Читать книгу "Кольцо Гекаты - Наталья Солнцева"

Дом, приобретенный супругой Салахова, оказался небольшим, одноэтажным и очень компактным, выстроенным в стиле прибалтийских коттеджей – стройный, с высокой крышей, весь какой-то легкий, изящный.

– Красивый, – одобрил господин Пономарев.

– Ага… – согласился парень, неуклюже переминаясь с ноги на ногу.

– Тебе новая хозяйка понравилась?

– Хрен редьки не слаще, – непонятно к чему ответил сторож. – Одна малина! Приехала, погуляла и уехала. Чего ей тут делать? Блажь одна… Чудная дамочка!

– Чудная? Почему?

– Овец искала…

– Овец?! – Артем решил, что ослышался. – Каких овец?

Он машинально протянул парню сигареты. Они снова закурили.

– Обыкновенных, – важно объяснил сторож, с наслаждением затягиваясь. – Овцы тут у вас есть? – спрашивала. Никто овец не держит?

– Ты не ошибаешься?

– Не-а… Я сам удивился. Кому нынче овцы нужны? Хотя… бабка Лепилиха имеет парочку.

– Лепилиха?

– Фамилия у нее Лепилина, а кличут Лепилихой. В деревне у всех прозвища. Вот я и сказал хозяйке, что у бабки есть овцы. Она обрадовалась. Мне, говорит, очень овцы нужны!

– Странно.

– Еще как странно! – с удовольствием подтвердил парень. – Сама в шляпе, в туфлях на шпильках… Овцы ей нужны! Смешно, ей-богу. Я же говорю – бабы! Их не поймешь.

ГЛАВА 14

Любочка выпорхнула из парикмахерской и быстрым шагом направилась в офис. По дороге она рассматривала свое отражение в стеклах витрин. – Загляденье!

Любовь Тимофеевна с некоторых пор стала предпочитать витрины зеркалу, – все недостатки скрыты плохими отражающими свойствами стекла, а достоинства на виду. Не то, что зеркало – все огрехи тут же выставит в самом безжалостном свете. Хоть вовсе не гляди.

Она посмотрела на маленькие часики и заторопилась. Скоро приедет Юрий Арсеньевич – нехорошо, если она опоздает.

Любочка успела подготовить приемную и кабинет к работе, бросила дежурный взгляд в ненавистное зеркало и застыла в ожидании. Она уже слышала шаги обожаемого господина Салахова, который поднимался по лестнице. У Любочки был превосходный слух, а постоянные тренировки сделали его еще лучше. Нет, она не подслушивала, как можно! Она прислушивалась , чтобы быть в курсе всех дел и не попасть впросак. Наверное, это профессиональное свойство всех секретарш.

– Здравствуйте, Юрий Арсеньевич, – пропела Любочка, томно опуская глазки и вспыхивая ярким румянцем.

Господин Салахов кивнул головой и скрылся в кабинете.

Она знала, что у шефа сегодня насыщенный день, когда на счету каждая минута. Но все равно не смогла сдержать своего разочарования. Что за наказание! Она потратила несколько часов на макияж, маникюр и прическу, а он даже не заметил! Почему он так равнодушен?

Этим утром Юрий Арсеньевич показался ей особенно красивым. Светлый костюм отлично сидел на его несколько тяжеловатой, но привлекательной фигуре. Только вот почему-то после того вечера в «Европе» Салахов не обращал на Любочку внимания.

Люба пребывала в глубочайшем недоумении. Чего она только не передумала, каких только предположений не строила. Начиная с того, что у господина Салахова уже есть любовница, и кончая тем, что у него сексуальные проблемы.

«Надо же, до чего может довести мужчину старая жена! – думала Любовь Тимофеевна. – Так и до импотенции недалеко. И все из-за нее, этой стервятницы. Угораздило же Юрия Арсеньевича попасться ей в зубы! Интересно, чем она взяла? Как она удерживает его возле себя? Какими такими ухищрениями? Не мешало бы узнать».

Пока Любочка пыхтела от обиды и оплакивала очередную неудачную попытку обратить на себя внимание шефа, тот сидел у себя в кабинете, не менее возбужденный, и нервно набирал номер телефона Пономарева.

– Это Салахов, – с напором представился Юрий, раздраженный, что телефон был слишком долго занят. – Есть новости?

– Боюсь, что есть! – усмехнулся Артем. – Вряд ли они вам понравятся.

– Говорите.

– Ваша супруга, при содействии агентства «Самсон», приобрела дом в поселке Андреевское.

– Андреевское? – обескураженно повторил Юрий. – А… вы ничего не перепутали?

– Сам ездил, убедился. Улица Оранжерейная, девять.

Салахов молчал, обдумывая сказанное.

– Что за дом? – наконец спросил он.

– Обыкновенный… Каменный, одноэтажный. Со сторожем. Поселок глухой, больше похожий на деревню. Целая улицу застроена дорогими коттеджами, в которых хозяева появляются наездами. Сторож ответил на мои вопросы.

– И что он вам рассказал, этот сторож?

– Что дом купила женщина, в шляпе и на каблуках. И что она очень интересовалась овцами.

– Простите?

– Да, господин Салахов, Анна Наумовна интересовалась овцами. Будто бы они ей зачем-то очень нужны.

На том конце провода повисла тишина.

– Господи… – выдавил Салахов. – Вы что-нибудь предполагаете по этому поводу?

– По поводу овец?

– Черт, как глупо… Глупо, глупо! Я знаю, и все равно ничего не могу с собой поделать. Моя жена… не обычная женщина, она… ей такое иногда приходит в голову, что просто диву даешься. Дом в каком-то Андреевском, овцы! Что вы об этом думаете?

– Может быть, она решила заняться разведением овец? – пошутил Артем. – Вы не замечали у нее тяги к животноводству?

– Бросьте! Вы же ее видели! Нет, здесь другое… Только мы с вами не знаем, что.

– Признаюсь, Юрий Арсеньевич, я ничего не могу добавить к сказанному. Факты я установил, а выводы не сделал. Не получилось. Кстати, вы можете сами поехать туда и на все посмотреть своими глазами. Поселок Андреевское, улица Оранжерейная, дом девять. Запомнили?

– Да. Спасибо, господин Пономарев, – вздохнул Салахов. – Я прошу вас продолжать.

– Попробую. Только я не могу обещать, что буду следить за каждым шагом Анны Наумовны. У меня много других дел.

Юрий Арсеньевич положил трубку и нахмурился. Значит, Анна все-таки приобрела дом. Втайне от него! Зачем? А овцы?! Это еще что?

Он встал и зашагал по кабинету, покусывая губу. Детская привычка. Она помогала при решении трудных задач.

– У нас, Салаховых, особая судьба! – говаривал, бывало, Платон Иванович. – А кому много дано, с того много и спросится!

Юрию очень нравились эти слова деда. Он даже гордился тем, что его предки заслужили для него право на «особую судьбу». Кажется, эта гордость была преждевременной.

– Дед! Как мне тебя не хватает, – прошептал Юрий Арсеньевич, потирая ноющие виски.