Читать книгу "Воскресное утро - Михаил Алексеев"

– Правильно опасаетесь, товарищ Кузнецов! Именно авиация – ваш главный враг. Придет немецкий линкор или не придет – это как говорится, бабка надвое сказала, а вот авиация их будет точно. Мы поможем флоту. Сейчас у нас в связи с переориентацией заводов и снятия с производства легких танков образовались запасы крупнокалиберных пулеметов и малокалиберных пушек, которые могут быть средствами ПВО – поэтому зайдите в Наркомат вооружений, я им позвоню, уточните, сколько вы сможете забрать этих средств, и немедленно разместите на кораблях. Они небольшие, места много не занимают, но достаточно эффективны против пикировщиков. Но это, что касается всех наших флотов. Теперь второй вопрос. Давайте мы с вами поговорим теперь о Черноморском. Что вы можете мне сказать о нем?

– Товарищ Сталин, уже сейчас на позициях входа в Босфорский пролив находится наша подводная лодка, отслеживающая обстановку на входе в Черное море. На данный момент немецких надводных кораблей в Черном море нет. В остальном задачи ЧФ аналогичны Балтийскому флоту. Я хотел бы обратить внимание на отсутствие в составе ВВС флотов самолетов, способных в масштабах Балтийского, Черного и северных морей сопровождать корабли и оказывать им помощь в удалении от баз. Все наши истребители проектировались и предназначались для боевых действий над сушей. Нам же нужен истребитель, имеющий большую дальность полета и способный бороться с бомбардировщиками противника.

– Хорошо. Мы посмотрим, что у нас есть или в ближайшем будущем будет, подходящее для флота. А вы пока посмотрите повнимательнее по персоналиям командующих флотами. Нам нужны инициативные, смелые, способные к оправданному риску. Командиры, желающие всю войну провести на базах, нам не нужны. Идите, товарищ Кузнецов. Работайте. До свидания!

– До свидания, товарищ Сталин!

…Через неделю приказом Кузнецова по Флоту был снят с должности командующий Черноморским флотом вице-адмирал Октябрьский С. Ф. и на его место назначен адмирал Флота Галлер Л. М.

19 июня 1941 года. Аэродром «Бобруйск»

