Читать книгу "Сомневайтесь! - Владимир Антонов"

Последний визит в Лондон принёс Лёве удовлетворение. Британские партнёры не возражали против перевода части суммы за лес прямо на номерной счёт в «ПанаБанке», расположенном в Панама-Сити, минуя «Национальный Банк» в Берне. Средства, поступившие на этот счёт, потом должны будут подвергнуться разделу на три части. Одна пойдёт на основной персональный Лёвин счёт в Лозанне. Вторая – туда же, но на сверхсекретный его счёт. Никто не будет знать о существовании этого счёта кроме самого Лёвы. Третья часть останется в Панаме. Это позволит Льву Наумовичу сократить выплаты Владиславу и Валерию Павловичу и одновременно увеличить свой личный доход. Риск был очень большим, но, как казалось Лёве, вполне оправданным. Денег-то больше! Он привык к рискам и ещё один дополнительный ничего не менял в его образе жизни. Он окончательно втянулся в процесс беспрерывной наживы и это стало самым главным. Он не думал о жене. Чем она занимается, с кем встречается и о чём думает – это его перестало интересовать. Ему и без неё теперь хватало адреналина. Он почти не видел маму. Звонил ей тоже крайне редко. Старые друзья давно затерялись в суматохе повседневной суеты, а новые знакомые сторонились и не хотели идти на сближение. За глаза Лёву всё чаще стали называть акулой.

Провернув дело с четырьмя миллионами долларов питерской братвы и не услышав от них даже элементарного «спасибо», Лёва задумался. Он задумался над тем, как сделать частью своего бизнеса превращение «левых» наличных в «честно» заработанные. Всё равно колесо уже закрутилось и его не остановишь. Не даст ему В лад соскочить с этой темы. А если и даст, то теперь ему самому хотелось этим заниматься. Как будто бы миллионов, вырученных от реализации леса ему было не достаточно. Помимо леса он неплохо по меркам бизнесмена средней руки зарабатывал, вкладывая деньги в недвижимость и в ценные бумаги. В городе работал салон иномарок, оформленный на дядю Давида. Лёва хотел оформить на маму, но передумал, потому что у мамы фамилия по-прежнему была Бейлина. Она так и не вышла замуж. Ему всего этого было мало. Хотелось ещё и ещё. Ему хотелось взять большой кредит в банке и не отдать. Но в его положении это было бы не солидно. Наверное, даже смешно! Можно было бы застраховать ещё с десяток кораблей и организовать шторм. Чтобы корабли утонули. Открыть банк и тут же его обанкротить. То, что сделал Мавроди со своим МММ, вызывало у Лёвы открытое восхищение. Он подумывал о «строительстве» своей пирамиды. Деньги на раскрутку у него были. У Мавроди таких денег не было, когда Владимир Пермяков в образе всенародного любимца Лёни Голубкова с экранов телевизоров очень доверительно рассказывал людям про свою счастливую жизнь и обещал неплохой заработок: «Мы тут сидим, а денежки идут…». В богатом воображении Лёвы крутились десятки вариантов дополнительного заработка, насыщенных романтикой риска и действительно очень опасных. Вариант с отмыванием чужих денег за хороший процент ему нравился своей относительной простотой и, как Лёве поначалу казалось, безопасностью. Он открыл с десяток фирм по всей Европе и разработал несколько различных схем, при использовании которых следы сначала запутывались, а потом вообще исчезали в лабиринтах этих схем. В этот бизнес он посвятил Владислава, иначе нельзя, и колесо фортуны закрутилось. Наличные поступали к одному из Лёвиных доверенных лиц. Лев использовал наличные в своём лесном хозяйстве. Там они исчезали не оставляя следов. Соответственно, от зарубежных партнёров он получал сумму проплат по договору меньшую как раз на сумму наличных и за вычетом десяти процентов. Десять процентов оставались на одном из Лёвиных счетов в качестве премиальных за суету, а разница как раз и растворялась в лабиринтах. Потом она всплывала на зарубежных счетах его клиентов. Среди его клиентов были люди разные. В большинстве своём они представляли корпус чиновников в диапазоне от начальника жилконторы до депутата. Позже появились министры и их заместители. Доля же криминальных авторитетов была незначительной. Со временем надоевшее Лёве своим однообразием хорошо поставленное лесное хозяйство как бы отошло на второй план. Именно как бы, но не буквально! А вот запутанный, сложный и рискованный бизнес, построенный на нелегальном обогащении российской элиты?.. Да – это было то что надо! Кто были эти люди, чьи деньги в различных упаковках оказывались в руках у Льва Наумовича? Он этого не знал. Он мог только догадываться. Но и этого было достаточно, чтобы стать для них носителем опасной информации.

