Читать книгу "Принцип яйцеклетки. Науч-поп-гид по физиологии и психологии от первого лица - Инна Перс"

И вот мы с мамой опять в том же пыльно-салатовом кабинете пыток. На этот раз в маминых мыслях он выглядит салатовым дворцом науки. Обстановка все та же. А эмоции другие. Папа запаздывает. Доктор объясняет цель проведения анатомического исследования – в середине беременности определить аномалии. Органы уже определились, и можно наконец-то все четко измерить и сравнить со стандартами и планом развития плода. Папы все еще нет. Мы начинаем без него. Столкнувшись с грубовато-практичными естественно-научными комментариями врача, видение храма науки расплывается. Мама снова ощущает себя подопытным кроликом на операционном столе, а я подводной лодкой, попавшей в зону локации. Ультразвуковые лучи, испускаемые прибором, плавно скользящим по маминому щедро орошенному гелем животу, охватывают меня со всех сторон. Спрятаться некуда. Все на экране. Беззащитность.

– Малюсик! Какая лапушка! А какая мосечка! А лапочки!

Это мама с ее родительским сленгом. Тот редкий случай, когда способность чтения мыслей оказывается бесполезной. Что тут читать.

– Длина плода двадцать шесть сантиметров. Норма.

Какая норма? По моим данным всего семнадцать. Акселерация? Мама витаминов перебрала? Я же девочка! Это требует компактности и стройности.

– Это до пяток. А от макушки до копчика пятнадцать. Все строго по науке.

– Ваша наука, милый доктор, сплошной конфуз для простого человека.

Как мама красиво его припечатала!

– Толщина затылочной кости менее пяти миллиметров. Это позволяет окончательно отбросить подозрения на синдром Дауна.

Это мы и так знаем, ходили запуганными почти пять месяцев, больше не удастся!

– А вот голова у плода явно больше нормы. Дай-ка с другого угла зайду. Ага. Получил. Теперь совсем четкий снимок. Превышает норму. Похоже на гидроцефалию.

Доктор объясняет, что самая распространенная из врожденных аномалий развития мозга – гидроцефалия, или иначе – волчанка головного мозга. Гидроцефалия возникает из-за того, что цереброспинальная жидкость, обтекающая головной мозг и спинную струну, по каким-либо причинам встречает на своем пути препятствия, не может нормально двигаться и накапливается в мозге. От пятисот до полутора тысяч миллилитров жидкости! Голова раздувается, а мозг сдавливается. Последствия – глубокие неврологические расстройства, или умственная отсталость, или смерть. Гордо озвучив потрясающие знания, доктор облегченно выдыхает в ожидании оваций. В замешательстве от наступившей напряженной тишины, он бросает на маму обеспокоенный взгляд и тут же понимает, что истерика неминуема.

– Подождите волноваться. Говорите, никаких инфекций не переносили? Цитомегалловирусную? Поражающую желудочковую систему головного мозга? Странно!

Думай, предсказатель! Без причины в природе ничего не бывает.

– Отклонение небольшое. Это раньше у врачей не было технологий лечения гидроцефалии. Теперь возможна даже внутриматочная терапия, которая позволяет откачать лишнюю жидкость из мозга малыша. В крайнем случае операцию сделаем уже после родов. В любом случае – это не самое страшное заболевание.

Это кому как, доктор! По мне так очень даже страшное! Только этого мне и не хватало! Да этого маме точно говорить не надо.

– А это ваш папа? Ну, вот и голова. Она и не может быть меньше. Наследственность.

Это ж надо! Всего три мерки снял, а уже столько проблем фальсифицировал. Талант! Узко-панической специализации. Ну, да мне теперь не до него. Зрители на месте. К спектаклю все готово. Даже Я. Все мои шестнадцать без ног и двадцать шесть с ногами сантиметров заполняются адреналином. Он, как кислота растворяет образ доктора-путаника. Руки холодеют. Ноги немеют. В груди – пожар. Сердце колотится, разве что о ребра не бьется. С-образный позвоночник распрямляется. Затянутые веками глаза неморгающе и невидяще смотрят на публику. Я готово к выходу на сцену. Я жадно заглатываю плодные воды и бесстрашно шагаю в темноту.

В приветственном жесте Я соединяю ладони перед грудью и наклоняю голову вперед. Затем разбрасываю руки в стороны и одним ловким движением правой хватаю пятку левой ноги. Медленно подтягиваю к голове. Вот она уже на уровне шеи. Я чувствую напряжение в зале. Мама почти не дышит. Чувствую по нехватке кислорода. Время зрелища. Засовываю большой палец ноги в рот и с невинным выражением младенца начинаю его сосать. Восторженные мысли родителей аккомпанируют мне лучше любой музыки. Закончив разогрев, мы переходим с блюза на рок-н-ролл. Раскрывшись звездой, упираюсь в стенки амниона. Поочередно перебирая ладонями и ступнями, раскручиваю тело вокруг пуповины. Постепенно набираю скорость. У родителей, должно быть, мелькает в глазах. Чувствую себя профессионалом! Брэйк-дансером.

Результат недели напряженных тренировок. В пуповине перекрывается кислород, а у меня дыхание. Ухватившись обеими руками за пуповину, Я плавно останавливаю полет тела и фантазии и закручиваюсь в обратную сторону. Я заканчиваю и в экстазе падаю на спину. Руки и ноги плотно прижаты к телу. Позвоночник снова буквой С. Сжав губы, Я судорожно втягиваю плодные воды через нос, стараясь восстановить внутриутробное дыхание и нормализировать биение сердца. Но губы сами по себе расползаются в широкой улыбке. Улыбке удовлетворения. Я проделало всю программу. От начала до конца. И не сбилось с ритма. Не запуталось в пуповине. Не перепутало руки и ноги. Ни разу. Достойно. Вот оно Я – Яйцо. Ваша будущая дочь. Ваша гордость. Любите меня! Хвалите меня! Я жду аплодисменты, а получаю пинок в бок. Все как в жизни.

– Что вы делаете, доктор?

– Мою работу. По крайней мере, пытаюсь.

– Разве можно так фамильярно и бесцеремонно?

– А как еще мне прикажете обращаться с вашим танцором? Мое дело внимательно рассмотреть внутренние органы малыша и его конечности, как они расположены, сформированы и действуют. А показательные выступления – это потом, после рождения.

– Но ведь он же – личность! Он себя выражает.

– Не волнуйся, дорогая, я все заснял на камеру. Но доктор прав, пора и честь знать.

– Вы с ним еще напрыгаетесь, мамаша. Так и не хочет поворачиваться. Упрямица!

– Я бы тоже из-под пинка не стала. При всем моем золотом характере.

Да, мы с мамой такие! А вот цвет характера Я бы оспорило. Но не здесь и не сейчас.

– Доктор, к творческим натурам нужен особый подход. Малипусичка, ну повернись. Пожалуйста. Дядя доктор на тебя только посмотрит. Больно не будет. Лапушка моя!

Все-таки мама у меня сила. Или это чисто женское? Надо запомнить. Ну кто против таких уговоров устоит? Я проглатываю обиду, смахиваю горькую творческую слезу неоцененного по достоинству таланта и поворачиваюсь. Доктор сканирует мое сердце. Судя по всему, мои родители наблюдают своими собственными глазами мышечные сокращения моих желудочков и овальное отверстие в перегородке между предсердиями, благодаря которому моя кровь свободно циркулирует, минуя легкие. Динамики работают на полную мощность так, что даже я могу слышать мои собственные сердечные шумы, вызванные проходом крови через клапаны между предсердиями и желудочками. Впечатляющее должно быть зрелище!