Читать книгу "Даша из морской пехоты - Игорь Срибный"

Потом сняла штаны и, широко расставив ноги, присела над лицом Даши и стала водить провонявшими между ног волосами по ее лицу, прижимаясь к нему. Быстро, еще быстрее… Пока не забрызгала лицо девушки своей зловонной жидкостью…

С рассветом они ушли…

Даша с трудом поднялась. Двигаться было трудно. Страшно болели голова и все тело. По ногам обильно потекла кровь, и Даша поняла, что это… На медицинском языке это называется выкидиш! Она знала, что беременна, – уже три месяца у нее не было менструации… И вот теперь у нее не будет ребенка… Она не чувствовала, что ее изнасиловали; ощущала только, что избита, искалечена. Даша попыталась сделать шаг, второй, и поняла, что позвоночник ей повредили, но не сломали. Ужасно болела спина, и, ощупав рукой крестец, Даша обнаружила, что кожа со спины была содрана, она кровоточила…

«Конечно, от этого не умирают, – подумала Дарья. – Если только не ломается позвоночник, но и тогда умрешь не сразу…»

Потом до нее добрался холод, и она стала собирать свою одежду, разбросанную по всей кошаре. Одеваться было неимоверно тяжело – болели и саднили все косточки, все жилки. Но она заставила себя одеться в разорванные тряпки, которые еще вчера вечером были ее форменным обмундированием.

Даша присела у выхода… Глаза ее слипались, но она боялась уснуть. Потому что в голове ее постоянно билась мысль о том, что если она уснет, то больше не проснется.

Однако нервное потрясение было столь велико, что она не уснула, она просто обвалилась в беспамятство…

Андрей видел дымы в том направлении, куда уехал транспорт с ранеными, и слышал далекие разрывы гранат. Он душой понял, что Дарья попала в беду, но румыны снова пошли в атаку, надеясь отбить захваченные русскими позиции, и кровавая круговерть продлилась до утра. Моряки за ночь отбили восемь атак превосходящих сил противника, потеряв в ночном бою две трети личного состава.

Когда младший лейтенант Паршаков с рассветом обошел окопы, он насчитал в строю всего лишь восемнадцать моряков.

Но приказ был – удерживать позиции до 18:00 сегодняшнего дня. Пока не пройдут корабли. И Андрей подумал, что до этого времени в живых из них не останется никого…

Глава 29

Командиром отряда, уходящего в рейд по фашистским тылам, был назначен старший лейтенант Серков.

Вышли в ночь, зная, что патрули румын ночью не сунутся за пределы своих позиций. На рассвете Серков решил устроить дневку и раскрыл карту, чтобы определиться с местом. На карте была обозначена кошара, и Серков решил сделать привал там. Он выслал вперед разведку и, дождавшись условного сигнала, повел группу на кошару.

Моряки разошлись по территории, обследуя строения и загоны для скота, и, услышав тихий свист из спального помещения, Серков направился туда.

На полу во множестве валялись коричневые обертки от немецких презервативов и использованные презервативы. Серков брезгливо поморщился…

– Командир, гляди-ка! – воскликнул вдруг Шахов.

Серков подошел к куче тряпок, валявшихся на полу, которые при ближайшем рассмотрении оказались девчонкой, свернувшейся в три погибели, одетой в изорванное обмундирование младшего сержанта морской пехоты. Жива она или мертва, разобрать было невозможно.

– Сука! – озлился вдруг Шахов и пнул девчонку сапогом. – Подстилка фашистская!

Девушка вздрогнула всем телом и застонала. Серков низко склонился над ней, приподняв рукой ее голову. Шахов передернул затвор автомата…

– Отойди, Шахов! – приказал Серков, внимательно вглядываясь в лицо найденной моряками девушки.

– Дай я ее кончу! – Шахов поднял ствол автомата.

– Отойди, я сказал! – гаркнул Серков, осторожно опуская голову девушки на пол. – Это Дарья!

– Какая еще Дарья?! – ствол автомата был по-прежнему направлен в голову девушки.

– Наша Дарья! Которая Тесленку оперировала! И жизнь ему спасла. Отойди на хрен!

– Дашка? – Шахов опустил автомат. – Да как же… Она же… Не может быть!

– Может! – отрезал Серков. – Взяли без сознания… Изнасиловали бандой! Что она могла сделать?! Девочка девятнадцатилетняя…

– Как же она сюда попала? – не унимался Шахов. – Здесь же нет наших!

– Вот придет в себя и расскажет, – сказал Серков. – Давай быстро доктора сюда!

«Доктором» моряки уважительно называли своего санинструктора мичмана Тарана. Братишки считали его пожилым, хотя Тарану было только сорок лет, но все же он по возрасту превосходил остальных в два раза. До войны доктор десять лет отработал фельдшером «неотложки» и свое дело знал досконально.

– Что здесь? – спросил, подходя, доктор и осекся, увидев Дарью, – он видел на полу презервативы.

Бегло осмотрев Дарью, Таран выгнал всех вон из помещения.

Доктор возился с девушкой более двух часов… И только потом позвал командира.

– Боже мой, Серков! – тихо сказала Даша. – Неужели это ты?!

– Я, Дашуня! – сказал Серков, присаживаясь на корточки рядом с лавкой, на которую доктор переложил девушку. – Я! И пацаны здесь – Шахов, Баранов, Димка Гусев, Гришка Осокор. Помнишь их?

– Конечно, помню! – Даша попыталась улыбнуться. – Вместе же выходили из окружения. Разве такое забудешь?

– И хлопец Юрко с нами! Напросился в морскую пехоту!

– Как же я рада тебя видеть! – сказала Дарья. – А может, я умерла и ты мне просто видишься?

– Да нет же, Дашуня! – Серков взял ладонь девушки в свою. – Вот видишь, я тебя за руку держу…

– Где я?! – взгляд девушки вдруг напрягся, скользнув по углам.

Доктор и Серков переглянулись.

– Да не так важно это! – сказал доктор. – Ты лежи пока, отдыхай. Потом вопросы будут и ответы. Хорошо?!

Даша слабо кивнула…

Серков вышел и построил группу во дворе кошары.

– Так, орлы! – сказал он. – Все видели и все знаете, что произошло с Дарьей. Но если кто-то хоть словом, хоть намеком… Пристрелю на месте! Все поняли, о чем я?!

– Да поняли, командир, чего там! – за всех ответил Шахов. – Тема запретная! Понятно!

– Наблюдателям – занять свои места! – приказал Серков. – Остальным – отдыхать! Разойдись!

Он вернулся к Дарье. Девушка спала, и сон ее был тревожным…

– Как она? – спросил Серков доктора.

– Плохо! – жестко ответил тот. – У нее внутренние разрывы, кровоизлияние. Сильнейшее нервное потрясение. И, судя по всему, контузия. Кроме того, она пролежала какое-то время на земляном полу, на холоде. Как бы не началось воспаление легких… Короче, она сейчас балансирует на лезвии бритвы между жизнью и смертью…

– Что же нам делать? – Серков в задумчивости теребил ремень автомата. – Доставить ее в госпиталь… Это тридцать километров в обратном направлении. И четыре человека, чтобы вынести ее. А это означает невыполнение приказа, поскольку нас всего-то десять человек.