Читать книгу "Близкие миры - Евгений Гаркушев"

Из-за плеча Давыдова быстро выдвинулся Олег Леонидович.

– Стало быть, Алексей, бизнесом занимаетесь? – спросил он Таперова. – Что же не подошли, не рассказали? Мы бы непременно помогли. Отличный журналист, – обратился мэр уже к Давыдову. – Вернулся в родной город с московским дипломом. Трудится в нашей газете, «Красном знамени». Но это, конечно, только начало. Понятно, молодым людям всегда хочется большего…

А Давыдов наконец сообразил, что этот Таперов не был «владельцем заводов, газет, пароходов», а работал самым обычным журналистом в районной газетке. Здесь он почему-то не успел к тому моменту, когда пирог государственной собственности делили те, кто понаглее и ближе к кормушке.

Скорее всего, разворовывание национального достояния в этом мире имело гораздо более скромные масштабы – о чем можно судить в том числе и по тому, что не рухнули наука и образование, что люди работали и даже кое-что зарабатывали. Здесь Алексей Таперов не управлял собственностью и не приватизировал ее, опираясь на родственные связи и знакомства, а работал, как все.

И теперь журналист не понимал, откуда его может знать депутат Думского Собрания, знаменитый Николай Давыдов, с которым он очень давно учился вместе в школе. И почему он подошел именно к нему – когда рядом находились гораздо более маститые, опытные и известные в свете коллеги.

– Здравствуйте, господа!

Пытаясь преодолеть всеобщее недоумение, Давыдов начат здороваться за руку со всеми журналистами подряд. Операторы профессионально повернули камеры в его сторону. Замерцали вспышки фотографов. Пресс-конференция началась.

Выполнению депутатских обязанностей был посвящен весь жаркий день тринадцатого мая. Покончив с дежурными и гораздо более лояльными, чем в Ростове, вопросами журналистов, Николай начал общение с народом.

Прием проходил незамысловато. В кабинете мэра за длинным столом расположились сам Давыдов, мэр и городские чиновники – в основном представители разных коммунальных служб. Входил посетитель из большой очереди, жаловался Давыдову на равнодушие властей, ущемление своих прав, невыполнение городской, областной, а то и федеральной властью обязательств и чего-то просил. Как правило, денег. Были жалобы и на конкретных лиц, в том числе и на мэра, но проистекали они, как правило, от очень уж обиженных жизнью людей.

Глаз Николая был не слишком наметан, но примерно четверть посетителей он бы нормальными никак не назвал. Например, один мужчина явился на прием с кошелкой, полной пустых бутылок.

– Не могу сдать! – возмущенно заявил он, переводя горящий взор с Давыдова на мэра и с мэра на Давыдова. – Не берут нигде бутылки! Темные им подавай, пивные! А как же светлые? Нестандартных форм?

Олег Леонидович тут же снял трубку телефона, шепотом сказал несколько слов и с улыбкой заявил:

– Ваши бутылки немедленно примут. В «Весне». Магазин прямо напротив здания администрации. —

Не иначе «Весна» принадлежала родственнику или хорошему знакомому мэра. Если бутылки не принимают, то их не принимают и по звонку мэра – куда их потом денешь? Другое дело – взять у покупателя бутылки, чтобы выбросить их потом на свалку. Пусть небольшой расход, но скандал пресечен в зародыше.

– Да нет, – кривовато улыбнулся мужчина на предложение мэра, – Я ведь не об этом. Бутылки – что… Бутылки – частный случай. Экологическая ситуация, сложившаяся в стране…

Дальше он понес такую околесицу, касающуюся экономических и экологических проблем современного общества, что погрустнели все присутствующие в кабинете. Даже журналисты. Веселого в государственническом бреде гражданина было мало. И проблемы он поднимал важные. Только решить их даже силами депутата Думского Собрания было никак невозможно. Не пошлешь же космические корабли специально для того, чтобы штопать озоновые дыры? А именно к этому и призывал в конечном счете беспокойный гражданин. И даже демонстрировал схему доставки озона на орбит}, тщательно вырисованную им на листе ученической тетради в клеточку.

Избавиться от посетителя удалось только через тридцать пять минут с превеликим трудом, пожертвовав двумя чиновниками городской администрации, которые увели страстного эколога с собой, пообещав его выслушать. Похоже, отдохнуть до вечера им не светило.

Дальше прием продолжался в том же духе. Делегация одного из домов явилась для того, чтобы пожаловаться на одинокую бабушку, разводящую в двухкомнатной квартире котов. Казалось бы, ничего страшного – любовь к животным можно только приветствовать. Но кошек у бабушки жило попеременно от тридцати до тридцати пяти (соседи неустанно вели статистику и знали детали окраса многих кисок, для непосвященного практически одинаковых!), что для стандартной двухкомнатной квартиры все же несколько многовато.

Часть кошек только столовались у бабушки, в остальное же время они бродили по двору и подъездам. Но и это еще не все. Кошки, что вполне естественно при таком их изобилии, попадали в руки дворовых хулиганов, которые, случалось, и убивали какое-нибудь неприспособленное, недостаточно шустрое и слабое с точки зрения естественного отбора животное.

С мертвыми кошками бабушка расставаться не желала. Некоторое время трупы павших от рук злых людей или умерших своей смертью животных находились в квартире старушки, затем она закапывала их на газонах – неглубоко, так как сил у нее было мало и требовались они для другого. Ароматы во дворе царили, мягко говоря, не слишком приятные. Тем более что и от пребывающих в здравии кошек, вынужденных справлять свои естественные надобности на ограниченном пространстве, благоухания ждать не приходилось.

Жильцы едва ли не силой привели свою соседку – любительницу кошек. Дама эта была городской администрации известна.

– Вы бы сократили количество кошек, Таисия Фроловна! – обратился к живой старушке с бегающим взглядом мэр. – Неужели же вам десяти кошечек не хватит?

Говорил он, впрочем, без всякой надежды. Подобные предложения квартиросъемщице уже делались, причем самыми разными органами. Да только применить репрессивные меры к бабульке было никак нельзя. Нет в стране закона, запрещающего держать в квартире тридцать кошек. Или даже сто, если захочется!

– Куда ж я их дену? – совершенно разумно ответила бабка. – Добрых людей в мире мало, не пристроить кошечек в хорошие руки! Приют кошачий ты, мэр, мне обещал еще три года назад построить. А как не было его, приюта, так и нет. Да и не верю я в приюты. Там жалеть кошечек не будут, в клетки посадят… Нет, у себя-то надежнее. А от убивцев я их защищу. Пацанам соседским, что из рогатки их стреляют, руки-ноги повыдергаю!

Намечающаяся перепалка и угрожающие действия со стороны соседей, услышавших об агрессивных планах Таисии Фроловны, были пресечены чиновниками администрации.

– Вы ведь любите кошек, Таисия Фроловна? – проявляя завидную проницательность, обратился к старушке Давыдов.

– Самые чудесные и ласковые создания, – поэтично ответила старушка. – Тебе, депутат, не понять! Политики – грязные люди!