Читать книгу "Штурмовой отряд. Битва за Берлин - Олег Таругин"

К раннему вечеру уцелевшие в городских боях танки восемьдесят восьмого тяжелого полка прорыва наконец повернули в сторону моста «Мольтке», и спецназовцы спешились. Дальше их дороги расходились. Танкисты прорывались к мосту через Шпрее и набережной Кронпринценуфер, бойцам Трешникова же настала пора снова становиться невидимками, уходя под землю. Никакого иного способа добраться до Рейхсканцелярии и «фюрербункера» у них не имелось.

– Точно решил, капитан? – Подполковник испытующе взглянул в глаза Родченко. – Ты моих ребят в деле видел, значит, должен понимать – уровень боевой подготовки у нас разный. Я бы даже сказал, несопоставимый. Пойдешь с нами под землю – почти наверняка погибнешь. А так есть шанс до Рейхстага дойти да на его руинах расписаться, и за себя лично, и за всех тех, кто не дошел. Решай, только быстро. Десять секунд – и нас тут нет.

– А чего тут решать, тарщ подполковник? – с кривой усмешкой на лице хмыкнул тот. – Я своих решений не меняю. Сказал же, что с вами иду – значит, иду. Огнемет вон цел, вы ж сами говорили, что пригодится, а Степка мой – стрелок отличный, с двадцати метров в амбразуру струю загоняет. Глядишь, и пригодимся, когда до Гит… до цели доберемся.

– Добро. Тогда помни, мы – немецкая группа особого назначения, досматривать или там документы у нас проверять никто права не имеет. Говорить будем мы, вы тупо молчите. Автоматы ихние держите на виду, из-под касок особо зло не зыркайте.

– Чего? – искренне не понял капитан. – В смысле, в каком смысле «не зыркать»?

– В том смысле, Вася, что ни ты сам, ни твой сержант – ни разу не профессиональные разведчики, – тяжело вздохнув, пояснил Трешников. – Ну, не готовили вас к подобному. Увидите рядом эсэсовца, взглядом с ним встретитесь – и все, спалились мы все. Глазами яростно полыхнешь, он все и поймет, чужаков почувствует, да за автомат схватится. Понял, нет?

– Понял, – угрюмо буркнул Родченко, кивая. – Не переживайте, не подведем.

– И последнее, товарищ Василий, – улыбнулся самыми краешками губ подполковник. – Спорить бессмысленно, поскольку это приказ: пойдете замыкающими, в случае чего мы вас броней прикроем. Вперед не лезть ни при каких обстоятельствах, ваша задача – держать тыл. Но, случись что, держать до последней возможности. Ясно?

– Так точно, – повеселел капитан, получив вполне четкий приказ. – Это мы легко. Я ведь смерти не боюсь, отбоялся уж свое. Коль нужно – костьми лягу…

– И очень зря, капитан. Те, кто во всю ивановскую кричат, что смерти, мол, не боятся, и погибают по-глупому, и товарищей своих подводят, и боевое задание проваливают. Смерти бояться нужно обязательно. Погибнуть глупо, товарищей подставить – вот чего бояться стоит! Ладно, демагогия все это, тут можно часами языком трепать. Коль решился, иди вон к товарищу майору, – Трешников кивнул головой в сторону Ленивцева, – он вместе с вами в арьергарде пойдет, так что пока переходишь в его подчинение. Как стемнеет, ползем через площадь и собираемся у спуска в метрополитен, дальше по плану… ну, или по обстоятельствам. Эх, если бы ты только знал, капитан, как я это самое «по обстоятельствам» по жизни не люблю!..

Некогда по-европейски ухоженная и аккуратная площадь сейчас представляла собой изрытую воронками бомб и снарядов пустошь, более всего напоминающую покрытую метеоритными кратерами лунную поверхность. Высаженные с немецкой педантичность – орднунг, же! – в шахматном порядке и строго определенных местах деревья начисто лишились крон, срезанных осколками, и сейчас торчали нелепыми огрызками. Окружающие площадь некогда монументальные здания были разрушены практически полностью, представляя собой многометровые груды искрошенного взрывами фугасных бомб кирпича с торчащими остатками несущих стен, зияющими провалами оконных проемов. Почти по центру площади застыл раскуроченный взрывом боекомплекта тяжелый «Тигр» со съехавшей набок башней; чуть поодаль громоздились полностью выгоревшие обломки нескольких попавших под удар легковых и грузовых автомобилей, сейчас уже мало напоминающих то, чем они были раньше. Выстилавшую площадь брусчатку покрывал какой-то трудноопределимый, особенно в контрастном свете прибора ночного видения, мусор: разбитые снарядные ящики, перекрученные взрывами куски кровельного железа, сплющенные канистры и стреляные гильзы, невесть как тут оказавшиеся обломки мебели, россыпи вывороченных взрывами из земли камней, похожих на затвердевшие до гранитной твердости хлебные «кирпичики». Кое-где встречались трупы гитлеровцев, застывшие в тех позах, в каких застала их смерть. В устье одной из выходящих на площадь улиц замер, прижавшись вплотную к чудом уцелевшей фасадной стене разрушенного дома, сгоревший «Т-34-85» с распахнутыми люками и опущенной к самой земле пушкой. Похоже, перед своей гибелью «тридцатьчетверка» первой вырвалась на открытое место, напоровшись на выстрел немецкого танка. Судя по состоянию фрицевского панцера, короткая дуэль завершилась счетом Один-один, и советский наводчик тоже не промазал.

Спуск на станцию «U-Bahn» из крохотного окошка полузаваленного обломками подвала, где затаились спецназовцы, виден не был, только покосившийся чугунный столб с названием станции, который Трешников разглядел в мощный бинокль с ИК-насадкой. Поколебавшись несколько минут, подполковник все же отправил двоих бойцов на разведку – ломиться сразу всей группой в неизвестность не стоило, мало ли что могло поджидать их на той стороне площади? Лишнюю защиту, разумеется, сняли, чтобы не стеснять движений, оставив лишь индивидуальную броню, а из оружия взяли только пистолеты-пулеметы. И сейчас, напряженно вглядываясь в темноту – не столь, впрочем, и плотную, ежеминутно разрываемую засвечивающими ПНВ вспышками взрывов и огненными нитями трассеров, – Трешников ждал возвращения разведки. Наконец в гарнитуре раздался оговоренный заранее пароль, и разведчики, тяжело дыша, ввалились в подвал.

– Докладывайте, – коротко буркнул Трешников, опускаясь на перевернутый ящик, служивший ему стулом. – Только коротко, по существу. Нормально сходили?

– Нормально. Похоже, нам еще и повезло. Тут такое дело, сам спуск на станцию завален – то ли снаряд близко упал, то ли бомба, но обрушилось все, только начало лестницы уцелело. Зато дальше, метров с двести примерно, еще одна бомба долбанула, полутонка, наверно, перекрытия пробила. Ну, вы ж знаете, какое у них метро, смех один[14].

Подполковник нетерпеливо махнул рукой: «Мол, без комментариев».

– Вот я и говорю, свод туннеля пробило, в дыру даже рельсы видно. И фрицев вокруг нет, видать, по ту сторону завала сидят. Там и зайдем, глубина всего метров семь, в провале куски арматуры торчат, есть за что репшнур закрепить. Самое приятное, незамеченными вниз спустимся, глядишь, до следующей станции по-тихому доберемся.