15

«Носитель опасной информации!». Эту фразу впервые произнёс Владислав, когда они с Лёвой ужинали в «Демьяновой ухе». Там было просто и очень вкусно. Миноги – это что-то! И угорь копчёный… И вариантов встретить знакомых было не много. Хорошее местечко. Владислав предлагал отказаться от второй составляющей их бизнеса, но не сразу, а постепенно:

– Чем больше людей с твоей помощью пополнили свои зарубежные счета, тем темнее тучка над твоей головой, Лёва. Ты для них носитель опасной информации. Рано или поздно кому-то из них захочется от тебя избавиться, чтобы себя обезопасить. Я думаю, тему надо закрывать, – Владислав прикурил свою любимую сигарету Кэмел и посмотрел на Лёву. Он был уверен, что этот любитель острых ситуаций и ощущений не захочет лишать себя этой кормушки. «Он в последнее время стал совсем каким-то безбашенным. Ничего не боится. Как будто бы уверен, что вслед за этой впереди его ждёт ещё одна жизнь». По реакции Лёвы было видно, что Владислав был прав. Он не видел для себя никакой опасности и закрывать «прачечную» не хотел.

– Оставь, Влад! Ты сам каждый день под прицелом ходишь. Однако от своих дел не отказываешься. Давай лучше подумаем, как правильнее с наличкой работать. Мне кажется основная опасность именно здесь. Мне не нравится, что у тебя в багажнике то миллион зелёных, то пятьдесят миллионов деревянных валяются. Тебя грохнут, а я как сирота один останусь и без партнёра, и без защиты. А потом какой-нибудь отморозок придёт ко мне и станет требовать сумму в два раза большую чем стащил из багажника. Давай ты не будешь к деньгам относиться как к бумаге, – Лёва не часто позволял себе разговаривать с Владиславом в таком тоне. Тот не любил, когда ему указывали на его недоработки, а на ошибки тем более. Владислав, конечно, понимал, что не прав, но признавать этого сразу не хотел. Он вернулся к разговору о мерах дополнительной безопасности.

– Ты всё-таки подумай, Лёва. Может быть есть смысл сделать паузу? И, кстати, скажи мне, пожалуйста, у нас лес заканчивается или наши партнёры перестали его покупать? Почему ты мне уже третий месяц переводишь денег меньше чем обычно? – Владислав всю жизнь вращался среди людей, в кругу которых кинуть партнёра считалось нормой. Ему не раз приходилось выполнять роль решальщика при выяснении спорных вопросов между всякого рода деловыми. Ему очень бы не хотелось, чтобы Лёва после стольких лет «совместной деятельности» оказался не тем, кем его считал Владислав. Лёва к вопросу был не готов и немного замялся. Он никак не мог предположить, что Владислав так быстро заметит сокращение доходов фирмы. Заминка не прошла мимо внимания партнёра, но до поры до времени он решил разговор не форсировать. Тем временем Лёва преодолел замешательство и представил ему свою версию происходящего:

– У британцев прокол с оплатой вышел. У них там кризис в деревообработке. Я им скидку временную дал, чтобы они вчистую не соскочили. А тебе не говорил, потому что не считал что это важно. Для тебя полтора миллиона разве что-то решают? – Лёва врал и ему было страшновато. Полтора миллиона зелёных для Влада действительно не были большой суммой, но если он всё-таки захочет раскопать почему их недополучил… «Нет! – Лучше об этом не думать». – Он оторвался от тарелки с судаком по-польски и взглянул на своего партнёра. Владислав молча пережёвывал кусок «горячей» осетрины и о чём-то сосредоточенно думал. Лёва решил его от дум не отвлекать и остаток времени они провели в молчании. После того, как они закончили с обедом и расстались, Лёва поехал в офис.