Читать книгу "Магическое кольцо Каина - Ольга Тарасевич"

Фред тоже в долгу не остается, корчит рожу и заявляет:

– Очень надо мне с тобой обниматься!

Он подходит к столику, берет пульт от телевизора и включает огромную, во всю стену, «плазму».

– Выберу музыкальный канал. Мы ведь влюбленные – это логично. Не новости же смотреть – там до сих пор говорят про Грина.

Я вздыхаю. Мердок прав, печальная новость в топовых заголовках. Я просматривала информационные сайты. Версий навыдвигали – выше крыши: и атака на Америку террористов через ликвидацию наиболее знакового ее представителя, и разборки между конкурентами. Про не совсем обычную личную жизнь, впрочем, ни слова. Можно представить, как бы стервятники от журналистики возбудились новостью о той же Синди. «У Грина был гарем». «Любовница и официальная жена жили под одной крышей»… Ага, это сколько грязного белья можно было бы перетряхнуть, сколько денег заработать! Но пока американские и местные полицейские явно не допустили утечки. Кстати, и сама Синди скрывает отношения с Грином. Надо думать, что по его просьбе. А ведь ей было бы легко все озвучить и прежде подробности романа, и вот теперь – детали убийства. Бывших репортеров не бывает, у Синди наверняка все имеется для полноценного пиара – и связи, и возможности разместить любую информацию. Если она этого не сделала – похоже, и правда, любила своего психопатически-интровертного Джонни…

– Фред, а как вы попали в ФБР? У вас есть семья, дети?

Мердок устраивается в кресле и улыбается:

– Вам какую из моих легенд рассказать? У меня их несколько.

– Но правда – она ведь одна.

– Правды нет. Есть субъективное восприятие реальности. Дорогая, моя задача – вас охранять, а не исповедоваться.

Через минуту он уже сладко посапывает.

Ну да, я отоспалась. А Фред, похоже, нет. Убийство Грина, перелет, смена часовых поясов, стресс – даже железные сотрудники спецслужб, в конце концов, не выдерживают.

Устроившись на постели, я открыла ноутбук и попереписывалась в скайпе с Леней. Муж сказал, что дома все в порядке. Но попросил быть поосторожнее, а то «в этих твоих Дубаях даже миллиардеров вон убивают». Я не стала ему сообщать о том, что убивают их практически на моих глазах и что я переехала из отеля и занялась расследованием. Леня начнет переживать, нервничать. Зачем? Меньше знаешь – спишь спокойнее…

В почте меня ждало письмо от Дениса: «Фотки персонала получил. Распечатать пока не смог, у меня дома принтер навернулся. Береги себя».

Денис всегда распечатывал фотографии для того, чтобы, как он выражался, «снять информацию». Работать с изображениями людей через экран компьютера, по его словам, было невозможно. Как некстати у парня сломался принтер…

Потом я отложила ноутбук, приняла душ, забралась в постель.

Сон не шел.

В голове выстраивались какие-то схемы относительно возможного преступника. Я попыталась думать о другом – но переключиться не вышло, нахлынуло волнение. А вдруг преступник пойдет за камнем, охрана позвонит Фреду – а тот спит сном младенца и все прохлопает? А вдруг охранник уснет перед монитором? Ребята действительно уже который день работают очень напряженно, и от усталости отрубиться проще простого…

Измучившись, я решила пойти на кухню и выпить стакан молока.

Вообще-то Мэри мне говорила, что, если что-то такое понадобится, я могу позвонить горничным и они все принесут. Но я сразу поняла, что мне будет неудобно напрягать девочек своими просьбами. К тому же кухня совсем недалеко от моей спальни.

Я подошла к двери и замерла.

Шаги. Вот прямо совсем у моей двери. А теперь удаляются. Удаляются в сторону лестницы, ведущей к бассейну…

Я осторожно выглянула наружу. В бассейн направлялся тренер Джонни Грина по йоге Андрей Шульгин. Он был одет в халат – такие белые махровые халаты находились, наверное, в каждой спальне на этой вилле. Но не узнать эту подтянутую тонкую фигуру и светлый стриженый затылок невозможно.

«Ну, все, приплыли, – пронеслось у меня в голове. – Убийца – русский. Очередной гвоздь в гроб нашей национальной репутации».

Я шла к бассейну и убеждала себя: да нет же, Андрей просто решил поплавать через пару часов после ужина. Имеет право. Он – спортсмен, а вода перед сном успокаивает и расслабляет.

Но нет. Когда я добралась до нужного помещения, Андрей уже был в воде. В той самой части бассейна, где находилась решетка. Почувствовав мой взгляд, он испуганно вздрогнул. А потом выскочил из воды и бросился ко мне. Я развернулась, чтобы удрать, однако было слишком поздно. Он сгреб меня в охапку, прыгнул в бассейн.

Воздух в моих легких закончился быстро. Я пыталась выскользнуть из цепких мускулистых лап, но Шульгин крепко держал мою голову под водой…

Глава 8

1826–1837, Санкт-Петербург, Александр Пушкин

– А где бы вы были, если бы четырнадцатого декабря имели возможность находиться не в своем имении, а вот прямо тут, в Петербурге? – поинтересовался император Николай Павлович, пристально вглядываясь в лицо Пушкина.

Александр спокойно выдержал холодный взгляд серо-стальных глаз.

Совесть его была совершенно чиста. О том, что планируют «декабристы», он действительно ничего не знал. Сидящий безвылазно в Михайловском, чем он мог помочь тем, кто собирался на Сенатскую площадь? Да любое общение с опальным поэтом только бы привлекло к заговору ненужное внимание – а это менее всего входило в планы заговорщиков.

Но что было бы, если бы Александр действительно все знал?

А он любопытный человек, император. Умеет задавать вопросы, на которые при всей живости ума вот так с ходу найти ответ невозможно. А когда этот ответ все-таки находится, то озвучивать его боязно.

«Ну все, прощай, столица! Приветствую тебя вновь, моя унылая Псковщина», – пронеслось в голове Пушкина.

Тем не менее он твердо сказал:

– Ваше Величество, если бы я знал о планах мятежников, то был бы в их рядах. Я не одобряю ни их цели, ни их методы – но среди них много моих друзей. И изначально было понятно, к каким последствиям приведут их необдуманные действия. Однако же оставлять друзей в беде я считаю неприличествующим для людей чести, к коим отношу и себя…

Николай улыбнулся. Видно было по лицу, что ответ Пушкина пришелся ему по сердцу своей прямотой и откровенностью.

– Je vois que vous avez beaucoup de bonnes idées. Elles pourraient être très utiles dans l’éducation de la jeune génération[40], – промолвил Николай, усаживаясь за стол. Потом он сделал Пушкину знак, что тот тоже может присесть, и Александр опустился в кресло, стараясь скрестить ноги так, чтобы запылившийся низ брюк скрылся за гнутой ножкой.