Читать книгу "Я из Зоны. Сегодня никто не умрет - Дмитрий Григоренко"

– Ты чего вернулся? – изумился Баранов.

– Как чего? На посту дежурят от двух до четырех военных, – постарался так же удивленно ответить и я. Морщинистый сталкер ухмыльнулся с пониманием.

– Мы тута смотрим на нового мутанта, – сказал он. Молодой же с жаром подхватил:

– Это вообще зашибись! Кому расскажем на Отходнике – не поверят! Свинья, внутри которой черная тварь, похожая на смесь человечка и паука! Да ни за что! Вот Хриплый…

– Вроде гутарили мужики, а мы им в ответ – пить меньше надо, – перебил его морщинистый.

– Хриплый? – зацепился я за кличку. – Добрался?

– Угу. Говорят, чудом выжил.

Чудом меня только мама в детстве называла.

Ветерок подул в нашу сторону.

– Мерзко, – выдохнул молодой сталкер.

– Воняет, – согласился с ним Ренат.

Тля, как же я сразу не ощутил этот духман? Гниловатый запах, словно из подвала, где сгнила картоха. Тянуло сыростью и разложением.

– Странная конструкция. Если с той стороны бок у нее чистый, то надо стрелять по ногам. Лишь потом зарядить в поврежденное чрево, – сделал вывод морщинистый.

– Думаю, да. Я стрелял в голову свиньи, а она продолжала движение. Значит, центр управления полностью идет от паразита.

Тля. Прав был опытный сталкер. Если без паники, то свинью убить, что псевдособаку, – не сложно. Хоть с ружья, хоть с «макарова» или «глока». А я, студень, выпустил весь магазин.

– Меняется Зона, меняется, матушка, – произнес морщинистый.

– Да ну, – не согласился Баранов, – чего ей меняться?

– Бара, границы стали другие. Много новых постов появляется. Помнишь, наши стояли за колхозом, а теперь перед ним окопались? – возразил я.

– Мутанты вот новые появились, – поддержал меня молодой.

– Да и раньше менялась, – не соглашался Баранов. – То тут аномалия, а после Всплеска она уже там.

Мы замолчали. Ветер опять поменял направление, и вонь уже не шибко била по носу. Однако надо было что-то делать с трупом свиньи.

– Аномалия, возле дороги. «Мясорубка» ж должна создавать вихрь, – обратился я к старшему сталкеру. Тот задумчиво покусывал нижнюю губу.

– Там и был вихрь, – ответил он. – Правда, не всегда, а с перерывами. Аномалии тоже становятся хитрее. Мысли ходят среди наших, что каверзу задумала Хозяйка здешних земель.

– Это как? Сглаживаются характерные черты аномалий? – уточнил я.

Морщинистый отвлёкся от созерцания останков мутанта. Нахмурил лоб, от чего стал еще больше похож на собаку чау-чау. Морщина на морщине! В отличие от румяного молодого, который аж светился здоровьем.

– Да как сказать…

Его перебил напарник:

– Раньше изменения были мелкие, точечные, а теперь – полнейшая перестановка! Новые аномалии, новые мутанты!

– То ли умирает Хозяйка, то ли, наоборот, растет, – согласился с ним морщинистый и добавил: – Тревожит ее что-то, не дает дышать.

Странные люди. Уже сдвинутые на Зоне. Хозяйка, матушка… Ласково так, нежно. Как кишки по земле волочить или без глаз оставлять, так она сразу становится стервой. Отношения у них с ней свои, специфические.

Хотя и мне она помогла, родная, дала возможность отомстить троим бандитам, да и артов подкинула.

– Пойдем мы, долго стоим. Скоро обед, а мы еще не продвинулись, – буднично сказал морщинистый. Проверял. Молодой полез в нагрудный карман с оторванной пуговицей. Показал веселый цвет крупной купюры.

– Ты это чего? – возмутился Баранов. – Давно по лицу не получал?!

Морщинистый ухмыльнулся и двинулся по дороге.

Молодой резко повеселел. Спрятал деньги, стукнул Рената по плечу:

– Бара – это крутая кличка! Тебе идет, качок.

Баранов оторопел от такой наглости, но тот уже засеменил за старшим сталкером.

– Ладно, давай работать, – сказал я.

– Что делать? Дежурить? – спросил Ренат.

– Не только. Будем делать блюдо: жареная свинина с запечённым паразитом.

8

Псевдосвинью сжигали долго. Солнышко уже нагрело воздух и даже спряталось на обеденный перерыв за тучами.

Ренат стоял с автоматом наизготовку. Замер в центре поста. Сверху мост и несколько вагонов образовывали крышу. Хорошая точка. Баранов видел дорогу с двух концов: и от деревни новичков, и дальше, в Зону. Охранял заодно и меня, развлекал разговорами.

– Ты определись, что тебе больше нравится. Баран или Бара, – предложил я.

Одновременно с этим обливал из баклажки тушку свиньи. Вначале мы нашли запасы бензина. Жёлтого цвета, он весело плескался в литровой бутылке. Именно им я оттер ладони от крови.

Потом Баранов оттащил свинью с дороги, ближе к деревьям. Вместо тренировки со штангой приходится тягать что придется.

А дальше я устроил крематорий на открытом воздухе.

– Мне нравится Скала, – громче произнес он.

– Тогда сразу Арнольдом проси себя называть, – пошутил я. – Бара, ты же знаешь, клички приходят сами к человеку, а не он их создает.

Ответить Баранов не успел. Глухо прозвучали выстрелы. Ренат напрягся, встал всматриваться в сторону, куда ушли сталкеры.

– Не нервничай, – посоветовал я. – Это они от собак отстреливаются. Кровь свиньи подманивает хищников.

– Так быстрей ее пали. Мало того что воняет, так еще и неприятности кличет, – сказал Баранов.

Острый запах бензина перебивал животную вонь. Я накидал сверху веток, сложил домиком дровишки, которые использовались для ночного костра на посту. Запах бензина раздражал, вызывал воспоминания о машинах, хороших дорогах, высотках и аллеях.

– Так что ты выбрал? – спросил я. Бросил бутылку сверху на свинью, начал искать спички.

– Бара – это хорошо. Напоминает мне бар. В баре тоже хорошо. Там собираются друзья. Бар веселый, и я тоже веселый. Значит, пусть будет Бара.

Я аж сломал спичку от ассоциативного ряда Баранова.

– Слышь, весельчак, ты бы лучше по сторонам смотрел, – посоветовал я.

– Костыль, не дерзи, – пригрозил он.

– Уговорил, Бара, – согласился я, ломая следующую спичку. Взял сразу две, чиркнул. Полюбовался пламенем и дал ему пищу, бросил на облитые бензином дровишки.

– Так что пока счет ничейный: один – один.

– Это чего? – насторожился Баранов.

– Ты придумал кличку Костыль, и теперь меня чаще зовут Костей, чем Кузьмой. Я тебе фамилию подсократил.

Загорелось бодро, повалил черный дым. Казалось, потрогай его – и он окажется жирным, словно солидол. Я отступил под мост. Задумался. Получалось, что аномалии стали опаснее. Достал записную книжечку, которую носил во внутреннем кармане. Вытащил ее из полиэтиленового пакетика. Полистал, нашел описание «мясорубки». Внизу – перечисление артефактов, которые находят подле этой аномалии: «душа», «ломоть мяса», «кровь камня»… Меня заинтересовал каменный цветок. Где-то я сталкивался…