Читать книгу "Z - значит Захария - Роберт К. О'Брайен"

Минут десять или около того все было тихо. Я следила за магазином и за трактором; вдруг взгляд поймал движение: занавеска в окне на втором этаже поехала в сторону, и показалось его бледное лицо, в темной раме казавшееся привидением из заброшенного замка. Я частично поняла, в чем дело.

Он был не в самом магазине, а поднялся в жилые комнаты Кляйнов на втором этаже. Разумеется, искал там меня.

Мне удалось изрядно поводить его за нос. Каждый вечер, уходя из дома, я шла к магазину. Утром, когда он следил за мной, появлялась из ниоткуда тоже около него. Отправившись в то утро за водой к пруду – примерно в направлении магазина, – я вскоре вернулась с бидоном и ножом. Неудивительно, что он решил: я живу при магазине. Лумис помнил, вероятно, с первого посещения, что наверху там было жилое помещение – возможно, он даже заходил туда.

На самом деле я была в квартире Кляйнов всего раз с тех пор, как они уехали вместе с моими родителями. Помню, было дождливое воскресенье, я сходила в церковь. В воскресный день работать не хотелось, для рыбалки или прогулки было слишком мокро, а все радиостанции к тому времени уже отключились. Поэтому я решила почитать, и, как обычно, жалела, что у меня нет новых книг. Мне пришло в голову, что какие-то могут найтись у Кляйнов.

В их квартире было темно, плотные шторы не пропускали и без того тусклый свет пасмурного неба. В комнатах царил порядок, оставленный педантичной миссис Кляйн, но, долго не открываемые, они пахли затхлостью и запустением. Мне стало не по себе: хоть я и бывала тут раньше раз или два, это было личное пространство, все здесь принадлежало двум умершим людям. Вскоре я поняла, что вряд ли найду тут хоть одну книгу, и не ошиблась: не нашлось даже журнальчика. Исключение составили только каталог узоров около швейной машинки миссис Кляйн да инвентарная книга и тетрадь с записями приходов и расходов в каморке, которую мистер Кляйн использовал под кабинет.

Я заглянула даже в спальню, стыдясь еще больше, но и там обнаружила лишь мебель и картинки по стенам. Только одна вещь во всей квартире выбивалась из общего ряда: фотография в рамке, на которой молодой человек, улыбаясь, позировал в костюме и галстуке. Снимок выглядел очень старым и лежал на кровати. Интересно, кто бы это мог быть. Очевидно, мистер либо миссис Кляйн взглянули на него в последний раз перед отъездом. Сын? Я не слышала никаких упоминаний об их сыне. Он был немного похож на миссис Кляйн в молодости, так что, возможно, это ее брат. Конечно, я уже никогда не узнаю. Я оставила фотографию на кровати.

Беда в том, однако, что Лумис сразу же понял, что я жила не там. Вот почему выглянул в окно. Если я не здесь, рассуждал он, то должна быть где-то поблизости.

Он снова вышел на улицу, огляделся и снова зашел внутрь. Через тридцать секунд он появился из-за магазина – прошел насквозь и вышел через заднюю дверь, которую мне было не видно, оставив винтовку внутри. Он отошел на несколько ярдов, повернулся и стал изучать здание, теребя подбородок. Потом снова исчез – очевидно, вошел через заднюю дверь, – и минут пятнадцать я его не видела.

Я вспомнила о винтовке. Она пугала меня. Но, возможно, уже не так сильно, как поначалу. Я стала привыкать к тому, как работает его голова, как он мыслит. Он действовал по повторяющейся схеме. В случае с винтовкой дело было не в том – или, как я думала, возможно, не в том, – что он хотел убить меня, а в том, что он думал, я могу убить его. Я по-прежнему считаю это предположение верным. Скорее всего, он рассуждал так: если я окопалась в магазине и вижу, как он приближается, я испугаюсь и могу попытаться прогнать его. Но что заставляло его думать, что у меня вообще есть оружие? Мои ружья лежали в пещере все время с момента его прибытия, и я точно никогда о них не упоминала.

У него было время подумать, осознала я. Наверняка в последние две недели он в подробностях припомнил свой первый день здесь, день, когда он перевалил через холм в своем костюме с тяжелой тележкой и увидел наш дом. Он решил тогда – уж я постаралась, – что в доме долгое время никто не жил, и теперь, подумав обо всем этом, пришел к выводу, что у меня и тогда было другое укрытие.

Кроме того, он понимал, что на любой ферме есть охотники и в каждом доме фермера найдется оружие, так что нетрудно было догадаться, что я переехала из дома, взяв ружья с собой. Обо всем этом он размышлял, сидя все эти дни дома один. И не только об этом. Он также должен был уразуметь, что, если у меня было довольно комфортное, оборудованное укрытие (а не просто ямка под кустом), я вряд ли сдамся после нескольких дней и «брошу свою глупости», как он говорил, – если только он каким-то образом не заставит меня.

Солнце уже почти село, когда я увидела его снова. Он вышел из-за здания магазина, очевидно, снова выйдя из задней двери, неся что-то в руке. В сумерках и без бинокля я уже не могла разглядеть, что это, но было понятно, что это нечто маленькое и это не винтовка.

Он прошел к переднему входу и встал перед ним, казалось, изучая саму дверь, даже подошел и потрогал косяк. Положил то, что держал в руке, зашел внутрь и почти сразу же вышел обратно, неся еще что-то. Следующие пятнадцать минут он стоял там, и я могла лишь догадываться, чем он занят, – в тени козырька было не видно.

Потом он еще раз ненадолго заглянул в магазин забрать винтовку, сел на трактор и поехал к дому. Дождавшись, пока звук мотора удалится, а затем трактор, фыркнув, замолчит, я встала и вышла из-за своего куста, не забывая молоко и рыбу. Становилось темно.

Я думала было пойти в пещеру, но любопытство пересилило: хотелось посмотреть, правильны ли мои догадки и опасения. Подойдя к магазину, я убедилась, что не ошиблась: он навесил замки на обе двери, и закрыл их.

Разведя костер, я поменяла планы: пожарила рыбу, которая не станет лежать, а курицу, которая могла подождать, завернула в бумагу и положила в прохладное место в пещере. Я думала о замках и тракторе, к которым у меня не было ключей. Сначала мне пришло в голову, что теперь придется каждый раз спрашивать разрешения пойти в магазин или взять трактор. Но потом осознала, что все еще хуже: он не собирался давать мне ключи ни от чего.

Двадцать три

4 августа, продолжение

На следующее утро он в меня выстрелил.

Я, как обычно, проснулась на рассвете, убрала одеяло и спальный мешок в пещеру и позавтракала остатками рыбы – холодной, но жареной, не так уж плохо. Поев, я немного повеселела и подумала: может быть – ну а почему бы и нет? – я слишком мрачно смотрела на вещи с теми замками. У него действительно был пунктик на регулировании всего и вся: любые вещи следовало убрать и выдавать по норме – будь то клиновой ремень, бензин, удобрения или еще что-то. «Долгосрочный взгляд на жизнь». Мне он в данном вопросе не доверял (возможно, отчасти правильно) – отсюда и замки. Может быть, к ним надо относиться именно так.

В любом случае предстояло это выяснить, как бы страшно мне ни было. Потому что альтернативой было только то, что он считал самым простым способом заставить меня вернуться: голод. Я не могла не думать и об этом. Если таков его план, что мне делать? В пещере хватит еды на пару недель, может быть, удастся растянуть на чуть побольше. Можно ловить рыбу. Я знаю, где растут ягоды, где можно добыть кролика. Но очевидно, что долго так не проживешь.