Читать книгу "Навстречу ветрам - Бренда Голдсмит"

Господи, неужели он не понимает, как это страшно — полюбить по-настоящему? И как больно потерять того, кого любишь?

— Клайд, я прошу тебя, не надо!

— Что не надо?

— Говорить не надо. Ну и вообще…

— Но почему? — Он чуть повысил голос и еще больше нахмурился. — Объясни.

Глядя в пол, Эмили молчала, судорожно соображая, что бы такое сказать и как бы его не обидеть.

— Почему? — снова спросил он и приподнял ей лицо за подбородок. — Почему не надо?

Она подняла глаза и, встретив его хмурый взгляд, вдруг ляпнула:

— Потому что я не хочу.

— Не хочешь? — бесстрастным тоном повторил он. — А причем тут ты и твое хотение?

— Как это причем? — удивилась Эмили. Ведь он только что сказал, что любит ее. Именно ее, а не кого-то там еще. Неужели у нее нет права высказать свое мнение? — Не понимаю…

— А я сейчас объясню. — Клайд опустил руки. — Эмили, я тебя люблю. Можешь меня не любить, но говорить мне, что я должен чувствовать, а чего не должен, ты не имеешь права.

— Просто я хотела сказать, что… что никакие признания мне не нужны, — пробормотала она. — Можно и без них заниматься любовью.

Глаза у него вспыхнули гневом, и он вскочил так стремительно, что Эмили чуть не свалилась с дивана.

— Значит, по-твоему, я признался тебе в любви исключительно для того, чтобы с тобой переспать?! — спросил Клайд с тихой яростью. — Так?

Эмили хотела извиниться, но потом решила, что его гнев ей на руку. Ведь это куда безопаснее, чем выслушивать его признания в любви.

— А что? — Она с вызовом подняла голову. — Мне доводилось выслушивать подобные признания.

— Но только не от меня! — побледнев от гнева, возразил он.

— Клайд, давай поговорим спокойно! — Эмили решила поменять тактику. — Садись.

Он стоял, буравя ее взглядом, и тогда она тоже встала и, глядя ему в глаза, произнесла с расстановкой:

— Дело в том, Клайд, что я тебя не люблю. Да, нам хорошо вдвоем, но не более того. — Эмили лгала. Лгала и ему, и самой себе. — Я тебя не люблю, — повторила она для большей убедительности. — И вряд ли сумею полюбить. — Она опустила глаза. — Пойми, я не умею любить. И не хочу. Понимаешь?

Он, молча покачал головой.

— После смерти родителей я запретила себе любить, — объяснила Эмили, радуясь, что хотя бы это истинная правда. — И если у нас с тобой ничего бы не получилось, я бы этого не перенесла.

— А почему ты решила, что у нас с тобой ничего не получится? — спросил Клайд сквозь сжатые зубы.

Господи, ну почему он не хочет ее понять?!

— А почему ты решил, что у нас с тобой может получиться? — вопросом на вопрос ответила она. — Клайд, оглянись вокруг! Скажи честно, ты много знаешь счастливых пар? Думаешь, когда люди сходятся, они думают о том, что скоро разлюбят друг друга? Или полюбят кого-то другого? — Помолчав, она дрогнувшим тоном продолжила: — И никому не приходит в голову, что кто-то из них умрет первым. Ведь это только в сказочках «они жили долго и счастливо и умерли в один день»!.. Жизнь таких гарантий не дает.

— Так тебе нужны гарантии? — усмехнулся Клайд. — Эмили, значит, ты прячешься от любви, потому что у тебя нет гарантий? — У Клайда был такой вид, словно его от нее тошнит.

Но Эмили было все равно. Вот уже десять лет, как нет родителей, а рана еще не зажила. Есть раны, которые никогда не заживают. Чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, она упрямо мотнула головой и пробормотала:

— Ты не хочешь меня понять!

Клайд шагнул к ней, но она отступила и, смахнув слезу со щеки, тихо, но твердо сказала:

— Пойми, я больше не хочу страдать. Он пожал плечами.

— Эмили, обещать тебе, что переживу тебя, я не могу. — Он помолчал и, глядя ей в глаза, произнес: — Прошу тебя, Эмили, будь моей женой. Поверь, я люблю тебя и, пока живу, буду любить. Это я тебе твердо обещаю.

Всхлипнув, она покачала головой и пробормотала:

— Нет, Клайд, я… я не могу.

— Ну, тогда извини! — упавшим голосом ответил он. — Ты просишь у меня невозможного. Таких гарантий тебе никто не даст.

— Я знаю, — шепнула она и отвернула лицо, пряча слезы.

— Прощай, Эмили! — тихо сказал Клайд и, резко развернувшись, вышел из гостиной.

Хлопнула входная дверь, через минуту за окном раздался рев мотора, а потом в доме стало оглушительно тихо.

Эмили легла на диван, еще хранивший тепло его тела, и дала волю слезам.

10

За три дня Эмили навела порядок во дворе и в доме. Она с трудом держалась на ногах от усталости, но изводила себя сознательно — в надежде, что это поможет ей, как следует выспаться.

Напрасный труд!

По вечерам, падая в кровать от изнеможения, она часами лежала без сна, снова и снова переживая последний разговор с Клайдом.

Днем она прислушивалась к каждой проезжающей машине, тщетно надеясь, что это пикап Клайда.

Хотя на что она надеется? Ведь она своими собственными руками сделала все, чтобы он ушел из ее жизни навсегда!

Но ведь именно этого она и хотела. Или нет?

Узнав, что Клайд ее любит, она испугалась. А теперь, когда он ушел из ее жизни, поняла, что любит его.

Только это ничего не меняет.

Наутро, встав ни свет, ни заря, Эмили побросала в сумку вещи, закинула ее в багажник и выехала на безлюдную в этот час улицу. Накануне она занесла ключ от дома в агентство недвижимости, попросила Памелу присматривать за котом и оставила для него приоткрытым окно на кухне.

В Бостон Эмили приехала в самое пекло. Протискиваясь в пробке, она вдыхала выхлоп и старалась не думать о том, как легко дышится на тенистой Черри-лейн.

Принеся домой вещи, она решила освежиться в бассейне и перед глазами тут же встала картина: ночь, голубая гладь воды и ладное загорелое тело Клайда.

Нет, она определенно мазохистка! Спрашивается, зачем притащила его в Бостон? Вернее, зачем предложила ему остановиться у себя дома? Теперь придется мучиться воспоминаниями.

На следующий день, придя в школу, Эмили встретила Терри.

— Ну что, как прошло лето? — спросила та, окинув ее пытливым взглядом.

— Нормально, — пробормотала Эмили.

— Что-то ты бледная… Приболела?

— Да нет, просто устала, — избегая смотреть Терри в глаза, сказала Эмили. — Ремонт и все такое…

Терри молча кивнула, но, судя по выражению ее лица, не поверила ни единому слову.

— У тебя сегодня много дел?

— Да часа на два, — ответила Эмили, а про себя подумала: к сожалению. Будь ее воля, она бы осталась в школе до вечера. — А что?