Читать книгу "В то далекое теплое лето - Елена Келен"

– Тоже мне, заступничек нашелся, – засмеялся Сошинский. – А как ты тогда объяснишь ее видения?

– А надо ли их объяснять? Ведь каждый из нас сталкивается в своей жизни с чем-то таким, что просто не вписывается в привычные рамки. Вот, к примеру, как вы объясните такой случай. Отец моего знакомого изо всех сил спешит в аэропорт, срочная командировка, но по пути их служебная машина попадает в аварию, в которой, к счастью, никто не пострадал, все живы, отделались легким испугом. Пока то да се, разборки, показания в ГАИ, на рейс мужик, разумеется, опоздал. Чертыхаясь и проклиная водителя, добрался в аэропорт уже ближе к вечеру и там вдруг узнает, что самолет, на котором он должен был улететь с утра, разбился. Так что это, по-вашему, случайность, закономерность или нечто такое, чего нам не дано понять, именуемое в народе ангелом-хранителем?

– Я могу сказать только одно, – ответил за всех Стас, – мужику, наверное, здорово повезло.

– Но при чем тут Наталья? – недоуменно пожал плечами Влад.

– Наташка, конечно, ни при чем. Просто ее случай такой же необъяснимый, как и тот, с самолетом.

– То есть ты считаешь, что она вполне нормальный человек?

– Абсолютно нормальный. Такой же, как ты, я и все мы.

– Откуда такая уверенность, вы же знакомы всего несколько дней?

– Ну, хотя бы потому, что она рассказывает подробности, которые трудно просто так придумать.

– Например.

– Например, как выглядит Карецкий.

– По Наташкиным описаниям Карецкий похож на тебя. Он что, таким и был, – усомнился Шевелев.

– Да.

– А ты откуда знаешь?

– Мне моя бабушка говорила, что ее пра-, пра– какая-то бабушка согрешила с атаманом, уж по любви или нет, точно не знаю, но топиться с горя не пошла, а родила ребенка.

– То есть ты – потомок Карецкого?.. Хм… Пусть даже так, но ведь потомки не всегда похожи на предков.

– В данном случае, видимо, я на него похож.

– Видимо… бабушка говорила… Все это как-то не очень убедительно.

– Еще Наташка описывала пистолет…

– Массивный, с золотой рукоятью? Ну, это легко придумать. Раз разбойник, значит, у него есть оружие, а раз есть оружие, то оно старинное и с золотом.

– Она еще говорила про вензель…

– Про вензель? Я не слышал. Могу предположить: в виде букв «К» и «А» с завитушками? С завитушками в старину все заглавные буквы писались, а инициалы Карецкого известны.

– А ты бы пораскинул мозгами, откуда у простого разбойника такая дорогая игрушка, да еще и именная.

– От верблюда. Может, ничего и не было. Или тебе про пистолет тоже бабушка по секрету рассказала?

– На этот раз дедушка. Нет, ребят, вы зря смеетесь, я видел рисунок, кстати, Санек, твой дядька рисовал.

– Ну, не знаю, – промямлил Быстров. – Может, и правда рисовал, у него картин до фига.

– Так у тебя, Санек, дядька художник, что ли?

– Еще какой был, – ответил за него Андрей.

– А почему был. Он что, сейчас не рисует?

– Он умер… точно не помню, лет десять назад.

– Одиннадцать, – поправил Сашка и, слегка смущаясь, добавил: – Художник – это, конечно, громко сказано, он больше для себя рисовал, для души, но картины хорошие, у меня так не получается.

– Ты что, тоже рисуешь?

– Балуюсь немного, но до дядьки пока далеко.

– И много у твоего дядьки картин, посвященных атаману?

– Я ни одной не помню, он же в основном пейзажи писал, ну, иногда усадьбы там старинные, замок вроде был…

– Этот?

– Да кто ж его знает, меня тогда живопись еще не сильно интересовала, это вон Джиль одно время от дядьки не вылезал.

– Что, тоже живописью увлекался? – поинтересовался Стас.

– Художник из меня, если честно, от слова «худо», – усмехнулся Андрей. – Просто Николай Степанович очень интересно про места наши рассказывал, много чего знал старик, а заодно и картины свои показывал. Ту картину, на которой замок изображен, я тоже видел, он еще как будто в тумане был…

– Во, парни, – неожиданно перебил его Влад. – Ты про туман сказал, и я сразу же вот чего вспомнил. Наташка ведь всегда в тумане пропадает и из него появляется.

– То есть как это? – послышались недоуменные возгласы, да и сама Наташа была удивлена. Боясь пропустить хоть слово, она крадучись приблизилась к ним.

– Как, да вот так. Я тут за ней пару раз прошелся, практически по пятам…

– Следил, что ли? – уточнил Стас.

– Ну, можно сказать и так. Уж очень мне интересно было, куда она все время бегает, особенно после той истории с бусами.

– И что, узнал?

– В том-то и дело, что нет. Понимаете, она выходит на поляну, а из оврага за поляной начинает подниматься густой синеватый туман. Он ее плотно окутывает, затем быстро рассеивается, и Натальи как и не было. Точно так же она и появляется. Сначала возникает облако тумана, потом пелена спадает, и вот она, Климова, идет, как ни в чем не бывало, по тропинке.

– А ты за ней в туман заходить не пробовал?

– Конечно, пробовал, но туман такой плотный, что даже на расстоянии вытянутой руки ничего не видно.

– Плохо бегаешь, Шарапов, – съязвил Албанов, а Андрей пояснил:

– Туманы, Владька, здесь не редкость, летом чуть не каждый день бывают, особенно по утрам. В общем-то, ничего удивительного: три озера, в низине родник, река еще… При такой влажности – незначительное колебание температуры, и вот тебе туман. Так что Климова здесь ни при чем, туману не напускает – это природное явление.

– А вдруг? – брякнул Быстров.

– Если «вдруг», значит, она ведьма, – усмехнулся Артур. – На метле летает, поэтому Владька ее догнать и не смог… Так мы с вами, парни, и до святой инквизиции договоримся с ее кардинальными методами: «испанский сапог», костер…

– Не, можно водой проверить, нам на истории рассказывали, – начал было Санек, но развить тему ему не дали.

– Только попробуй, – строго сказал Стас, – я лучше тебя утоплю. Ты вон за котлом следи, лаврушку с перцем не забыл кинуть?

Мысленно поблагодарив заступника, Наталья бесшумно отошла в сторону, поближе к своей палатке. «А все-таки странно, – подумала она, – почему я никогда не замечала тумана? Он поднимается за моей спиной? Но если он меня окутывает, значит, я должна была заметить? Может, все дело в этом тумане?..»

– Почему ты решила обратиться именно ко мне? – криво усмехнувшись, поинтересовался Андрей.

– Сама не знаю. Ты, наверное, единственный, кто еще верит мне. Для других я просто сумасшедшая.