Читать книгу "Страна Арманьяк. Рутьер - Александр Башибузук"

– Идем…

– Успели, монсьор?

– По башке сейчас получишь… – Сунул кулак под нос скотту и прошел к выходу.

Компанию я приказал построить для… Да в общем-то сейчас и узнаете, зачем.

Рутьеры выстроились в три шеренги.

С левого края – мосарабы с аркебузами в положении «у ноги». На их белых коттах вышит геральдический щит с обвившимся по его краям драконом, удерживающим в лапах такой же щит, но меньшего размера. Его серебряное поле пересекают две красные диагональные полосы. Это мой герб, как барона ван Гуттена – рыцаря ордена Дракона. Как я про себя шучу – дважды бастардный герб. Две косые перевязи слева направо. Все же, наверное, опознал меня Карл Смелый как бастарда д’Арманьяка, но сохранил мое инкогнито по каким-то своим соображениям… Сверху еще один малый щит. На нем, на синем поле – черная геральдическая лента, на ней серебром написано готическими буквами по-латыни: «Никто, кроме меня». Это мой герб, только уже как шевалье де Дрюона. Помимо герба, на коттах есть еще один знак. Небольшой красный крестик слева вверху на груди. Это уже знак принадлежности к компании. Ее герб и символ. Кровавый Крест.

Сержант аркебузиров Энвер Альмейда стоит впереди строя. На нем полусалад с пышным красным плюмажем. На левом плече сине-черный бант с блестящей бляхой, на которой выгравирована дымящаяся аркебуза. Знаки различия его должности.

Справа от мосарабов построились арбалетчики. Их сержант Якоб Бользен также впереди строя. Они одеты точно так же, только котты у них зеленого цвета, и держат на плечах арбалеты, а у сержанта на бляхе перекрещиваются арбалетные болты.

Отдельно стоят канониры со своими орудиями. На них котты уже кирпичного цвета, а у их командира – мэтра-сержанта-бомбардира Рафаэлло Пелегрини, на плече бляха с дымящейся гранатой.

Напротив строя стоят трубачи, знаменосец с развернутым знаменем и отрядный капеллан.

Все стоят и напряженно ждут, что я им скажу. Примерно догадываются, слухи о моем решении ходят уже давно, но официального объявления я еще не делал.

По сигналу Тука зазвенели трубы и резко смолкли.

– Братья… – Я сделал небольшую паузу после первого слова. – Братья, я не буду долго говорить. Не приличествует это настоящему мужчине. Скажу просто и прямо. Отныне и пока я жив, каждый наш брат, оставивший службу по невозможности ее исполнения, найдет приют в этом замке. У него будет кров, еда и посильная работа с достойной оплатой. Помимо этого, я назначаю им пенсию в размере одного патара в месяц. Запомните! Никогда и никого я не брошу. Обер-капеллан!

Гуус Бромель торжественно поднес мне на бархатной подушечке отрядное распятие.

– Клянусь вам в своих словах! – Я поцеловал распятие и вздернул его вверх. – Слава Кровавому Кресту!

– Слава-а-а-а! – взревела компания.

– Разойтись! Сегодня вечером будет праздник. Обер-интендант, озаботьтесь…

– Ура капитану-у-у!!! – Еще один одобрительный рев.

Ну а как? Без праздников никак: очень, знаете ли, способствует сплочению личного состава. Да и повод к тому же – не из рядовых. Да и самому нажраться хочется, аж сил нет. Барон я, ёптыть, или не барон в собственном замке?

– Ну красиво же получилось, монсьор… – После того как все разошлись, ко мне подошел Тук, смахивая из уголков глаз слезинки. – Я… я просто горжусь, что служу вам, ваша милость.

М-да… мой эскудеро по своей сути – отмороженный головорез, но одновременно и впечатлителен, как юная девственница. Хотя чему я удивляюсь: у самого от торжественности момента в глазах щемит.

– Братец… сделай-ка для меня одно важное дело. – Я вспомнил о давнем своем обещании.

– Все что угодно, монсьор. – Шотландец бухнул себя кулаком по груди.

– Бери пару стрелков и дуй о конь в деревеньку. Возьмешь там дорпсхоофта… старосту деревенского, в общем, и выясни у него, где живет семейка Гуутенов. Затем всех их вместе со старостой со всем бережением доставишь сюда. Понял? Со всем бережением! Это важно.

– Это Иоганна семья, монсьор? – догадался шотландец.

– Да. Мы должны для них что-то сделать. Поспеши. Кстати, священника деревенского тоже прихвати, до кучи.

– Монсьор, монсьор… – К нам подлетел мой паж Иост. – Там… там…

– Да что «там», рожай уж!

– Он… он… – Мальчишка никак не мог отдышаться.

– А ну угомонись! – Шотландец ловко поймал пажа за ухо.

– Мне велели передать, что эконом раскололся до самого седалища… – выпалил Иост единым духом. – Монеты в выдолбленной балке, над очагом в его доме.

– Вот кстати и заберешь. – Я хлопнул шотландца по плечу. – Давай мигом, а то дел невпроворот. Да, и успокой там пейзан, если волноваться будут.

После того как Тук и напросившийся с ним Иост умчались, я вернулся в замок. Спустился в пыточную, где еще немного поболтал по душам с экономом, выясняя все его коммерческие связи с антверпенскими евреями и прочие концы. Завтра, по прибытии, тех ждет небольшой сюрприз. Ну а дальше… дальше посмотрим. Либо в петлю торжественно промаршируют, либо будем сотрудничать. Взаимовыгодно. Больше я уверен в последнем. Еврейская нация в практичности опережает все другие на голову. Исторически так сложилось. Ну, право дело, если все и всегда будут тебя полтыщи лет притеснять, поневоле станешь умным, практичным и изворотливым.

Вышел на свежий воздух из подвала и приметил спасенных гениев архитектуры, сидящих на куче песка возле разрушенной замковой капеллы. На этот раз для разнообразия они о чем-то мирно беседовали и по очереди чертили щепкой на песке.

Архитекторы, заметив, что я подошел, дружно вскочили и отвесили мне по глубокому поклону.

– Сеньор барон…

– Господин…

– Чем вы это занимаетесь? Кстати, вас накормили?

– Не беспокойтесь, сеньор… – Пьетро похлопал себя по животу. – Я так уже три года не ел.

– Мое сосредоточие жизненной силы заполнено, – в свою очередь степенно сообщил Фен. – Очень благодарю вас, господин.

– Пустое. О чем вы тут беседуете? – Попутно я поманил к себе пробегавшего мимо нас ученика и послал его за вином и бокалами. – Так о чем вы так увлеченно шепчетесь?

Мастера переглянулись, и ответил ломбардец:

– Мы обсуждали, как можно не только восстановить, но и усовершенствовать ваш замок, сеньор барон.

– Очень вовремя, сами видите, в каком состоянии он мне достался. – Я обвел рукой замковый двор.

– Все не так печально, как выглядит. Главное, фундамент и основание в полном порядке. Мы с маэстро Феном взяли на себя смелость немного осмотреть его. Конечно, понадобятся еще исследования и даже опыты, но в целом уже могу сказать, что состояние терпимое, – убежденно заявил ломбардец.

– Я согласен с мастером Пьетро, господин, хотя мои знания с его мудростью несопоставимы, – добавил китаец и обескураженно продолжил: – Я даже представить себе не мог, до каких высот дошло архитектурное искусство вне Поднебесной.