Читать книгу "Лорды Белого Замка - Элизабет Чедвик (Англия)"

Уильям натянул поводья.

– Я и сам прекрасно знаю, что делать, нечего тут меня поучать.

Фульк постарался не лезть в бутылку.

– Иди, – коротко сказал он. – И поступай как знаешь.

Уильям пришпорил коня. Фульк отправил Болдуина вслед за ним и поскакал на правый фланг, прихватив с собой Иво. Филип и Стивен направились налево.

Пятеро фламандцев выстроились в боевой порядок, стремя к стремени, и сомкнули копья. Фульк не спеша сдвинул щит на левое плечо и продел руку через короткие ремни. Огонек, его конь, пошел боком. Этому рыжему жеребцу явно не терпелось ринуться в бой.

– Тихо, – пробормотал Фульк, – тихо.

Предводитель фламандцев выкрикнул боевой клич. Поскольку мощный шлем полностью закрывал его лицо, клич этот прозвучал неразборчиво. Остальные фламандцы пришпорили коней, и Уильям, выкрикивая ответ, вылетел вперед, словно болт из арбалета.

– Фицуорин!

Из-под копыт жеребцов летели комья, и сама земля дрожала под мощью атаки. Выждав момент, Фульк повторил клич брата и поскакал вперед.

Поединок оказался ожесточенным и непростым, но не тяжелее, чем ожидал того Фульк. Уильям увлек фламандца далеко на правый край поля и резко вонзил тупой конец меча между модным сюрко противника и его кольчужным хауберком. Это был коронный номер Уильяма, прием, который он отработал до совершенства, и несчастный фламандец оказался ловко выброшен из седла. Уильям не мог удержать веса противника, и ему пришлось бросить копье, но поскольку для ближнего боя оно все равно не годилось, это не имело значения. Когда наемник, крякнув, ударился оземь, Уильям рассмеялся и достал меч.

У фламандских рыцарей было два бесспорных преимущества: вес и мощь. Однако при этом они сильно проигрывали в скорости и маневренности. Когда упавший воин повернулся, чтобы разобраться с Уильямом, было уже поздно. Фламандец только-только успел стукнуть мечом по щиту, как ему уткнулось под ребра тупое копье другого рыцаря, щеголявшего коротко подстриженной каштановой бородой. Это был не кто иной, как Филип Фицуорин.

– Твоя жизнь в моих руках, сдавайся! – возбужденно заявил он и едва успел нырнуть, уклоняясь от удара палицы, и отъехать на безопасное расстояние.

Поскольку жертва его решила пренебречь правилами боя и продолжить биться, Филип вынужден был повторить сей маневр. Однако больше пригибаться и отступать ему не пришлось, так как Фульк аккуратно выбил третьего противника из седла и забрал его палицу.

Дальнейшая битва была уже чистым удовольствием. Фульк отступил назад и дал братьям порезвиться, пока фламандцы не сдались все по очереди: кто внешне спокойно, а кто с видимой неохотой.

В приподнятом состоянии духа Фульк с товарищами вернулись в лагерь, обсуждая по дороге каждый удар, нанесенный ими и наемниками. Уильям был страшно доволен собой, и Фульк не мешал ему болтать, понимая, что брату необходимо снять напряжение. Тем более что тот сегодня не просто хорошо себя показал, но работал на общее дело, а не тянул по всегдашней привычке одеяло на себя.

Уильям с горящими глазами подъехал к Фульку и заявил:

– Я же говорил, что не подведу тебя, и не подвел!

– Ты молодец, – великодушно признал Фульк. – В следующий раз тактику боя будешь выбирать сам, чтобы набраться опыта.

Заметив, что довольное выражение на лице Уильяма сменилось тревожным, Фульк улыбнулся. Он давно подозревал: безрассудство брата объяснялось отчасти тем, что он знал: его импульсивность будет уравновешена поведением других, более серьезных соратников. Но отвечать за все самому – это уже совсем другое дело.

Спешившись у коновязи, Фульк передал Огонька Иво и направился к шатру.

– Милорд, я предскажу вам судьбу всего за одно пенни.

Дорогу Фульку заступила смуглая фигура с черной бородой. Незнакомец был причудливо одет в свободную котту и еще более свободные, мешковатые шоссы. За поясом у него виднелся кривой нож, а вышитый плащ был завязан на плечах золотым шнурком. На голове вместо шляпы – тюрбан из ярко-красного шелка.

– Я не нуждаюсь в прорицателях, – неприветливо ответил Фульк и попытался отодвинуть незнакомца в сторону. – Я сам высекаю линии своей судьбы.

Он уже привык, что к нему постоянно пристают всевозможные торговцы, врачеватели и шлюхи, решившие подзаработать на рыцарях, которые приезжают на турниры.

– Не сомневаюсь, сэр, но не прогоняйте меня столь поспешно. Я могу весьма и весьма вам пригодиться.

– Правда? – скептически поднял бровь Фульк. – И сколько же ты хочешь за свои услуги?

– Я всего лишь прошу уделить мне немного вашего драгоценного времени. Ну и буду рад, если меня угостят обедом.

Фульк внимательно посмотрел на наглеца, испытывая желание прогнать того подальше, но внезапно испытал странное ощущение: этот человек показался ему смутно знакомым.

– Тогда расскажи мне что-нибудь, – предложил Фицуорин прорицателю. – Покажи, на что ты способен.

Незнакомец потеребил черную бороду узкой смуглой ладонью. На пальце сверкнуло золотое кольцо – судя по всему, ремесло владельца, при всех его превратностях, приносило неплохой доход.

– Этот шрам у вас на переносице был получен в драке с принцем Англии Иоанном во время игры в шахматы.

Фульк скептически хмыкнул и высокомерно сказал:

– Ну, положим, история эта известна многим.

– Тогда стоял промозглый декабрьский вечер, и шел мокрый снег. Вы отправились на дворцовую кухню и ели там на ужин жареного кабана. И не один, а в обществе достойнейшего молодого человека – Жана де Рампеня, оруженосца сэра Теобальда Уолтера.

Фульк прищурился.

– Но откуда?.. Ах ты, бродяга! – завопил он, бросаясь на «прорицателя» и яростно стискивая того в объятиях. – Ну и ну! А ведь тебе сперва удалось меня обмануть!

– Лишь совсем ненадолго, – сверкнул белыми зубами Жан. – А я-то надеялся, что ты не раскусишь меня до самого утра!

Фульк отстранил друга и оглядел его с ног до головы. Жан сильно похудел, и тонкие черты его лица скрывали густая черная борода и усы.

– Так бы оно и случилось, не упомяни ты собственное имя! Что ты здесь делаешь? И к чему такой маскарад? Нет, не отвечай, сначала садись и выпей вина! – И Фульк указал на деревянные табуретки, расставленные вокруг весело горевшего очага. – Я не нуждаюсь в предсказаниях, но в качестве платы за обед ты вполне можешь спеть. Погоди, только сброшу с себя этот тяжеленный хауберк. Хватит с меня, больше никаких поединков в такую жару, подождем, пока станет попрохладнее.

– Да разве это жара? Ты бы так не говорил, если бы тебе пришлось, облачившись в кольчугу, сражаться с мусульманами где-нибудь по дороге в Арсуф, – заявил Жан.

– Полагаю, ты прав, – усмехнувшись, согласился Фульк. – И видит Бог, я рад, что не отправился с вами в поход.