Читать книгу "Крест и меч - Станислав Сенькин"

Иуане заговорил с горячностью:

— Дело в том, что Церковь наша подвергается сейчас большой опасности, потому что на аланский престол возшел человек, который склоняется к тому, чтобы принять иудейство.

— Матерь Божия, возможно ли такое, — воскликнул армянский священник. — Аланы, принявшие иудейство, — это дело нешуточное!

— Да, далеко не шуточное, не только для нас самих, но и для соседей наших. Поэтому я и решил согласиться с благословением старца и принять на себя этот подвиг веры — безумие в глазах здравомыслящего человека. Пусть так! Но ведь на горе Арарат Господь заключил первый завет с человеком и всякой плотью, и радуга стала знамением этого завета. Разве ради этого ее нельзя считать святым местом?

Священник назидательно заметил:

— Бог везде, а не только в Иерусалиме или в другом святом месте. Святым место становится в сердце самого человека. Если осознаешь, что гора Арарат — святое место, а Ноев ковчег — священная реликвия, то никто не помешает тебе искать его. Сложность в другом — что ты будешь делать, если не найдешь ковчег? Выходит, тогда Алания не получит благословения Божьего и весь твой проделанный путь вместе с испытаниями — тщетны? Подумай сам: желая победить зло подвигом веры, ты можешь и проиграть. Причем, вероятность проиграть у тебя гораздо больше, чем победить. Скажу тебе так: прав твой старец, есть люди, которым Господь открывает местоположение Ноева ковчега, но их очень мало. За все века их можно было бы пересчитать по пальцам.

Иуане понял, что с этим священником можно быть до конца откровенным.

— Старец, отправивший меня сюда, рассказывал, что в Армении издавна царевич Багратит совершает паломничество на гору Арарат, если государству угрожает опасность, и проводит у Ноева ковчега три дня в посте и молитве. После этого благодать Божия вновь приходит в страну — исчезает смута и внешний враг отступает. Не знаю, откуда он узнал вашу царственную тайну, но скажу тебе, что я — аланский царевич и страна моя в опасности. Теперь я здесь. Вместе со мной путешествует простой пастух — приятель того старца. Мы намерены вдвоем отыскать ковчег и выполнить благословение старца.

Изумленно посмотрел на Иуане армянский священник:

— Надо же!

Я вижу, что на самом деле Божественный промысел привел тебя ко мне, — он подозвал женщину и попросил принести кувшин отборного вина. — Лет десять назад был здесь один аланский князь, он возвращался на родину от места подвигов святых Сукиасянцев. Он остановился в нашем селе, мы с ним познакомились, а затем и разговорились за чаркой вина. В настоящее время очень мало алан совершает паломничество к Сукиасу, поэтому мне было интересно поговорить с ним. Паломника этого, воина, привлекали святые Сукиасянцы, которым он хотел подражать. Я так вдохновился его верой, что потерял всякую осмотрительность и выдал ему царственную тайну, в которую был посвящен. Скажу тебе, что, будучи осторожным и осмотрительным человеком, я никогда не выдавал своих, а тем более чужих тайн. Ты уже, наверное, понял, кто был тот аланский паломник.

Я непрестанно корил себя за то, что выдал тайну, на протяжении всех этих лет. Но сейчас я впервые за долгие годы обрадовался, так как твой приход сюда и твой рассказ означает только одно: за всем этим стоял непостижимый промысел Божий, заставивший некогда пророчествовать и языческого мудреца Валаама.

Когда я рассказал твоему будущему старцу о существовании Ноевого ковчега — выдал тайну, и он загорелся желанием увидеть его, пообещав, что никому об этом скажет. Я понял, что раз уже открыл ему все детали тайны, нужно успокоить его, позволив лицезреть великий Ноев ковчег. Другого выхода тогда у меня не было. Преодолев тяготы пути, болезни возраста и здравомыслие, мы поднялись с ним на Арарат и увидели ковчег Ноя, вмерзший во льды высокогорного озера. Там мой спутник испытал некое благодатное состояние, после чего решил уйти в пустыню. Потом на нас напала какая-то опасная болезнь, напоминающая лихорадку, и мы с трудом спустились с горы. Думал я тогда, что смерть моя пришла…

Как вижу, Геор исполнил свое решение уйти в пустыню, хотя и не сдержал обещания никому ничего не говорить о ковчеге. Но, видимо, здесь все-таки исключительный случай… Молюсь и прошу Христа, чтобы так и было. Наш подъем с твоим старцем на Арарат был для меня последним — больше я никогда не видел ковчега. — Священник задумался. — Напрасно я думал, что история с ковчегом для меня закончилась.

Я полагаю, что мне следует провести вас до склона, по которому идет звериная тропа. Она ведет прямо к тому озеру. Дальше я уже не пойду — стар я стал и немощен. Но если будете идти по этой тропе, никуда не сворачивая, непременно выйдете к озеру. Только здесь есть весьма важное условие: необходима на этом пути крепкая вера и непрестанная молитва. Много людей сгинуло на этой тропе. Прошу принять эти мои слова во внимание!

Услышав эти слова, Иуане весьма обрадовался:

— То, что я увидел тебя, — настоящее чудо! Конечно же, я слушаю с огромным вниманием все, что ты говоришь. Ведь я на все готов ради любимой Алании.

Пресвитер улыбнулся:

— Надеюсь, не следует повторять о том, что не нужно никому рассказывать об этом путешествии? Хоть чудеса нельзя утаивать и следует пересказывать их людям, чтобы прославлялись дела Божьи. Но здесь совсем не тот случай!

— Можешь не сомневаться. Об этом путешествии мы расскажем только известному тебе старцу, который и отправил нас сюда. Не для собственной славы мы проделали весь этот путь, но для спасения отечества…

…Через несколько дней Иуане, Куще и армянский священник ранним утром, когда было еще темно и селяне спали, отправились к Арарату. Священник шел медленно, поддерживаемый Куще. Он был в весьма преклонных летах и с трудом передвигался. Осень уже вступила в свои права. Деревья пожелтели и пожухли. На вершинах Арарата лежала снеговая шапка. Где-то там должен находиться Ноев ковчег. Священник обещал довести их до священной скалы, где, по преданию, Ной поставил свое первое поселение перед тем как уйти в Нахичевань и где Господь явил свое знамение — радугу. Священник сказал, что у скалы часто идет дождь, и даже если небо не затянуто тучами и солнце светит именно в том месте, у скалы, с большой долей вероятности там можно увидеть радугу. Еще Мовсес — так звали этого армянского пресвитера — рассказал путникам о жизни Ноя в ковчеге:

— …Как сказано в старинных книгах, целый год, пока ковчег носился по водам, патриарх и его дети непрестанно заботясь о животных, которых взял он на борт ковчега. Праотец без устали кормил многочисленных зверей и птиц в привычные для них часы. Однажды Ной не успел вовремя принести пищу льву, тот разгневался и ударил патриарха когтистой лапой. После этого удара охромел Ной на всю жизнь… Люди, звери и птицы жили отдельно друг от друга — звери занимали трюм, среднюю палубу — птицы, а на верхней жили Ной с женщинами и детьми. Мужчины были отделены от женщин. Патриарх с сыновьями заняли восточную часть ковчега, женщины — западную. Между ними лежали останки Адама, которые Ной решил спасти от потопа. Впоследствии праотец похоронил мощи первого человека в Иерусалиме. Когда наш Господь Иисус Христос был распят, его кровь стекла на землю и омыла череп Адама, захороненный под Голгофой…