Читать книгу "Дотянуться до звезд - Луанн Райс"

Алану казалось, что он мог бы остаться на кухне Дианы до наступления рассвета, и она не стала бы возражать. Но вместо этого он накинул свой твидовый пиджак и попрощался. Выйдя на улицу, он почувствовал, как сердце его сжалось от нахлынувшего одиночества. Полумесяц уже спрятался, а солнце пока не спешило появляться. В доме до сих пор горел свет. И Алан направился к машине.

Глава 10

Одним пасмурным днем компания ребят собралась в сарае рядом с домом Эми. Эмбер стащила у матери сигареты, и теперь все курили. Эми услышала смех и пошла проверить, в чем там дело. Дэвид Бегвел изображал из себя крутого парня, прислонившись к стене с сигаретой, зажатой в уголке рта.

— Вам нельзя быть здесь, — сказала расстроенная Эми.

— Тогда прогони нас, — ответила Эмбер.

— Бадди это не понравится…

— Бадди нормальный чувак, — прервал ее Дэвид. — Он играет в группе моего отца. Тебе повезло с таким отчимом.

— Они неженаты! — воскликнула Эми, перекрестившись от греха подальше. Из-за дыма почти ничего не было видно. Серая пелена напоминала тяжелый ночной туман, только вот воняло просто ужасно. Снаружи пошел дождь, и по жестяной крыше забарабанили капли воды. Ей было жалко этих ребят, растрачивавших свое здоровье на курение. Она знала, что у них не было таких друзей, как Диана и доктор Макинтош, которые показали бы им, что в жизни существовали вещи намного интереснее, чем травить себя никотином в сарае для инструментов.

— Вы убиваете себя, — резко сказала она, смутившись от звука собственного голоса. — Курение — это вредно.

— О, ну так иди играйся со своей дебилкой, — сказала Эмбер, пуская колечки дыма.

— Она не… — Потрясенная, Эми замолчала.

— Пошла вон, сука, — сказал Дэвид, запустив в нее скомканной сигаретной пачкой.

— Только невежественный человек может так обзываться, — ответила Эми, воспользовавшись словами Дианы.

— «Сука» — это собака женского пола, то есть как раз про тебя! — крикнул Дэвид Эми, когда она повернулась к выходу.

Проходя мимо Дэвида, она пыталась найти в себе силы простить его, но не смогла. В ее голове кружил ураган горьких мыслей. Выбежав под дождь, Эми оскорбилась из-за того, что ее обозвали сукой, разозлилась на Эмбер за ее ругательство в адрес Джулии, но больше всего она беспокоилась о своей матери. Прошлой ночью за дверьми ее комнаты случилось что-то плохое, и хотя часы уже показывали три, сегодня Эми ее еще не видела.

С неба низвергались дождевые потоки. Во дворе образовалась огромная лужа. Эми знала, что подвал зальет водой и поэтому Бадди будет злее, чем обычно. У Эми выработался навык предвидеть перепады в его настроении. Она выяснила, чему он радуется, а что ненавидит, и использовала свои знания, чтобы не попадаться ему под руку. Но теперь, как бы там ни бушевал Бадди, Эми собиралась увидеться с матерью.

Промокнув до нитки, Эми вошла в дом. Потом она аккуратно сняла кеды и оставила их на кухонном полу. Сердце ее колотилось так, словно она оказалась в усадьбе с призраками, которую показывали на прошлой ярмарке. В доме было темно и тихо, как, впрочем, и всегда. Щенок жалобно пискнул, робко поприветствовав ее.

Разругались они не на шутку. Начало вечера не предвещало ничего страшного — Эми, ее мама и Бадди вместе ужинали на кухне. Бадди был счастлив как никогда. Он получил зарплату, и какой-то бармен благосклонно отозвался о его музыке; ничто так не льстило его самолюбию, как чувствовать себя важной персоной. Откинувшись на спинку стула и вытянув руки вдоль стены, он рассказывал им, как его группа станет популярнее «Перл Джем», «Ганз энд Роузез» или, например, «Найн инч нэйлс»[8].

Бадди прихлебывал пиво, а мама Эми потягивала белое вино. Наблюдая за тем, как Бадди снова и снова подливал себе хмельного напитка, Эми чувствовала, как ноет у нее в животе. Она видела признаки опасности, и тут ошибиться было невозможно. Чем больше Бадди напивался, тем хуже становилось им всем.

Во-первых, ее мама приготовила рыбные палочки. Когда Бадди их увидал, его тонкие губы вытянулись в еле заметную струнку. Рыба — даже мороженое филе — напоминала Бадди об отце Эми, о том факте, что мама Эми раньше была замужем. Но Бадди ничего не сказал: ему было еще слишком хорошо, и он знал, что утопшему в море рыбаку не сравниться с будущим лауреатом премии «Грэмми» в категории лучший рок-исполнитель.

Во-вторых, мама осмелилась попросить поставить пластинку Джеймса Тейлора. В комнате звучала громкая и неприятная музыка «Тул», совсем не подходящая, чтобы служить фоном для семейного ужина. А тут мать Эми осторожно поинтересовалась, не будут ли они против того, чтобы немного послушать Джеймса. Бадди не возражал, но стало ясно, что он был против. Глаза и губы на его лице исчезли: они превратились в узкие щелки. Все началось из-за Джеймса Тейлора. Его музыка бередила сердце матери Эми, вызывая у нее грусть и тоску, после этого она принималась листать старые фотоальбомы и вскоре уже сидела на диване с глазами полными слез, держа в руках снимки отца Эми.

Теперь, на следующий день, Эми прокралась к двери в ее комнату и легонько постучалась.

— Мам? — прошептала она. — Мама?

Пес заскулил чуть громче. Зная, что он не станет шуметь, пока Бадди был дома, Эми решительно распахнула дверь. В дождливые дни в комнате ее матери стояла непроглядная тьма. Жалюзи были опущены, шторы задернуты — двойная защита от солнечных лучей. По крыше стучал дождь. Ее мать бесформенным комком лежала на кровати, и создавалось такое впечатление, что в этой позе она пребывала с самого утра.

Испугавшись, Эми подошла ближе. В комнате висел отвратительный смрад — к вони от сигарет и пива Бадди примешивались туалетные ароматы, как от подгузников Джулии. Но если в случае с Джулией это было терпимо, то здесь подобные запахи создавали поистине зловещую атмосферу. Эми не могла объяснить почему, но ей вдруг захотелось встряхнуть свою мать и изо всех сил закричать в ее ухо.

И в то же время Эми не хватало смелости, чтобы пошевелиться. Она просто стояла у края кровати матери и смотрела на нее.

— Мам? — шепнула она. — Мам, ты проснешься? Я хочу тебя кое о чем спросить…

Это было ужасно — бояться разбудить собственную мать. Когда она обнаружила в себе этот страх? Когда к ним переехал Бадди. Три года, четыре месяца и две недели назад. Вот когда.

— Мам! — позвала Эми.

Ее мать застонала.

— Уже три часа дня, — сказала Эми. Прошлой ночью ей было очень жаль свою маму, когда она слышала ругательства Бадди, звуки ударов и ее крики. Эми лежала в постели, накрыв голову одеялом, и думала о том, что же ей делать. Она могла вызвать полицию, побежать к соседям или напасть на Бадди с кухонным ножом. Но она не знала, как поступить и что было бы лучше для матери, и поэтому ничего не предприняла.