Читать книгу "Мы другие - Константин Мухортин"

— Каждое чтение рода должно тебе что-то дать. Что ты осознал? Какие законы воина ты понял? — спросил Темир, смотря на огонь.

— Главное — нападать внезапно и бить первым, — уверенно ответил Эльхан.

— Согласен, но в той славной битве было много еще чего, что можно прочитать, — сказал Темир. — Надо читать не только свои успехи и неудачи, делая выводы, но и успехи и неудачи врага, также делая выводы. Что сделал неправильно Сангук? — задал вопрос Темир.

— Ну, он сгруппировал все войска в одном месте, а конных смешал с пешими, — быстро ответил Эльхан.

— Ты думаешь тактически. Стратегическая его ошибка в том, что он переоценил свои силы, зная, что вас в два раза меньше и что он сильнее, — сказал Темир. — Нельзя недооценивать врага! Кстати, это касается не только видимых врагов, — серьезно добавил он и спросил: — Что еще понял?

— Что ты меня спрашиваешь, как школьника на экзамене? — недовольно отреагировал Эльхан.

— Пойми, я могу тебе все сам рассказать, но так ты меньше осознаешь. Когда отвечаешь, мозги лучше соображают, поэтому умерь свою гордыню и слушай, — спокойно проговорил Темир и снова спросил: — Почему ты не отдал приказ убить пленных?

— Мне нужно было создать армию. Эта масса воинов, как оружие, которое не повреждено во время боя, достается новому хозяину, поэтому я просто их взял. Тем более что я дал им право выбора, — ответил Эльхан.

— Всех воинов можно переводить в союзники? — продолжил задавать вопросы Темир

— Не знаю... наверное... может, нет... — Эльхан не мог найти точного ответа.

— Нельзя сделать союзниками идейных воинов, и тех, кто родину защищает. А эти, как рабы, как управляемая масса. Вот тебе еще один закон воина. Кстати, все революции делались десятью-пятнадцатью процентами идейного населения, а все остальные лишь принимали волю других. Помни об этом, — сказал Темир, после чего они долго еще сидели молча, смотря на костер, и каждый думал о чем-то своем.

Дня два они жили на берегу, тренировались в единоборствах, стреляли и много разговаривали. К вечеру третьего дня Темир разжег костер и предложил выпить горячий напиток, который по вкусу напоминал алкоголь, но был крепче и имел много оттенков.

— Что это? — попробовав, спросил Эльхан.

— Это пульке — напиток богов! — ответил Темир.

— Пульке?! — переспросил Эльхан.

— Пульке — традиционный напиток ацтеков, был настолько популярен в латинской Америке, что за его злоупотребление приговаривали к смертной казни. Он состоит из текилы и мескаля, получаемых путем ферментации растений семейства агавовых. Содержит алкоголь, который нейтрализует страхи неизвестности и потери, при этом сохраняя ясность ума и физическую активность. Его в умеренных количествах давали воинам перед битвой, чтобы у них не было страха смерти, но при этом они оставались эффективными в бою, — рассказал Темир.

Выпив, Эльхан почувствовал, как тепло растекается по всему телу, давая необычные ощущения. Так как он редко употреблял алкоголь, то быстро почувствовал легкое опьянение.

Темир достал четыре барабана, два из которых отдал Эльхану, и принялся тихонько настукивать, предложив Эльхану делать то же самое.

Темп и громкость нарастали. Эльхан поймал ритм Темира, после чего энергия звука усилилась во много раз.

Ночь, река, костер, лицо Темира на фоне пламени — все это вместе с барабанным боем словно закружило Эльхана. Постепенно Темир начал напевать что-то похожее на тихий, повторяющийся боевой клич. Громкость ударов и напевы в унисон усиливались, и через некоторое время они уже кричали в такт барабанам, не чувствуя своих тел.

Эльхан находился в состоянии транса, не понимая, где он, где его тело, и что происходит. Внезапно перед своими закрытыми глазами он увидел яркую вспышку, и все вокруг наполнилось яростным криком...

...в ответ раздался оглушительный крик нескольких сотен человек, приветствующих его.

Фернандо открыл глаза и увидел свою армию, которая входила в боевой транс под бой барабанов и повторяющиеся напевы.

— Да, Кортес! — слышалось отовсюду, от четырехсот пятидесяти измученных и израненных воинов, воодушевленных речью своего военачальника.

Прикрыв глаза и опустив окровавленную голову, Фернандо Кортес вернулся в недавнее прошлое — в неудачные походы, ранения и большие потери на чужой земле. Он понимал, что его армия разбита и что на их пути стоит тридцатитысячная армия ацтеков, которая уверена в исходе предстоящего боя. Пороха и пушек не было, поэтому предстояло идти в рукопашную с отборной армией, в десятки раз превосходящей его.

Подхватывая ритм, Фернандо с криком вскочил на коня и с двадцатью двумя лучшими воинами поскакал в сторону полчищ врага, а пешие следовали за кавалерией.

Фернандо скакал первым на врага, от количества и вида которого можно было сойти с ума. Никаких мыслей и страхов не было — только напевы, которые звучали в голове, вводя конкистадора в еще больший транс. Примерно то же самое происходило и с остальными воинами, как пешими, так и конными.

С нечеловеческим криком конница ворвалась в стан врага, копьями разметая всех вокруг. Захлебываясь в человеческих телах, словно в море, конники пробивались все глубже, расчищая проход. Разогнавшееся копье кавалерии пробивало щит из человеческих тел, как бумагу. После нескольких рейдов пешие воины вступили в битву.

Кровь ацтеков так обильно покрывала лошадей, что уже сложно было увидеть их цвет, а битва все не прекращалась. Фернандо, словно обезумевший от запаха крови зверь, уничтожал врага, находясь в состоянии, близком к безумию. Словно полубог, уверенный в своем бессмертии, он снова и снова бросался в атаку, сотнями оставляя на поле убитых и раненых.

Охваченные боевым трансом воины Кортеса не чувствовали ни страха, ни усталости, а только планомерно уничтожали врага. Большое количество людей было, скорее, помехой, чем преимуществом, — ацтеки мешали друг другу.

Военачальники их армии вышли на этот бой, как на праздник, уверенные в своей быстрой победе и дальнейшем жертвоприношении пленных конкистадоров. Командиры и жрецы ацтеков были одеты в яркие и блестящие убранства — на них-то и были нацелены атаки Фернандо. Видя, что командиров уничтожают первыми, жрецы стали покидать поле боя, тем самым приводя в замешательство и смятение воинов ацтеков и сокрушая их боевой дух.

Фернандо с кавалерией направлялся к тому месту, где были самые лучшие наряды.

Пробивая путь к главнокомандующему ацтеков Сиуаку, Кортес встретился на мгновение с ним взглядом. Черные глаза военачальника индейцев сверкнули и исчезли из поля зрения Кортеса, который уже не обращал внимания на остальных врагов, отметая их, как котят, так как теперь у него имелась только одна цель, и ее нужно было осуществить. Фернандо почувствовал страх в глазах Сиуаку. Главнокомандующий ацтеков испугался, решив держаться подальше от яростного Кортеса пробивавшегося к нему через толпу его воинов.