Читать книгу "Тайны седого Урала - Лев Сонин"

Мы же здесь расскажем только об одной стороне этой замечательной деятельности Демидовых, может быть не столь часто подчеркиваемой их биографами, но, бесспорно, огромно значащей для становления русской черной металлургии. Демидовы первыми в России на своих заводах стали плавить металл из магнитной железной руды. Они первыми освоили те руды, которые и поныне являются главными в черной металлургии. Это был для отечественной металлургии революционный рывок.

Но вот тут уместно сказать, что заслуги в этом — не только и не столько Демидовых. На этот путь Демидовых направил, и не просто направил — вытолкал, великий преобразователь земли русской Петр I. Именно ему принадлежит честь первым в своей державе оценить будущее нового для России типа руд, заставить своих приказных заняться их отысканием, изучением и, наконец, найти достойного исполнителя для освоения их выплавки.

«Великий Петр Алексеевич, — писал Д. И. Менделеев в своем труде „Уральская железная промышленность в 1899 году“, — провидя современное значение железа, поставил добычу его во главу уральских усилий. И слава дел этих загремела в мире».

Здесь надо иметь в виду, что до конца XVII века главной железной рудой, с которой работали русские плавильщики, были отложения лимонитов (названы так по греческому слову «лимон» — луг) — осадков водных окислов железа в болотах, озерах в виде пленок, хлопьев, порошков, бобовин и тому подобных формах, распространенных на Русской равнине. Эти руды залегали мелкими, изолированными, часто далеко друг от друга отстоящими гнездами и потому не могли быть серьезной сырьевой базой крупного металлургического производства. Кроме того, они нередко содержали примеси, вредящие качеству выплавляемого металла.

Но именно с переработки таких руд и зачиналась русская железоделательная промышленность. На плавку именно таких руд был рассчитан и первый уральский завод, который достался Демидовым, — Невьянский. Но не так задумывал заказчик строительства этого завода — Петр I. Это получилось как бы и во исполнение его указаний, но в то же время — явно вопреки отчетливо выраженной воле самодержца.

События развивались так.

Магнитный железняк, руда, широко используемая тогда в металлургии европейских стран, в России был практически неведом. Непонятно до сих пор поэтому, кто и как сообщил царю, что залежи такой руды есть на Урале. Как пишет Котловский в «Горном журнале» (№ 8, 1846 год), «…к сожалению, имя человека, которому случай или опытность указали путь к открытию рудника… (горы Высокой. — Л.С.) не сохранилось для нас и в преданиях…» Известно одно — в 1696 году царь написал тобольскому воеводе: «…ведомо государем учинилось, что в Верхотурском уезде есть камень-магнит железная руда. И тот магнит привезенный является во многих местах, а в присылке в Сибирский приказ не бывает…» Петр повелел немедленно разведать места, где этот магнит залегает, оценить обилие его, накопать для пробы и прислать в Москву на опытные плавки.

Вероятно, какие-то сведения об этой руде были и у воеводы.

В ином случае как объяснить, что посланный им на розыск стрелецкий десятник Федор Накоряков почти сразу же вышел на место, где эта руда — почти в полутора сотнях верст от Верхотурья, «от деревни русских ясачных людей Терешки Надеева, от реки Тагилу версты две в горе…» — просунулась на свет дневной небольшим обнажением, «в длину две сажени, в вышину сажень с осьмью вершками…» Из этого места (из чего можно заключить, что и образец такого вида руды у него был перед глазами) исполнительный Накоряков наломал три пуда магнитного камня и доставил все в Верхотурье.

Как вскоре стало ясно, местные кузнецы и плавильщики обращению с такой диковинной рудой обучены не были. Выполняя приказ царя, воевода камень отослал в Москву.

Работавшие в Оружейной палате иноземные мастера быстро провели пробную плавку. И оказалось, что железо получается из магнитной руды «неще шведского, но годное на всякое дело».

Первую найденную в России магнитную железную руду было решено исследовать обстоятельно. В два адреса — в Ригу и Амстердам — было решено ее отправить на опробование.

В Риге посылку со ста фунтами этой руды получил опытный рудоплавильный мастер Иоганн Меллер. Его попросили получить из нее железо и оценить его качество. Видимо, мастер и очень умел был в своем деле, и честен. Он не только тщательно произвел передел руды, определил химический состав ее и полученного железа, но и указал на высокую примесь в сырье другого металла — драгоценного серебра. Валютного металла оказалось в присланной железной руде не так уж и мало. Меллер получил из тридцати фунтов ее два с половиной лота (примерно тридцать один грамм по метрической шкале) серебра. А изделия из полученного железа рижанин охарактеризовал самыми лестными словами.

Но настоящее, и очень весомое, международное признание, так сказать, путевку на международные рынки, уральской руде выдали амстердамские мастера. Управленцы Сибирского приказа послали очень хорошо относившемуся к России бургомистру Амстердама фон Витцену семь фунтов уральского магнитного железняка. Тот передал руду для обследования «опытному мастеру Андрею Ганлусгрилле»… Видимо, и в этот раз уральская посылка попала в весьма достойные руки. Мастер оказался сведущим не только в тонкостях переработки руд, но и много повидал их в «естественном» залегании (так можно судить по его оценке присланной руды). Изучив посылку всесторонне, он сказал, что руда и так довольно богата железом. Но по ряду признаков присланная проба взята с самой верхней части залежи. Глубже же руда должна быть еще более богата железом. И не постеснялся, искрение позавидовал владельцам рудника, где добывают такую руду. Они ведь должны будут очень хорошо заработать и на добыче, и на переделе руд такого высокого качества. И, как и рижский мастер, указал: ценность этой руды не столько в том, что она почти не содержит никаких вредных или плохо влияющих на качество выплавляемого металла примесей, сколько в том, что она содержит серебро и несколько других «легирующих» компонентов, которые значительно повышают качество изделий из выплавленного из нее железа.

Бургомистр Амстердама фон Витцен, ознакомившись с заключением знающего мастера, от имени купцов-торговцев рудами и металлами сделал русским чиновникам несколько важных предложений. Если такое жедезо и руда будут ими поставляться на европейские рынки, то амстердамские торговые ряды будут для них всегда широко открыты. Охотно приобретут здесь и пушки из уральского металла. Только, дружески предостерег бургомистр, не прельщайтесь возможностью выплавлять из этих руд еще и серебро — и дорого слишком, и намного ухудшит качество изделий из обедненного железа.

В том же 1697 году в уральскую глухомань были посланы грамотные специалисты во главе с подьячим Сибирского приказа Иваном Салмановым и рудоплавильным мастером — греком на русской службе — Александром Левандианом, чтобы по пути на обследование сибирских месторождений они тщательно изучили верность донесения верхо-турского воеводы и определились: а сколько же может скрываться в этой горе пудов железных руд?