Читать книгу "Особо одаренная особа - Мария Вересень"

— А далеко до лесопилки? — поинтересовалась я, зарываясь в тетради. Такого умного слова, как масштаб, мои трактирные знакомцы не знали, вся тетрадь пестрела словами «недалече», «рядышком», «туточки» и мелконькими уточнениями «упились со сватом», «полдня ползли, устали, а какой-то там Федул две седмицы добирался, насилу вышел».

Углежог почесал голову под шапкой и честно признался, что пешком и трезвый на лесопилку не ходил ни разу. Насчет расстояний, это надо у Лохматки спрашивать. Но на памяти углежога лошадь с ним разговаривала лишь один раз после трехдневного запоя. Сунув под голову мешок, я немного подремала, пока мы не добрались до лесопилки.

Заимка оказалась на удивление большой. Тут были и склады, и бараки работников, и большой хозяйский дом. Весной здесь, должно быть, очень грязно и мусорно. Мы проехали мимо штабелей бревен, и Степка, махнув рукой в сторону двора, пожелал всего хорошего. Я спрыгнула, оправила шубку и бодро зашагала к дому. Снег вперемешку с опилками скрипел как-то деревянно. Хозяин заимки, некий Дормидонт Степанович, стоял на крыльце, и я сразу поняла, что этому дяденьке лучше говорить правду, а то погонит в шею. Благо Грамотка от Конклава магов у меня была, хоть и припрятанная. Печать Конклава его впечатлила, а вот я не очень.

— И что такая пигалица будет с моровой девой делать?

— Да уж сделаю что-нибудь, — усмехнулась я. — Чума-то тоже не с сосну ростом, а целые города берет.

Дормидонт Степанович хмыкнул, но в дом пригласил и предложил отобедать. Услыхав, зачем я появилась на тракте, семейство Дормидонта разахалось, история о мертвых деревнях уже облетела все Засеки. Отобрав у меня тетрадь, хозяин тщательно ознакомился со всем тем, что у меня там было нарисовано, внеся исправления и отмечая разноцветными чернилами, куда идти не стоит, поскольку с хозяевами хуторов виделся недавно, куда сходить нужно обязательно, и те места, о которых ходит дурная слава и в одиночку соваться вообще не стоит.

Как ни спешила я отправиться в путь, но пришлось отдать долг гостьи, рассказывая свежие новости из далекого Вежа, показала шубку и пару сногсшибательных платьев хозяйским дочкам и хозяйке, вызвав вздох зависти у оных и зубовный скрежет у Дормидонта Степановича. Ох, и придется же ему раскошелиться по весне! Хотя бы потому, что платья мне достали демоны и расшила сама Березина, так что равных им все равно не найти. Дормидонт, как хозяин хваткий, сразу это сообразил и предложил купить мое добро у меня немедля, но я отказалась, намекая, что в деньгах не нуждаюсь, и поспешила откланяться.

Ближе всех из отмеченных Дормидонтом был хуторок Медовый, о бортниках которого давненько ничего не было слышно. Мне дали работника с санями и наказом вернуть его, если я решу ехать дальше. А я попросила, чтобы о моем визите особо не распространялись, не хотела, чтобы молва летела по тракту впереди меня. Так мы стояли и кланялись друг другу, я уже совершенно собрал ась идти, когда в дверях меня вдруг притиснул здоровенный мужик, я пискнула, подняла глаза и столкнулась с коровьим взглядом Зори. Судя по его виду, парень сюда бежал бегом.

— Ты чего это, Зорян? — удивился Дормидонт. — Никак в гости пожаловал?

Я с трудом вывалилась наружу, а хозяйка ласково взяла детину за руку и повела к столу. Зоря радостно, на манер Васьки загукал, а девки Дормидонтовы заулыбались.

— Ну и что, что дурак, — пробормотала я уже на улице, — зато какой здоровый!

И полезла в сани к работнику. На этот раз мой попутчик был неговорлив, и я опять задремала, только теперь под звон бубенца, успев напоследок подумать, что скоро стану уж совсем ночной тварью.

Хутор Медовый показался мне сначала совсем заброшенным.

Часть строений была обугленной, и я совсем уже решила, что никого не увижу, когда из-за дальнего сарая вылетел здоровенный кобель и поднял отчаянный лай. Скрипнула дверь, и на пороге появился лохматый старик со свечой в руках, в огромных валенках и полушубке, накинутом на одно плечо.

— Дед Сивко, это ты, что ль? — крикнул работник старику.

Дед подслеповато прищурился и, признав парня, велел заходить в дом. Оказалось, что по осени на пасеке случился большой пожар. Так что и дочка, и зять, и два внука Сивко сильно обгорели, их срочно отправили в Чароницу, а как перемело дороги, то ли надсадившись, то ли от волнения дед и сам заболел и слег.

— Так что скажи Дормидонту, медка нынче не будет, — скрипел дед. Я отпустила работника, порылась в своем мешке и решительно взялась хозяйничать. Раскочегарила печь, показала деду свою бумагу и заявила, что его буду лечить. Дед покорился. Сделав вид, что завариваю корешки и шепчу заклинания, я изо всех сил стала представлять себе, каким крепеньким и бодрым был этот дед лет десять назад. Сейчас-то он, конечно, усох, но плечи у него были широкие, лицо костистое и мужественное, стариковские мутные глаза наверняка горели огнем, одним словом — орел был дедок, вот и все! Влив в Сивко сладенькую водичку, я велела ему лечь на печь и спать, не просыпаясь, до утра. Дед покорно влез, не забыв поинтересоваться:

— А ты, случаем, не ведьма, девка?

— Да вы что, дедушка! — возмутилась я и замахала на него руками: — Нечисть я, Березины племянница.

Дед крякнул и погрозил мне пальцем:

— Не шути, девка, со старыми богами. Вот прознает об этом леший, он тебе покажет племянницу, ишь ты, в наследницы к Древним лезет!

Я велела ему спать, а сама стала готовиться к встрече с Ан Аргылом Ойуном. Дали ж родители имечко! Медиум… Значит, не такой уж и могучий колдун. Где моя шикарная лисья шубка, пожалованная Серым Волком? Но сначала… Я вынула свой прибор для связи, села в уголке, потребовала, чтобы зеркальце показало мне Велия, и отшатнулась, увидев разгневанного мага.

— И кто обещал мне с утра доложиться? — тут же накинулся он на меня.

— Я спала до полудня. Вчера лишь под утро пришла, — оправдывалась я.

— И где ты сейчас?

— На хуторе Медовом.

Велий порылся в картах и заявил:

— Врешь, нет такого.

Я стала тыкать тетрадкой прямо в зеркальце, через полчаса препирательств маг одобрил мой маршрут, но пообещал, что, если я еще раз пропущу сеанс связи, он лично отправится ко мне и будет таскаться со мной до конца этой затеи.

Лицо Аэрона влезло в зеркальце и ехидно поинтересовалось:

— Ну и как там моя «невестушка»? Не спилась?

Я фыркнула и оборвала связь. Некогда мне было трепаться, меня ждал Сивка-Бурка и великие дела!

Богатырский конь явился на мой зов немедленно и, хотя опять устроил концерт, что вызвал его не могучий, охочий до драки богатырь, но морда у коня была довольная. Когда я вскарабкалась ему на спину, спросил:

— Ну и куда на этот раз подвезти?

— В Тутинку.

Конь удивленно всхрапнул и произнес:

— Ну, хоть разбежаться успею!