Читать книгу "Узкие улочки жизни - Вероника Иванова"

— Как вам это нравится, мистер Стоун?

То, что меня обозвали бесталанным? Не очень. Но спорить с журналистами нет смысла: я, и правда, никогда ничем не блистал. Учился неплохо, но вот выучился ли? Впрочем, не мне об этом судить, а тому, кто имеет право. И перед кем мне немного стыдно. Хм... Или не «немного».

— Как скоро я должен подать прошение об увольнении?

Леди Оливия, всё время моего ознакомления с измышлениями прессы цедящая чай крошечными глотками, с резким стуком, заставившим меня невольно обеспокоиться целостью фарфора, поставила чашку на стол.

— Мистер Стоун, вы идиот.

Жаль, что она закончила свою фразу непоколебимой точкой. Знак вопроса был бы более уместен и... менее обиден.

— Кроме того, ваше поведение могло бы быть охарактеризовано мной, как трусость, если бы я не знала вас чуточку лучше и не понимала, что ваше намерение состоит не в том, чтобы сбежать с поля боя, а в том, чтобы принять основной удар на себя.

Ну, хоть что-то положительное во мне есть, и на том спасибо! Большего снисхождения от леди ван дер Хаазен ожидать попросту невозможно, а значит, не стоит продолжать испытывать её терпение:

— С завтрашнего числа вас устроит? Или поставить сегодняшнее?

В сине-серой туче взгляда хозяйки салона явственно сверкнула молния:

— Вы хорошо помните нашу первую беседу, мистер Стоун? В тот день, когда были приняты на работу?

Не особенно помню, потому что больше думал о том, как бы прочитать мысли суровой дамы, ставшей моим начальником, а не прислушивался к её словам.

— Нет, миледи.

— Жаль. Но вы хотя бы честны... Что ж, напомню. Я сказала следующее: отношения между наёмным работником и работодателем это те же отношения вассала и сюзерена. Вы — мой вассал и поменяете статус только в одном из двух случаев. Если найдёте себе другого сюзерена или дорастёте до того, чтобы самому стать таковым, вот тогда я отпущу вас с лёгким сердцем. А до тех пор извольте подчиняться моим приказам, а не велениям собственной дурости.

Вроде бы, тон и смысл тирады оскорбительны, почти уничижительны, но мне почему-то не только не обидно, но и... Я чувствую гордость? Быть того не может! Сумасшествие какое-то. Удивительное и приятное. И всё же, желание подерзить осталось:

— Хотите сказать, моё прошение останется неудовлетворённым?

— Неудовлетворённым останетесь вы, мистер Стоун, потому что прошение — всего лишь бумага, которая всё терпит и ничего не чувствует.

Да, но зато она сохраняет в себе чувства людей, пусть делает это недолго и не слишком точно. Хотя, плохому танцору мешают части его собственного организма, а не что-то со стороны, и вполне может статься, я напрасно грешу на рыхлость бумаги, когда не бываю уверен в результате своей работы.

— Как скажете, миледи.

Моё согласие со сложившимся положением вещей было незамедлительно одобрено:

— Вот это уже лучше, намного лучше.

Но одобрение, похожее на поощрительное похлопывание по загривку, не уничтожило желание потребовать:

— Объясните, почему я не должен поступить так, как хотел поступить.

Леди Оливия устало выдохнула накопившееся раздражение:

— Если вам это необходимо, объясню. Только сначала вы обоснуете своё недальновидное решение.

Хм. Мне оно кажется совершенно очевидным. Но если сюзерен требует... Подчиняюсь.

— Пресса всерьёз заинтересовалась салоном, и основная часть вины за эту оплошность лежит именно на мне. А учитывая последнюю статью...

— В которой вас уязвила констатация факта отсутствия талантов?

— Уязвила? Вовсе нет. Не скажу, что я целиком и полностью согласен с выводами автора статьи, но и ожесточённо спорить не буду. Мои способности очень скромны.

— Скромны вы, а не ваши способности, — проворчала леди Оливия. — Впрочем, достаточно. Можете не продолжать.

— Я всё объяснил?

— Да. Предпосылки выбраны правильно и логично, но результат...

Многозначительное молчание вынудило с покаянной покорностью признать ещё раз:

— Я доставил вам неприятности.

Тёмно-серые глаза взглянули на меня с лукавым сожалением:

— Вы заставили газеты заговорить о салоне. Сделали рекламу, можно сказать, и весьма недурственную.

Неожиданный поворот. Правда, неожиданный. Хотя, если бы я лучше разбирался в теории бизнеса, и сам бы понял, что натворил, а так требуется разъяснение:

— Рекламу?

Хозяйка торжествующе улыбнулась:

— Именно! Запретное и таинственное всегда влекло людей сильнее, чем праведное и благостное. Так что, ваше усердие заслуживает вознаграждения. В каком виде желаете его получить? Премия или что-то другое?

Мне чертовски повезло с сюзереном: другой на месте леди Оливии сурово наказал бы и заставил компенсировать упущенную выгоду. Впрочем, хозяйка права. О салоне давно уже так громко и так воодушевлённо не заговаривали в средствах массовой информации. Кроме того, газетные статьи отряхнули пыль с моих собственных подозрений и сомнений пятилетней давности.

Салон «Свидание» всегда был отгорожен от любопытства общества невидимой, но непреодолимой стеной покровительства властьимущих. Я впервые узнал о его существовании, прочитав приглашение явиться на собеседование, приложенное к записке старшего инспектора Берга. Или наоборот, записка была приложена к приглашению? В любом случае, я не мог не прислушаться к совету уважаемого мной человека, тем более, изнывая от вынужденной скуки в пустом доме. Наверное, в тот момент любая авантюра, позволявшая рассеять сумерки сознания, была бы принята мной с азартной радостью, а благопристойная возможность устроиться на работу и вовсе оказалась пределом мечтаний, поэтому долгих размышлений не состоялось. Правда, туманный намёк на участие магистрата в моём трудоустройстве, несказанно смущал, но я, так и не получив официального ответа на возникшие вопросы, решил оправдать происшедшее тем, что поскольку пенсия оплачивается мне из городской казны, власти желают получить хоть какую-нибудь отдачу, а если удастся, и пользу.

Сомнительным и тревожащим оставался только один нюанс: доходы салона были несколько меньше, чем общая сумма жалованья его сотрудников, а это означало, что финансирование идёт со стороны. С некой тёмной или теневой стороны. В первые месяцы работы меня очень часто подмывало спросить, кто даёт деньги на существование «Свидания», но поначалу я стеснялся задавать хозяйке подобные вопросы, а потом согласился с тем, что это не моё дело. Платят? Отлично. Не заставляют преступать законы? Превосходно. Чего ещё можно желать?

Небольшого внеочередного денежного поступления, раз уж предлагают.

— Если вы считаете меня достойным поощрения... От премии не откажусь.