Читать книгу "Вызываю огонь на себя - Александр Тамоников"

– А что же на карте эти балки не обозначены? Абдулла ничего не путает?

Опарин, недолго пообщавшись с сирийцем, ответил:

– Нет, он ничего не путает. А почему на карте не обозначены балки, вопрос не к нему.

– Но местные-то о них знают?

– Только чабаны. А их и раньше было мало. Сейчас в Пальмире и ее окрестностях наверняка никого нет. Они угнали отары первыми.

– Понятно. Смотрим балки. Ты, Леня, – обратился Смирнов к Опарину, – нанеси их на карту.

– Надо ли это, старлей?

– Время есть, а данная информация не помешает. Прикинь, если сюда вывести «Грады». Места хватит на батарею. А что такое батарея, прикрытая от противника? Это восемьдесят семь гектаров поражения реактивными снарядами. Площадь, равная более чем ста футбольным полям. Прикидываешь, сколько «духов» можно отсюда отправить на небеса? А главное, позиция не требует сильного охранения. Так что надо все отметить.

Отработав задачу по району гряды, группа продолжила марш и в 0.10 вышла к полосе кустарника, от которой до Черного холма оставалось метров сто.

Смирнов объявил привал с рассредоточением вдоль кустов.

– Ну вот мы и на месте.

Рядом прилег Соболь.

– Внушительно смотрится этот холм. Я бы сказал, даже гора.

– Да, – согласился старший лейтенант, – размеры впечатляют.

Он извлек из футляра ночной бинокль, настроил фокус, резкость, начал осмотр склона. Изображение смазывалось, слишком близко находился объект. Соболь посоветовал воспользоваться ночным прицелом. Смирнов заменил оптику. Видимость улучшилась. Смотрели на холм и Опарин с проводником, и Соболь.

Последний проговорил:

– А холм действительно черный или это только сейчас, ночью?

– Хрен его знает, это ты у сирийца спроси, он должен знать.

Соболь отполз к Опарину.

Смирнов продолжал наблюдение, не забывая поглядывать на часы.

Когда прапорщик вернулся, Смирнов, отложив прицел, спросил:

– Ну что, узнал, почему этот холм называется Черным?

– Сириец в ответ спросил, а почему море называют Черным или Белым? Разве вода в них черная или белая? Поэтому и холм когда-то назвали Черным. По преданиям, он стоит здесь еще со времен основания Пальмиры царем Соломоном.

– Это тот умник, что на спор женщин, чье дитя, предложил разрубить его пополам? И каждую половину отдать женщинам.

– А на хрен рубить-то?

– Ты у меня спрашиваешь? Не слыхал, что ли, про царя Соломона?

– Он мне нужен? Но если так сказал, то он дурак. Таких даже среди наших чиновников нет. Значит, этот Соломон и основал Пальмиру? Никогда бы не подумал. Только, Боря, сириец называет древний город Тадмором.

– Это одно и то же. Но хватит базарить, склоны и вершина, похоже, чисты, что совершенно не говорит о том, что наверху нет поста наблюдения. Так что твоя задача, Соболь, выйти к холму, подняться на вершину и осмотреться там на предмет обнаружения постов. И смотри, аккуратно работай. Связь по необходимости. В случае обнаружения противником в бой не вступать, спускаться сюда. Понял?

– Понял.

Голос подал Опарин:

– Борь! Может, и мне с Соболем пойти? Во-первых, вдвоем сподручнее, во-вторых, я сразу установлю «маяки». Сэкономим время.

– Хорошо, – согласился командир разведгруппы, – только что я здесь с сирийцем делать буду?

– Ну, он сейчас особо не нужен, а если засада, то тут уж не до общения будет.

– Это точно. Ладно, иди с Соболем. И смотри за ним. А то еще начнет исследовать грунт в поисках ответа на вопрос, почему холм называют Черным.

– Шутка?

– Нет! Ты еще не знаешь, на что способен Дима.

Опарин перевел сирийцу план действий. Тот кивнул, сместился несколько в сторону, выбрал позицию и припал к автомату, подняв ствол вверх. Опарин и Соболь перебежали до подножия склона. Все шло нормально. Разведчики начали подъем и уже через десять минут скрылись за прямой, скошенной временем или людьми вершиной.

Смирнов посмотрел влево, вправо, на склон. Тишина. И наверху тихо. Спустя несколько минут его радиостанция провибрировала сигналом вызова.

Старший лейтенант ответил:

– Четвертый!

– Седьмой! У нас чисто. Видим хребет, проход, пологий склон. Арфа-02 приступил к своей работе.

– Принял. Пока Арфа работает, оцени возможность быстрого прохождения прохода.

– Уже оценил. Потребуется минут двадцать.

– Хорошо, обсудим позже, работайте!

В 0.40 вернулись Опарин с Соболем.

Наводчик доложил, что «маяки» установлены, два основных, два запасных.

Смирнов кивнул, взглянул на Соболя:

– Что ты там говорил о двадцати минутах?

– Если удастся отвлечь «духов», то с этой позиции в обход холма справа хороший путь к проходу. Понадобится не более двадцати минут, чтобы просочиться за хребет. Сам проход не охраняется, возможно, есть посты за хребтом и на вершине, но непосредственно в проходе позиций обороны нет.

– Потому что сам проход узкий. Если еще и посты установить, то ни минометы не поставишь, ни танки не выпустишь. А вот за хребтом позиции обороны должны быть.

– И как это выяснить?

– Только с помощью беспилотника.

– Что-то я не слышу, чтобы он где-то рядом летал, а Жилин уверял, что обеспечено круглосуточное наблюдение.

– Беспилотнику не обязательно находиться над районом. Его аппаратура позволяет контролировать обстановку и с большого удаления.

– Вернемся, проверим, засек этот беспилотник позиции обороны прохода или нет.

– Проверим. Так, время 0.50. Развалины смотреть не вижу смысла. Я имею в виду проникновение в разрушенные деревни. Через прицел я посмотрел на них, обычные развалины. «Духов» нет. Техники нет. Лишь остовы трех сожженных авиацией танков как напоминание «духам» о том, что беспредел наказуем. Может, что-нибудь наш сирийский друг сказать хочет?

Опарин обратился к Абдулле. Тот говорил недолго. Наводчик перевел:

– Черный холм свободен от террористов, в развалинах их нет, но игиловцев много на вершине хребта. Там посты. Наблюдатели смотрят за долиной.

Смирнов удивился:

– С чего Абдулла взял, что на вершине много «духов»? Я тоже ее осматривал, и в отличие от него через ночную оптику. Да, пост есть, западнее. Крупный пост, но там один человек.

Опарин вновь обратился к сирийцу. Перевел.

– Ночной гриф. Обычно он спокойно летает над горами, выискивая змей, что ночью выходят на охоту. Но гриф очень осторожен, парит только там, где нет людей. Здесь нет ни одного грифа, значит, есть люди.