Читать книгу "Правила вождения за нос - Галина Куликова"

Иначе это его милое пожелание попросту теряет смысл.

Ну вот, смотри. Пропал без вести Павел Локтев. Ты что, егосильно любила? Посыпала голову пеплом, когда он исчез? Нет. Конечно,по-человечески тебе парнишку было жаль. Но по большому счету ты не былараздавлена, правда? Потому что не любила его. — Стас с победным видомпоглядел на нее и добавил:

— Это твои бабуси все переврали! Убежден, что тытерзала себя совершенно напрасно.

Все, что случилось с твоими женихами, никакого отношения кпроклятию не имеет.

— Почему я сама об этом не подумала? —пробормотала Настя. — Надо расспросить бабушек еще раз.

Однако когда они приехали в агентство и Стас увиделФокина-старшего, он радостно воскликнул:

— Вот человек, который знает о проклятии все! Я неошибся, Валерий Антонович? Познакомьтесь с Анастасией Шороховой.

Фокин протянул Насте руку и сказал:

— Мы один раз виделись. У моего сына.

— А потом он гонялся за вами, Настя, по всей Москве сфотоаппаратом, — встряла Вероника Матвеевна.

— Не понял, — немедленно насторожился Стас. —Гонялся? С фотоаппаратом? — Они с Настей изумленно переглянулись.

— Я сейчас все объясню, — вздохнул Фокин. —Никакого криминала. Ничего из ряда вон выходящего. Мне просто нравится историяо моем предке Шестакове и вашей прабабке Анне, — пояснил он. — Ясчитаю вашу прабабку замечательной красавицей. Ее портрет висит у меня в кабинете.Ну что в этом особенного? Старинные тайны, на мой взгляд, придают семейнымотношениям некоторую пикантность. Понимаете, что я имею в виду? Это интересно,занимательно, поучительно, наконец. Я разыскивал наследниц Анны. Простоинтересовался, как и что.

— Полагаю, ты хотел проверить — работает ваше,шестаковское, проклятие или нет, — подала голос Вероника Матвеевна.

— Да нет же, я хотел сделать хорошую фотографию.

И повесить ее рядом с портретом Анны.

— Вот, полюбуйтесь, — Вероника Матвеевна протянулаСтасу конверт. — Полное досье.

Настя подошла к нему и с изумлением принялась рассматриватьсобственные снимки, сделанные в самых неожиданных местах.

— Это вы снимали? — спросила она Фокина.

— Я. Но я не имел в виду ничего плохого, клянусь вам.

— Хотите сказать, что, сделав снимки, вы абсолютноудовлетворились? — сердито спросил Стас.

— Абсолютно.

— Мы тут по дороге говорили о проклятии Шестакова.

Хотелось бы кое-что уточнить. Мне кажется, Настя его неправильно истолковала.

— Странно, — пожал плечами Фокин. — Здесь всепредельно просто.

— Не могли бы вы изложить свою версию? Для нас,поверьте, это очень важно. Настю хотят убить, и мы думаем, не связано ли это спроклятием.

— Убить?! — изумился Фокин. — Что за ерунда!И при чем здесь проклятие? Согласно ему, погибнуть должен мужчина, в которогоНастя безумно влюбится. Но уж никак не она сама.

— Ну, что я говорил? — воскликнул Стас и хлопнулсебя по коленке. — Видишь? — обратился он к Насте. — Смерть томумужчине, в которого влюбишься ты!

— Как же так? — растерялась Настя. — Бабушки…

— У ваших бабушек в голове винегрет, — отрезалСтас.

— Я не понял… У вас возникли какие-то недоразумения всвязи с проклятием Шестакова? — уточнил Фокин.

— Разночтения, — усмехнулся Стас. — ВалерийАнтонович! У меня к вам вопрос как к специалисту. Не могли быпроконсультировать?

— Конечно. — Фокин сделал серьезное лицо, и Стастут же вспомнил, как отозвалась Вероника Матвеевна о его внешности:«Красив, — сказала она, — как сволочь». Действительно, демонический тип,подумал Стас. Проводив Настю в свой кабинет, он вернулся и сел поближе кФокину.

Настя тем временем, получив в руки папку Стаса, углубилась вчтение. Она добросовестно просматривала все адреса, записки и отчеты. ВалерийАнтонович тем временем внимательно слушал Стаса.

— В своем расследовании мы столкнулись смальчиком-инвалидом. Мальчик видел кое-что необычное. Даже опасное.

— Иными словами, стал свидетелем преступления? —уточнил Фокин.

— Точно так. Стал свидетелем преступления. Почему онничего не говорит ни родителям, ни милиции, которая приходит и расспрашиваетвсех жильцов дома? Почему скрывает важнейшие сведения? И почему потом, два годаспустя, вдруг без утайки принимается рассказывать все подряд? Можно ли веритьего словам? Или за два эти года реальная картина преступления превратилась вего сознании в вымышленную?

Вероника Матвеевна во все глаза глядела на Стаса. Онавпервые слышала о ребенке-инвалиде. Но, возможно, Стас только что нашел этогонового свидетеля. А преступление, совершенное два года назад? Наверное, онимеет в виду Алексея Самсонова, упавшего со своего балкона.

Нет, выброшенного с балкона. Получается, какой-то мальчиквидел, как все происходило. Может быть, он сидел на своей лоджии в доменапротив? Или возле окна. Если он в инвалидном кресле, то наблюдать мог часами.Убийца вряд ли осматривал фасады домов перед преступлением.

А уж после него и подавно.

— Сколько лет мальчику? — спросил Фокин.

— Тринадцать.

— Не надо быть психологом, чтобы ответить, — пожалплечами Фокин. — Ребенок ограничен в контактах. Для него обратить на себявнимание посторонних — серьезный поступок. Кроме того, он, несомненно, былиспуган тем, что видел. Поэтому затаился. Но прошло два года.

Это большой срок. Все случившееся потеряло свою остроту.Кроме того, не имело лично для него никаких последствий. Мальчик успокоился.Однако я уверен, он часто вспоминал о том, чему стал свидетелем. Кстати, а чтоон, собственно, видел?

— Один человек сбросил другого с балкона, — сневозмутимым видом ответил Стас.

— Ах, вот как! — Фокин взялся за подбородок инекоторое время размышлял. — Что ж, думаю, я недалек от истины. Теперь,спустя два года, мальчик решил все рассказать. Наверное, маме, да? Илипроболтался случайно кому-нибудь из немногих друзей?

— Да нет, он не проболтался. Дело в том, что мы искалиего. Семья переехала в другой район. Мы опрашивали жильцов дома, где произошлатрагедия. До сих пор считалось, что это несчастный случай. Правда, спустя двагода опрос свидетелей казался малоэффективным. Однако же некая старушкавспомнила, что в доме напротив у окна день и ночь сидел мальчик, прикованный кинвалидному креслу. Мы начали искать, куда он делся, — и нашли.Представьте себе наше удивление, когда на вопрос, видел ли он, как человек упалс балкона, мальчик ответил: «Видел».

— И он может опознать убийцу?