Читать книгу "Что может быть лучше? - Михаил Армалинский"

Я смотрел клип Losing Му Religion на своём видео, а Джой уже была далеко. Она мне виделась, задастая и грудастая, на фоне облезших стен в комнате, в которой делал свои странные, но зачаровывающие телодвижения Michael Stipe под стать своей чарующей песне.

Я скорбел о потере Джой, хотя в песне пелось:

Life is bigger,

It's bigger than you[13].

Но в данном случае это было не так, ибо Джой стала соразмерна моей жизни. Во всяком случае, в тот период.

Джой позвонила мне неожиданно, сказала, что вернулась в город после того, как три месяца скрывалась от своего любовника-мафиози, который разыскивал её и которого наконец посадили в тюрьму.

Джой предложила встретиться в баре, где в былые времена мы часто обменивались свежими новостями и выпивали по кружке пива, прежде чем пойти к ней вкушать друг друга.

Когда я зашёл в дымный и шумный бар, я сразу увидел Джой за столиком с каким-то бородачом. Я подошёл к ним, и она меня представила своему другу. У неё таких друзей – полгорода. Но, видно, время, отпущенное Джой бородачу, истекло, и он через минуту встал и распрощался.

На столе стояло несколько пустых пивных кружек, Джой досасывала по меньшей мере вторую, а пьянела она быстро. Я подумал, что это к лучшему – будет проще склонить её к ебле.

Но Джой не склонялась. Всё твердила, что это наша последняя встреча, что она уезжает далеко и навсегда. Она два раза бегала в туалет пописать, и все мужики провожали глазами её статное тело со светящимся лицом. Мы вышли на улицу, завернули к стоянке за угол бара.

– Ты понимаешь, что мы видимся в последний раз? – спросила она меня с пьяным трагизмом.

Я обнял её, но она скинула мои руки и отшатнулась.

– Я не верю в последние разы, – ответил я браво. – Мы ещё с тобой не раз поебёмся!

– Нет, больше никогда, – сказала она со слезами в голосе.

На стоянку въезжала машина с опущенными стёклами на окнах, и изнутри голосил Michael Stipe: Life is bigger, It's bigger than you.

Джой повернулась и пошла к своей машине. А я – к своей, уверенный, что мы ещё когда-то окажемся друг в друге. Но с тех пор я больше не видел Джой и не знаю, где она. Однако жизнь действительно оказалась больше, чем Джой. Причём значительно.

4. «What It Takes»

(Aerosmith. Steven Tyler & Joe Perry)

Эта песня так меня забрала, что, когда мы подъехали к дому Сэнди, я должен был досидеть в машине и дослушать песню до конца. Сэнди даже слегка обиделась, что я не спешу забраться с ней в постель. Я спешил, но я был буквально загипнотизирован, причём не только пронзительным голосом Steven Tyler, но и словечками. Переводить их бессмысленно, так что верьте на слово или изучайте английский.

Сэнди снисходительно смотрела на меня, упивающегося звуками из радио, а не стонами, которые могли бы исходить из неё. Но что поделаешь – искусство требует человеческих жертв, а тут жертвовались всего две минуты половой жизни.

Когда я впервые приехал к Сэнди домой, была солнечная летняя суббота. Я вошёл в ворота, Сэнди сидела на корточках и сажала цветы на клумбе. Она была в обтягивающих: спортивных штучках, явно надетых с целью пленить меня задом, ляжками и икрами, которые были действительно роскошны. Потому-то она и присела специально на корточки и повернулась задом, завидев мою машину. Посидев несколько секунд и убедившись, что я успел запечатлеть в себе её прелести, Сэнди поднялась мне навстречу. Руки у неё были чёрные – она любила ощущения влажной земли и нарочно не надевала перчаток, когда возилась с цветами.

– Роскошные цветы, – сказал я.

– Роскошная пизда, – сказал я через час, глядя между разведённых ног Сэнди. А ещё через некоторое время я поделился с ней силлогизмом: – Цветок – символ прекрасного. Цветы – символ женских половых органов. Следовательно, половые женские органы – прекрасны.

Сэнди не возражала и лишь уточнила, что в цветке имеются и мужские половые органы, а посему и они – прекрасны.

Я тоже не возражал.

Её дом была завален цветами. И хотя у Сэнди имелся свой цветник, я полагал, что это подарки её ухажёров – уж слишком много было роз, тогда как в цветнике рос единственный розовый куст.

Мои подозрения подтвердились полностью, когда служанка принесла букет длинноногих роз к нам в постель. Я не стал спрашивать, от кого это, зная, что в ответ я получу либо ложь, либо неприятную правду.

Утром Сэнди любила, едва проснувшись, броситься в бассейн. Я предпочитал горячий душ. После завтрака Сэнди отправлялась валяться голой на солнце и коричневеть кожей.

Как-то раз она так лежала у себя на лужайке перед цветником, а рядом под большим зонтом сидел я с наушниками, в которых жила любимая музыка. Я заметил, что над нами кружится маленький одноместный самолёт. Мы даже разглядели лётчика, явно увлечённого наготой Сэнди. Она помахала ему рукой, а он покачал ей крыльями.

– Жаль, нет посадочной площадки поблизости, – сказал я.

– Отчего же, – возразила Сэнди, – частный аэродром всего в десяти милях.

– А… – протянул я.

Меня стала обуревать ревность – все эти букеты роз, летающие хахали. Я, надо сказать, был весьма увлечён этой Сэнди. Я не выказывал ей свою ревность, но мне самому эта ревность начала надоедать.

Как обычно, я сидел в шезлонге и слушал музыку, пока Сэнди отдавала бассейну своё голое ласковое тело.

Girl, before I met you

I was F.I.N.E. fine

but your love made me a prisoner,

yeah my heart's been doing time…

Я с раздражением смотрел, как Сэнди, выйдя из бассейна, укладывается на ярко-красную подстилку и открывает небу свою грудь и чёрный лобок.

«Небось сверху смотрится безошибочно – пизда на красном фоне, – думал я. – Как бы на неё с парашютом не приземлились».

В этот момент я услышал, что в доме раздался звонок в дверь. Сэнди продолжала лежать не шевелясь.

Из дома вышла служанка, подошла к Сэнди и наклонилась к ней, что-то шепча. Служанка – ладная кобылка в коротенькой юбочке и с длинными волосами, свёрнутыми в узел.

Сэнди извинилась, сказала, что скоро придёт, накинула халатик и удалилась.

– Глория, – окликнул я служанку.

– Да, сэр, – подошла она ко мне.

– Кто там пришёл?

– Я не знаю, кто это, – потупилась она. И я понял, что она прекрасно знает.

– Мужчина или женщина?

– Мужчина, – призналась она и, чтобы мне помочь в догадках, добавила: – С букетом роз.

– Поди, скажи им, чтобы шли сюда.

– Не могу, сэр.