Читать книгу "Арии - Дмитрий Колосов"

И наконец, десятая аватара Вишну – Калки, прекрасный всадник на белом коне. Это последнее и будущее воплощение, великий чистильщик мира. В конце настоящей эры Калки с пылающим мечом явится на землю и устроит страшный суд, карая грешников и вознаграждая праведников.

Что это такое – аватары Вишну? Одни ученые видят в них фазы развития мира, проявляющие основные кризисы в истории человечества. Но скорей, они сравнимы с некими событиями-образцами, нечто вроде архетипов. Не наша задача – подробно анализировать это.

Обратим лишь внимание на то, что все началось с рыбы, а закончилось грозным Мессией. Мессия и рыба – не приходит ли на ум известная аналогия?..

Наиболее почитаемая аватара Вишну – Кришна, со временем ставший самостоятельным богом и даже куда более влиятельным, нежели Вишну.

Краеугольный камень кришнаизма – идея бхакти. Бхакти – величайшее открытие индуизма. Это – именно то, благодаря чему индуизм задавил столь совершенный этически буддизм. Впервые в истории человечества была провозглашена бескорыстная любовь, святая привязанность к Богу. Эта любовь дарует спасение. Бог возвещает: «Я обещаю, что тот, кто любит меня, не погибнет». Сила бхакти превосходит силу кармы, последствия прежних деяний могут быть уничтожены посредством бхакти.

Бхакти – высшая любовь, не претендующая на воздаяние. Хотя человек и является объектом постоянной заботы бога, но реально он не вправе рассчитывать на взаимность, ибо такая любовь уже не является Любовью. Академик Смирнов весьма выразительно иллюстрирует это положение догматом бенгальского мистицизма о «бхакти детеныша обезьяны» и «бхакти котенка»: «Детеныш обезьяны в момент опасности активно цепляется за мать, которая и выносит его из беды; котенок даже не осознает опасности и остается пассивным, мать сама заботится о его спасении. Последняя бхакти считается уделом избранных и доступной лишь для единиц».

Вот она, истинная любовь, когда ты даже не осознаешь ее как цель и средство спасения, ты просто любишь и веруешь в Него, и тогда Он спасет тебя, не рассчитывающего на спасение, – спасет лишь в силу твоей любви, в силу того, что Он есть твой Отец и твоя Мать.

Расцвет кришнаизма совпал с расцветом буддизма. Именно в этот период окончательно оформилось учение о метемпсихозе, или переселении душ, справедливо считающееся одним из наиболее значимых положений религий, зародившихся в Индии.

Идея переселения душ волновала великие умы и сознание целых народов. О переселении душ размышляли египтяне; тема метемпсихоза занимала величайших мыслителей Греции: Пифагора, Эмпедокла, Платона; по поводу блужданий души рассуждали дети льда скандинавы и галльские друиды. Этой темы не чурались и те, кто обязаны были верить в посмертное воздаяние, рай и грядущее воскрешение. Каббалисты разработали тезис о гилгул – переселении души. Схожие представления не миновали первохристиан. На переселение души уповали многие христианские секты, во многом именно за эту идею и объявленные еретическими. Манихеи уповали на очищение путем переселения в животных и растения. Идея реинкарнации подробно излагается в «Тибетской книге мертвых». Но наиболее последовательно теория метемпсихоза проявляется именно в учениях, зародившихся в Индии. Индуисты были богаты на фантазию и решили, что не обязательно возрождаться в человеческом теле, ибо сделать это можно в любой форме… Но, по их мнению, любовь к богу не гарантирует мировоплощения. Куда надежнее достичь цели через аскетизм. Именно этот путь избрали арии. Аскеты, отшельники, учителя-муни составили успешную конкуренцию жрецам. Обладая способностями, кажущимися непосвященным сверхъестественными, они поражали воображение. Аскет-шаман представлялся выше богов, властнее их. Если бог был волен дать человеку лишь богатство, то аскет, властвуя над миром духов, способен был подарить еще и процветание, и власть, и бессмертие. Вынеся многолетнюю аскезу, муни становился господином над богами.

И вот уже упомянутый ракшас Равана, простояв неподвижно, не отрывая взгляда от солнца, пять тысяч лет, требует: «Да буду я неуязвим для асуров и для богов, для птиц супарнов и для змей, для якшей и для рашкасов. Прочих созданий я не страшусь; люди – что былинки перед моей мощью». И боги вынуждены дать ракшасу такую власть и бессильны что-либо противопоставить ему.

Или вот Индра, явившийся, к слову, в качестве поденщика на зов аскета Кашьяпы, оскорбляет ничтожных карликов.

Подобно горе возвышались поленья,Но Индра, неся их, не знал утомленья.Тогда мудрецы, ростом с маленький палец,Свирепому богу навстречу попались.Духовные подвиги их истощили,С трудом стебелек они вместе тащили…Они показались ничтожными богу,Над ними занес он огромную ногу.

Бхагавадгита

Но могущественные аскезой карлики угрожают непобедимому еще недавно богу, пугая созданием нового Индры. И Индра в страхе отступает, моля о прощении, а история заканчивается поучительным нравоучением аскета:

Почтенны и слабые телом творенья,Никто твоего не достоин презренья.

Какой бы властью ты ни обладал по праву рождения или подвига, всегда может найтись кто-то превосходящий тебя в смирении и аскезе, а, значит, и власти. Отныне любой может вознестись над кем угодно, даже над богами. Возникает своеобразный культ аскета, который может подчинить своей воле ведических богов… Со временем аскетизм принял форму йоги – аскезы не просто физической, но и нравственной. Йогину чужда идея бхакти. У него нет потребности в любви к Богу, спасении через любовь. А если она и присутствует, то где-то там, на втором плане. Йогин достигает освобождения через собственное совершенствование, через «претворение себя в бога», самообожествление.

Йога – верх духовного сосредоточения. Йогину присущи глубокая интроверсия, столь почитаемая в Индии и столь чуждая западной культуре, абсолютное равнодушие по отношению к приятному и неприятному, к внешним предметам, отрешенность от вожделения и отвращения. Йогин должен следовать заветам Кришны, который учил: от привязанности рождается гнев, от гнева – заблуждение, от заблуждения – гибель.

Если быть последовательным, йога – самый верный путь к бессмертию. Йогин замыкается в себе настолько, что начинает воспринимать себя как целый мир. Йогин осознает не собственную мнимую значимость, а свою глубину, свой макрокосм.

Задача йогина – добиться власти над мировой энергией, праной, – схожа с той, что преследовали рвущиеся к могуществу маны шаманы. В этом отношении йогин – прямой наследник шамана, он и есть шаман, но достигающий цели единственно через аскезу, без использования психоделических препаратов.

Йога дарует овладевшему ею грандиозную силу. Недаром молва приписывает йогину способность к чтению и передаче мыслей, изменению параметров тела, умение перемещаться в любую точку пространства, способность усилием воли выделять из себя информационно-энергетического двойника и т. д. Но, обладая потенциально великой силой, йогин не вправе этой силой воспользоваться, ибо подобное означает отречься от учения, наиглавнейшей сутью которого является избавление от любых влечений, возвращение в исконную чистоту непроявленного эго, отказ от самости, то есть переход из Атмана в равнодушное бесстрастие Брахмана и обретение тем самым абсолютной свободы.