайс-с-ся, пока можешь.

Шейх просил не злиться на его соплеменников, а я не могла. Именно в этот конкретный момент я поняла, что не могу простить ей ту боль, которую она причинила Шейху.

Рука взметнулась сама собой, и пальцы сжались в кулак. Удар был глухим и болезненно отозвался в костяшках пальцев. Голова Юшани дернулась в бок, окропив каменные плиты пола кровью. Девушка прижала руку к лицу, с ненавистью глядя на меня. Я усмехнулась, потирая ушибленную руку.

- Умри, - тихо произнесла лацертка, и мою голову пронзила боль, адская, нестерпимая. Словно раскалённое железо выжигало мозг.

- Остановитесь, охрана! – голос дяди резал слух, как и чей-то душераздирающий крик.

Глава 12. Озарение.

Я умирала, медленно сгорая в огне, боль переполняла каждую клеточку тела. Я молилась, чтобы поскорее все закончилось. Подгоняла смерть, не желая дольше страдать. И спасение пришло, вместе с ласковой холодной темнотой. Красные всполохи расплывались, как круги на воде, на черной поверхности. Я была опустошена, я ничего не хотела, только плыть в этой темноте, по этой реке, которая плавно качала на своих волнах и несла меня все дальше по течению.

Никогда не думала, что тьма может дать такое успокоение, и пугающая в детстве, сейчас она была роднее всего на свете. Свет ранит, а тьма нет.

В ее объятиях легко и надежно. Когда-то я была на море и заснула на его берегах. Легкий бриз гладил мои волосы, солено целуя губы.

- Детка, держись. Не покидай меня, - нарушил покой дядя, вырывая из приятного забвения.

- Что с Салли, мистер Онура?

- Кэс, не мешай. Сядь на стул и не путайся под ногами, - окрикнул дядя подругу.

- Что с ней? – истерично переспросила она, не желая слушаться.

- Не знаю, я уже ничего не знаю. Лацерты - сволочи, Кэс. Давить таких надо еще при рождении. Таким не место рядом с нами.