Читать книгу "Принесите мне голову. Айви Покет - Калеб Крисп"

– Что это за плоды? – спросила я.

Моя соседка посмотрела на меня с удивлением:

– Ты разве не знаешь?

– Знаю, разумеется, просто название из головы вылетело.

Миссис Хэвишем ласково улыбнулась:

– Овидиевы деревья растут по всему королевству. Говорят, плоды их невероятно вкусны, но всякий, кто отведает их, умирает.

– Тогда почему все эти деревья не вырубили? – спросила я.

– Чтобы люди не теряли бдительности – Светоч Справедливости обязала всех жителей города следить, чтобы ни дети, ни домашние животные не отравились этими фруктами. И чтобы яд не попал в озеро – как ты знаешь, его вода славится своими полезными солями по всему королевству. – Она безрадостно вздохнула. – Мы должны вносить свою лепту.

Поезд сбавил ход. Оглядевшись, я увидела на краю площади огромный памятник. Постамент его был таким высоким, что казалось, изваяние касается облаков. Оно было отлито из чистого серебра, и когда я поняла, что оно изображает, то ахнула.

– Глазам своим не верю, – прошептала я.

Миссис Хэвишем рассмеялась:

– Ты что, никогда не видела его на картинках?

Я покачала головой. На восьмигранном пьедестале красовался огромный сверкающий алмаз Тик-так. Точная копия камня, скрытого у меня под платьем. Я чуть не залезла миссис Хэвишем на колени, чтобы получше рассмотреть монумент, пока поезд проезжал мимо. На пьедестале из медово-жёлтого камня была высечена надпись:

КАМЕНЬ ДАРУЕТ НАДЕЖДУ, ДУШИ ПРИНОСЯТ ИСЦЕЛЕНИЕ.

Вагон накренился – поезд круто повернул, паровоз пронзительно свистнул, и мы остановились. Миссис Хэвишем закрыла книгу:

– Прибыли.

– Дамы и господа, мальчики и девочки, пожалуйста, садитесь, – вкрадчиво произнёс малый в хрустящем чёрном костюме. – Это не займёт много времени.

Нас – около семидесяти человек – проводили в роскошный зал ожидания: пол, устланный мягким ковром, белые панели на стенах, расписной сводчатый потолок, украшенный полукружиями лун. Чёрный Костюм обошёл нас, сверяя со списком и выдавая каждому карточку. Карточки походили на библиотечные формуляры, но отличались цветом.

Это заметила не только я.

– Почему карточки разного цвета? – спросил человек средних лет с тёмно-серой кожей. Он закашлялся и схватился за грудь. – Я заплатил немалую сумму…

– Сэр, я вынужден с самого начала сказать, что вы не правы, – перебил Чёрный Костюм. – Здесь, во Дворце Проспы, все равны. Все наши Панацеи – одинаково превосходного качества. Цвета лишь помогают нам следить, чтобы каждый получил лечение, когда настанет его очередь.

Похоже, больного это не слишком-то убедило. Меня тоже – ведь я помнила, что рассказывали Амос и Лили. У нас с миссис Хэвишем были жёлтые карточки. Значит, нас будут исцелять при помощи души, которая лишь недавно попала в Проспу. Какое невезение!

– Пожалуйста, подойдите к линии на полу, соответствующей цвету ваших карточек, – велели нам после.

Я сказала миссис Хэвишем, чтобы она шла вперёд. А я, мол, завяжу шнурки и догоню её. На самом деле мне надо было подумать. Моя карточка была жёлтой. Но Ребекка здесь уже давно, а значит, её уже перевели на другой этаж. Зелёный или лиловый, предполагал Амос. Если я хочу разыскать подругу, надо срочно что-то придумать.

Большие белые двери распахнулись, и очереди стали двигаться. Мы втянулись в большой холл, откуда каждая очередь направилась в коридор своего цвета. Я оглядела страдальцев. Некоторые сжимали в руках лиловые билеты, другие – синие, зелёные или жёлтые. На каком этаже теперь держат Ребекку? Я точно не знала, а без этих сведений легко было промахнуться. Но я решила рискнуть. Быстро шагнув в сторону, я слегка толкнула локтем мужчину, который интересовался значением цветов. У него была лиловая карточка.

– Наверняка это враки, – сказала я.

– Что? – спросил он и зашёлся кашлем.

– Что тут всё по-честному. – Я показала свою жёлтую карточку. – По счастливой случайности мне стало известно, что жёлтые – самые лучшие. А ведь у меня только средняя степень поражения Тенью, а вы, похоже, одной ногой в могиле.

Он наморщил лоб:

– И что с того?

– Ну, я готова поменяться. – Я пожала плечами. – Если, конечно, вы сами этого хотите.

Он колебался лишь мгновение. А потом выхватил карточку из моей руки.

– Следуйте за мной, пожалуйста, – сказала девица в платье официального вида, сияющая здоровым румянцем. – Идти довольно далеко, но в конце пути вас ждут чай и закуски.

Коридор был длинным и узким, его лавандовые стены переходили в стрельчатые арки потолка. Газовые светильники, подвешенные на цепях, шипели у нас над головами. Я шла последней в череде из двух десятков больных. Никто не говорил ни слова, все шли молча – должно быть, лелеяли надежду, что их страдания скоро останутся в прошлом. Сутулый юноша, шедший передо мной, отчаянно хрипел. Его тонкая шея была бледной и серой.

Коридор привёл нас в уютно обставленную комнату. Стёкла в высоких окнах были матовые, но пропускали солнечный свет, немного оживляя помещение. Вокруг стола, на котором в изобилии лежали книги, журналы и газеты, были расставлены удобные кресла с высокими спинками. Дальний конец зала скрывался за лиловыми портьерами. Дверь в углу, похоже, вела в кухню или буфетную, потому что вскоре оттуда появились две служанки с чайниками и кофейниками.

Я села и оглядела комнату. Панацей видно не было.

– Добрый день. Я профессор Финсбери. – В комнату вошёл пожилой человек в светлом врачебном халате.

Его жидкие волосы облепляли вытянутый череп, губы были тонкие, а усам недоставало уверенности. Профессор долго вещал о том, какую огромную работу они тут делают во Дворце Проспы, как мы должны быть благодарны за лечение Панацеями и какая Светоч Справедливости великая женщина, просто величайшая в истории…

– Где Панацеи? – спросила я, когда он приостановился, чтобы набрать воздуху. – Не хочу вас торопить, дорогой, но мы тут немного умираем вообще-то.

Профессор Финсбери покачался с пятки на носок.

– Ваше нетерпение вполне можно понять, юная барышня. Однако прежде, чем мы начнем, вам всем необходимо кое-что узнать. Он подошёл к занавесу и занёс палец над золотой кнопкой в стене. – Итак. Во время исцеления запрещается какое-либо общение с Панацеями. Целиком и полностью. Того, кто нарушит это правило, будут судить за измену интересам королевства.

Это было весьма сурово с их стороны. Я подалась вперёд в кресле, предвкушая, что вот сейчас занавес раздвинется и я увижу Панацей. Как же истово я молилась, чтобы Ребекка оказалась среди них!