Читать книгу "Запретное влечение - Шелли Брэдли"

– Действительно, это будет так трогательно! – Мэдди довольно кивнула, очевидно, не сознавая, какие настроения царят вокруг нее.

Несколько долгих мгновений граф молча внимательно рассматривал племянников, и Кира затаила дыхание, надеясь на одобрение и одновременно боясь публичного отказа.

Наконец граф протянул Дариусу руку.

– Рад наконец познакомиться с тобой, племянник.

– Милорд. – Дариус почтительно пожал руку дяди.

– Уже выбрал профессию?

– Я думаю изучать право.

Уэстленд нахмурился.

– Если передумаешь и решишь выбрать военную карьеру, обратись ко мне – у меня на этот предмет есть хорошие связи.

Судя по форме предложения, дядя не слишком спешил помочь, но все равно это было нечто вроде оливковой ветви, и Кира взволнованно посмотрела на брата.

– Ну а вы, юная леди? – прорычал дядя.

Кира широко раскрытыми глазами посмотрела на него.

– Насколько я понимаю, вы должны вскоре выйти за кузена его светлости, священника?

– Да.

Уэстленд окинул ее внимательным взглядом.

– В свете ваших обстоятельств это вполне удовлетворительно. Где ваш отец?

Явное недовольство, прозвучавшее в его последнем вопросе, застало Киру врасплох.

– Впрочем, нет, не говорите ничего. Он, конечно же, путешествует.

– Да, милорд.

Граф недовольно поджал губы.

– Ну, Бог ему судья.

Кира почувствовала облегчение, когда услышала, что обед подан, – теперь ей не надо было публично защищать отца. Все общество чинной процессией сообразно рангу и значимости направилось в столовую, и Дариус с Кирой пристроились в самом конце.

В тот вечер она больше не разговаривала с дядей, но поверх уставленного веджвудским фарфором стола с серебряной супницей и более чем двадцатью симметрично расставленными блюдами все же не раз ловила на себе его пристальный взгляд. А вдруг их случайная встреча станет началом родственных отношений? Если так, то, похоже, она должна поблагодарить за это Гевина Кропторна.

На следующее утро Гевин укрылся в библиотеке, надеясь хоть так избежать упреков тети Кэролайн. По ее мнению, не только званый вечер прошел очень плохо, но и винить во всем надо было именно его. Как он позволил Мельбурнам оставить место у стены, и какой приступ безумия заставил его представить их самому лорду Уэстленду?

Хороший вопрос. Вздохнув, Гевин устало потер глаза, потом рассеянно скользнул взглядом по рядам книг, собранных многими поколениями его предков.

Почему он представил Киру ее дяде – и сделал все так, что тот не мог не признать племянницу? Жалость, черт бы ее побрал. И еще желание успокоить свою совесть. Если лорд Уэстленд примет Киру, у нее будет кто-то, на кого она сможет опереться после того, как Гевин, соблазнив, расстроит ее помолвку с Джеймсом. Кроме того, влияние дяди может пресечь сплетни, создавшие девушке такую скандальную репутацию. Граф Уэстленд никогда не допустит, чтобы другой мужчина, кроме мужа, чересчур подробно узнал тело его племянницы.

Внезапный стук в дверь заставил его вздрогнуть.

– Да?

Дверь медленно открылась, и в комнату вошла Кира, спокойно-чувственная, невероятно красивая – словно созданная для того, чтобы разрушить его покой.

Герцог поднялся.

– Могу я поговорить с вами? – спросила она. Может быть, отослать ее? Он ведь собирался подумать в тишине. Нет, это была неправда; теперь он хотел сорвать с мисс Мельбурн одежду и ласкать каждый нежный, пахнущий ванилью дюйм ее тела. Вот проклятие, он должен начать думать о чем-то другом. И он будет – надо надеяться, скоро.

– Конечно. Конечно, проходите.

Золотой солнечный свет струился в комнату через три восточных окна, омывая Киру своим теплом, когда она грациозно шла по комнате, и все же она выглядела немного напряженной. Или это он заставил ее нервничать? Видимо, да, но, может быть, он пугает ее? А что, если она просто ощущает его как мужчину?

Пристальный взгляд в ее очаровательно порозовевшее лицо и бегающие глаза подтвердил, что верно последнее.

Но зачем женщине с таким, как у нее, опытом вести себя словно девственница, если только она не хочет заманить мужчину в ловушку? И каким образом он сможет отвлечься от мыслей о том, не заняться ли с ней любовью?

– Я не собиралась вам мешать, Гевин.

– Вы и не помешали.

Она улыбнулась, и его сердце учащенно забилось, будто он снова стал мальчишкой.

– Я хотела только поблагодарить вас за прошлый вечер. Надеюсь, дядя все же примет нас с Дариусом, несмотря на... мою мать.

Гевин нахмурился. Нежелание Киры говорить о матери никогда не было более очевидным.

– Благодарить пока не за что, – рассеянно произнес он. Его мысли были гораздо больше заняты тем, что она скрыла. – Кира, расскажите мне, где сейчас ваша мать?

Девушка пожала плечами: видимо, его вопрос расстроил ее.

– Я точно не знаю. В Персии, вероятно, в Загросе. Она говорит, что это ее самое любимое место на земле.

Печальная нотка в голосе Киры отчего-то задела Гевина.

– Когда вы в последний раз получали от нее известия?

Кира на мгновение замялась.

– Несколько лет назад. Думаю, не скучает, там у нее есть друзья и родственники. Мы... больше не близки. – Она вздохнула и печально улыбнулась. – Возможно, когда-нибудь я вернусь в Персию и увижу ее.

– Вы уже ездили туда? – Гевин наклонился ближе к ней. От Джеймса он знал, что мать Киры прежде жила в Англии, но несколько лет назад она отбыла в Персию. Он и представить не мог, что Кира тоже путешествовала с ней.

– Да, ребенком я какое-то время жила там. Дариус вряд ли многое помнит, ему было всего семь, когда отец привез нас назад в Англию.

– Но вы помните?

– Ну, Персия... она совсем не такая, как Англия. Со стороны она кажется гораздо проще, но в действительности там все очень сложно.

Слова девушки словно заворожили герцога. Слова... или она сама?

– Большей частью это пустыня, разве не так?

– В основном, но временами эта страна похожа на рай, хотя зимой там очень холодно. Я помню снег.

– Снег? Я решительно удивлен. – Его лицо показывало, что он не лжет. – А какие там люди?

– Во многом они такие же, как англичане: так же любят свою семью и считают религию очень важной частью жизни. Мальчикам там дают образование, а большинство девочек почти не учатся. Но некоторые вещи отличаются безмерно. Религия, то, как одеваются женщины, даже архитектура. Народ моей матери по большей части занимается торговлей, поэтому мы жили кочевой жизнью. Я тогда была очень маленькой, но помню, что разные места были очень не похожи.