Читать книгу "Постоянная Крата - Владимир Михайлов"

Так размышлял Пат Пахтор, шагая вместе со всеми, разом с ним прибывшими в мир Улар. Повинуясь команде, они вышли из округлого, похожего на половину яйца ЦентрВВтранса и теперь направлялись куда-то, куда их вели. Старались держаться потеснее вместе, чтобы не потеряться: народ был, судя по всему, провинциальный, к городской суете непривычный. Пат тоже то и дело косил глазом на соседей – тут ли они? – а в остальное время любовался улицей, по которой они продвигались. Нет, на Кантре такого не было. В родном мире и на трехэтажный дворец все с почтением задирали головы, а тут… Высоченные дома, не дома, а прямо домища, возвышались по обеим сторонам улицы, достигая – некоторые – даже и до… точно, до двенадцати этажей! И как только они держались, не падали? Пожалуй, опасным делом было – гулять у их подножий: а если вдруг сильный ветер? Стоит ведь одному не устоять – и, падая, он ударит по соседнему, тот – по третьему, и такая начнется катавасия, что и не выживет никто. Сначала эта мысль заставила Пата съежиться, захотелось даже стать поменьше ростом, хотя опыт подсказывал: все равно не уцелеешь… Но минуты проходили, чужие люди – и обгонявшие, и те, что шли навстречу, – ничуть, похоже, не опасались такой вот угрозы, значит – понял Пат Пахтор, – подобное если тут и бывает, то не каждый день – авось и сейчас ничего не приключится, пока не заведут их снова под какую-нибудь надежную крышу.

Еще один страх навалился, когда пришлось с одной стороны этой улицы переходить на другую – пересечь ту ее широченную часть, по которой все перли и перли бессчетные коляски, скользуны, большие и малые, с людьми и какими-то грузами. Среди них Пат заприметил и две платформы с солдатами; хотя форма и не совсем такая была, как та, что он сам носил в свое время на Кантре, но солдатскую сбрую любой хоть сколько-нибудь понимающий ни с чем прочим не спутает. Пат невольно вздохнул: служба, солдатская лямка… Счастливые, беззаботные были годы, вспомнишь – и сразу легче становится на душе – оттого, что они были, – и тяжелей: потому что прошли. Ну, что делать: жизнь не по заказу шьют, получаешь такую, какую дали, выбирать не приходится.

К этой мысли он всегда приходил, с чего бы ни начинались его раздумья и к чему бы ни относились. И сейчас, когда их довели, наконец, до того места, куда требовалось, и они снова оказались под крышей, облегченно вздыхая, Пат совсем успокоился. Хотя тут и было вроде бы самое время начать волноваться: сразу пошло распределение по специальностям. Некоторые из приехавших стали суетиться, нахваливать себя, просить работу, какую им хотелось. С иными соглашались, но редко. Пат помалкивал в тряпочку: знал, что твоя работа тебя отыщет, хочешь ты того или нет.

Впрочем, он не был совершенно уверен в том, что его работа – это именно монтаж какого-то там специального оборудования в чем-то; название этого «чего-то», из нескольких длинных и непонятных слов, на первый слух не запомнилось, но в этом беды не было: не самому ведь придется эту фирму отыскивать, те, кому он понадобился, уж доведут как-нибудь, не пожалеют времени. Единственно, о чем Пат тогда подумал, было: вроде бы он не говорил, что когда-то приходилось ему работать и на монтаже всякого серьезного оборудования – энергетического, так оно называлось; но они как-то об этом узнали – не случайно же получил он именно такое назначение, а ведь могли поставить и мусор вывозить, была и такая пора в его гражданской жизни… И еще пришло в голову: значит, не очень-то квалифицированный народ идет сюда, если вот он сошел за специалиста. И то сказать: а что хороший мастер станет искать тут, на краю света, – пусть он на вид таким и не кажется? Мастера сидят в своих мирах, живут в почете и уважении.