Утром 19 июня техники и БАО новичков готовились к встрече своего полка. Летчики и техники 161-го ИАП, поглядывая на их суету, в очередной раз готовились быть зрителями чего-то необычного, расположившись в тени ангаров и самолетов. Полетов у них не было с момента перелета на этот аэродром. С одной стороны, было некогда – полк обустраивался на новом месте, с другой – ПВО новичков потребовало наличия радиостанций на И-16. Радиостанции были, правда, не на всех истребителях, но были. Однако качество связи этих радиостанций, ее разборчивость лишало смысла их использование – понять что-либо было невозможно. В этой связи у новичков вчера был разлад среди их специалистов по радиосвязи. Один из техников, осмотрев радиостанции, установленные на «ишаках», заявил, что их можно немного переделать, и они будут вполне работоспособными. Что и сделал за полчаса работы паяльником, под надзором начальника связи 161-го ИАП. После этого И-16 взлетел с аэродрома и на практике проверил связь с командной радиостанцией полка и ПВО новичков. Все работало, и качество связи было вполне на уровне. Однако для этого нужны были какие-то детали и еще что-то, чего, Николай не разобрал. Так вот, инженер, отвечающий за радиостанции их самолетов, давать эти самые детали не хотел – спрашивая инициатора, что они будут сами делать, когда придется заниматься ремонтом своих радиостанций. На что техники отвечали, что эти летчики такие же свои, как и те, что должны прилететь, и что все они делают общее дело. В общем, вопрос был поднят на уровень командира Особого корпуса ВВС. Генерал-майор Красавин дал «добро» на переоборудование радиостанций 161-го полка. И со вчерашнего вечера технари новичков с паяльниками в руках лазили по кабинам И-16-х. Посему сегодня рано утром начальник связи их полка, выпросив у новичков их транспортник Ан-2, улетел в расположение полков дивизии, собирать недостающие радиостанции. Вот и лежал Николай в тени своего «ишака», отмахиваясь веточкой от комаров и оводов и обсуждая с летчиками своего звена шансы И-16 против различных экземпляров техники новичков. Поэтому они не обратили внимания вначале на приближающийся и нарастающий шипящий звук, пропустив момент появления над аэродромом четверки стреловидных самолетов в камуфляже. Зато они прочувствовали на себе мощь их двигателей, когда четверка разом выполнила горку над аэродромом, за секунды набрав больше километра высоты. Пролет второго и третьего звеньев первой эскадрильи и их посадку уже наблюдал весь аэродром. Причем многие не только смотрели, но и чуть позже помогали техникам новичков руками закатывать реактивные Ми Ги на места их стоянок. Вот тут все из 161-го полка поняли, почему их согнали с асфальта – шасси Ми Гов явно не переносили мягкой почвы. Следом за первой с интервалами в 15 минут прибыли вторая, третья эскадрильи и эскадрилья спарок-разведчиков. Николай не преминул тоже помочь и посмотреть Ми Ги вблизи. Самолеты были полностью из металла. Каплевидные фонари кабин давали отличный обзор для летчика. В носовой части фюзеляжа грозно торчали три пушки. Летчики в прилетевших Ми Гах были одеты в черные спецовки наподобие тех, что носили их техники – с множеством карманов на кнопках и молниях, в обычных летных шлемах с темно-коричневыми очками, но на всех были странные штаны темно-зеленого цвета в обтяжку с поясом до груди и отходящими от них шлангами. Спросив знакомого техника из новичков, что это за штаны – узнал, что летчики одеты в противоперегрузочный костюм, позволяющий уменьшать влияние перегрузки на организм человека. В общем, полоса удивления продолжалась. Николай уже задумывался, что же еще удивительного и нового он увидит и узнает сегодня, когда на полосу аэродрома приземлился Ан-12, прилетевший из Вязьмы и привезший медиков, работников столовой и штаб полка. И когда по рампе транспортника стали спускаться медсестры и официантки столовой 161-й полк затих. Нет! У них тоже в столовой были официантки очень даже ничего. Но так они считали, пока не увидели официанток новичков. Эти все были как на подбор – рослые, длинноногие – что было очевидно из-за длины их юбок, и выглядели так же необычно, как и все, что Николай видел за последние два дня. Девушки, выйдя из самолета и увидев десятки внимательных глаз, разглядывавших их, откровенно засмущались. Среди этого «цветника» Николай рассмотрел красивую высокую брюнетку с мушкой на левой стороне подбородка. Она, почувствовав внимательный взгляд, стрельнула своими карими глазами в сторону высокого светловолосого летчика, и в этот момент Николай понял, что пропал.

19 июня 1941 года. Берлин. Рейхсканцелярия

За столом в кабинете Гитлера сидело четверо: сам Гитлер, начальник Имперской безопасности Гейдрих, начальник ОКВ генерал-лейтенант Йодль и его подчиненный – начальник Абвера адмирал Канарис. Этот узкий круг собрался по инициативе Йодля. И сейчас причину этой встречи озвучивал Канарис.

– С 17 июня моей службой отмечено усиление активности русских по всей линии соприкосновения с нами. Именно с 17-го числа они жестко стали пресекать полеты наших воздушных разведчиков над своей территорией, сбив при этом несколько самолетов. Далее, по агентурным данным, начался отвод войск от линии государственной границы. Причем все передвижения производятся ночью. Часть войск занимает выгодные оборонительные рубежи, окапывается и маскируется, другие части отводятся в глубину территории. Вывозятся склады боеприпасов. На всей территории приграничных округов усилена деятельность контрразведки, введена комендантская служба в населенных пунктах и на дорогах, усилена охрана мостов, станций, введена система скрытых знаков на воинских документах, НКВД проводит превентивные аресты подозрительных и неблагонадежных лиц. При этом Абвер потерял несколько диверсионно-разведывательных групп и агентов. Вывозятся семьи комсостава и партработников, демонтируется оборудование ценных промышленных предприятий, вывозятся запасы материалов и продуктов. На сборы призваны несколько возрастов военнообязанных. Часть из них прикомандировывается к воинским частям по месту жительства, но большая часть вывозится во внутренние военные округа. Исходя из всего вышеперечисленного, я вынужден сделать вывод о том, русским стало что-то известно из плана «Барбаросса». По крайней мере – если не направление ударов и точное время начала операции, то наши намерения и готовность нанести удар в ближайшее время – им известны. Вопрос лишь в том, как много они смогли узнать и каким образом.