…До места назначения его не довели, а даже довезли – на скользуне, прокатили с ветерком, правда не одного – там еще трое было из прибывшей компании. Ехать пришлось довольно долго; улицу проезжали за улицей, дома становились пониже и пореже, потом вдруг прекратились совсем, как отрезало, пошли пустыри, где по большей части ничего не росло – голый камень, но местами уже виднелась какая-то зелень; значит, хозяева решили обосноваться в этом мире всерьез, иначе насаждениями заниматься вряд ли стали бы: дело долгое и не дешевое. Хотя… вдруг среди этих зеленых островков – невысокими были насаждения, кустарник, скорее всего, – не близ дороги, а подальше стали появляться этакие – ну, рощей не назовешь, но как бы купы больших деревьев – не подрост какой-нибудь, а мощные, высокие стволы, пышные кроны, язык так и чесался сказать «вековые» – только, как Пат соображал, счет на века тут ну никак не мог идти; даже не на десятилетия: в рекламе вербовщиков не зря ведь говорилось, что всего лишь несколько месяцев всей этой жизни.

Что же – значит, деревья тут и до людей росли, вот и вся причина.

Так или иначе – их берегут: если вглядеться – ясно различишь проволочную сетку на высоких, наклоняющихся внутрь столбах, а в каждой купе – похоже, в самой середине – мачта повыше, и на ее верхушке что-то вроде – ага, вспомнил, – точно, вроде антенны, какая была на Кантре в столице, чтобы принимать передачи из пространства откуда-то из других миров. Та была, правда, побольше, но одна на весь мир; а тут – небольшие, зато их много.

Все больше становилось таких лесных островков, дальше они уже стали сливаться друг с другом, так что можно было всерьез назвать это лесом. Сейчас, похоже, въедем в тенек…

Нет, не въехали. Дорога свернула круто вправо – и стало видно совсем другое, то, куда, скорее всего, их и везли.

Другое – ни на город не похожее, какой они недавно прошли-проехали, ни на вообще что-либо, виденное Патом в жизни; хотя навидаться он успел всякого.

На первый взгляд – отсюда, издали, сверху – то, что открылось перед ним, более всего походило на древний кратер метеоритного происхождения, среднюю – и самую глубокую, понятно, – часть его занимало озеро. Только, в отличие от других озер, не однажды виданных в самых разных мирах, на берегу, – широком кольце черного, как и все склоны, песка – не было совершенно ничего из того набора, которому полагается быть близ водоема, пусть не морских масштабов, но все-таки имевшего метров, пожалуй, более двухсот в поперечнике. Ни человека с удочкой, ни лодочки на плаву или хотя бы на берегу, ни мосточков, ни ларьков, в которых торговали бы легкой выпивкой и закуской, купальными принадлежностями или сувенирами. Полная безжизненность царила на этом черном кольце, имевшем ширину (прикинул Пат на глазок) не менее пятидесяти метров.

Зато дальше было много.

Чего много?

Ну, прежде всего – строений. Разных. Странных. Они как бы охватывали озеро с его мертвой зоной несколькими кольцами. И чем выше по склону, тем больше этажей насчитывали эти кольца.

Первое кольцо составляли длинные и даже (или так только казалось с такой дистанции?) чуть вогнутые по фасадам – дома не дома, даже не промышленные корпуса, а строения без единого окошка и, казалось, без хотя бы маленькой дверцы. Так что на самом деле нельзя было определить, где здесь фасад, а где тыльная сторона, – практически они были одинаково сплошными. Непонятно было, как человек может попасть внутрь: разве что сверху? Нет, кровли, слегка выпуклые, тоже были глухими, даже без вентиляционных отверстий (опытный монтажник Пат Пахтор непременно заметил бы); тогда только снизу, из-под грунта? Или, возможно, людям туда заходить вовсе и не следовало? И еще Пат чисто механически, как говорится, по автомату заметил вот что: над двумя корпусами из этих четырех воздух слегка колебался, дрожал, как бы смазывая вид на то, что находилось за ними; остальные же два на окружающее никак не влияли. Следовательно, так же непроизвольно подумал Пат, два работают (пусть и непонятно – как и что там делается), остальные – то ли в простое, то ли еще не начали действовать. Таких строений Пат действительно не встречал нигде. Но ломать над ними голову не стал: понадобится – скажут, а нет – то и не нужно, значит. И перенес взгляд на сооружения второго кольца, пошире, отстоявшего от слепых зданий метров на тридцать.