Читать книгу "Царь-Космос - Андрей Валентинов"

А еще цыганистый помнил о красных амебах с ложноножками, фотосинтетических пигментах и работах выдающего русского биолога Михаила Семеновича Цвета. Нет, товарищи, не все так просто!

Между тем, на столе вновь появилась бутыль с самогоном. Оперуполномоченный, уже не скрываясь, предложил данный конфискат уничтожить, затем перейти в более удобное место для продолжения, а наутро совместно набросать отчет. Судя по всему, в этом и состоял его боевой план.

– Мы к окопам подходили,

Каждый место занимал.

– Тише, братцы, размещайтесь,

Чтобы Врангель не слыхал.

Выразительно пропела товарищ Зотова, вертя в пальцах пустой стакан. Милиционер понял намек и взялся за бутыль. Синцов пододвинулся поближе, явно готовясь присоединиться.

– Пулеметы затрещали,

Нельзя голову поднять.

Очень много там убитых,

Нужно трупы подбирать.

Шлеп! Недвижная правая ладонь ротного упала на стол.

– Когда выезжаем? – поинтересовался Семен Тулак.

* * *

В Пустошь отправились двумя подводами. Ехать предстояло не один час да еще по вязким мартовских проселкам, поэтому лошадей решили не перегружать. Разместились по двое: милиционер с ротным и товарищ Зотова с неразговорчивым бородатым мужиком, отзывавшимся на «дядька Никифор».

Оперуполномоченный остался на станции, сославшись на неотложные дела. Никто этим не огорчился.

– Н-но, м-мертвая! – взмахнул вожжами в воздухе Федя Громовой, и маленький караван тронулся.

Станция осталась позади. Дорога стелилась через негустой березняк, перемежаемый плоскими пятнами торфяников. Снег еще не сошел, почерневшие ноздреватые сугробы сползали к самой грунтовке. Лошади не без труда преодолевали грязь, и возницам приходилось взбадривать их вожжами. Ответом было полное обиды ржание. Низкое серое небо спустилось, казалось, к самым вершинам берез, время от времени сочась холодным мелким дождем.

Ольга Зотова удобно устроилась на сене, подложив под голову вещевой мешок. Легкая тряска убаюкивала, тяжелые тучи укрывали, словно мягкое пушистое одеяло. Девушка достала из кобуры кисет, немного подумала, спрятала обратно, улыбнулась.

Поглядела на возницу.

– Санитарам не под силу, —

Много раненых бойцов:

Кто с простреленной рукою,

Кто с оторванной ногой.

Спина в тулупе дернулась. Товарищ Зотова, вновь усмехнувшись, резко привстала:

– Дядька Никифор! А давно разбойники из Шушмора убрались?

– Ась?

Девушка немного подождала, но продолжения не последовало. Бывший замкомэск закусила губу.

– Знаешь, у нас в разведотделе пленных сыромятной плетью по филейным частям пользовали, чтоб на допросе не запирались. А мне вот не нравилось, хлопотно оно и долго. Я иначе делала. Берешь пулеметный шомпол, на огне докрасна калишь…

Спина вновь дрогнула.

– …А потом – прямо в волосатую ноздрю! Но не сразу. Сначала понюхать даешь, потом к зрачку подносишь, чтобы полюбовался…

На этот раз отозвалась лошадь. Кажется, дядька Никифор переусердствовал с вожжами.

– Но такому как ты, недобитку кулацкому, этого мало будет. Я тебе для начала кое-что отрежу. Вот прямо сейчас остановимся и приступим. Ты не надейся, никто тебя не защитит. Я контуженная, только что из скорбного дома, меня там на цепи держали и собачьим мясом кормили. Так чего тебе из твоих причиндалов не жалко?

– А?!

На девушку смотрела перепуганная бородатая физиономия. Лошадь, почуяв волю, рванула в сторону, а потом и вовсе встала.

– Вот и приехали! – удовлетворенно прохрипела кавалерист-девица. – Чего пялешься? Давай, контра недобитая, рассказывай про свой болотный Шушмор. Чего там на самом деле есть, чего – нет. А я пока ножик достану.

Через несколько минут телега вновь тронулась, но уже не так споро. Кажется, возницу что-то сильно отвлекало.

* * *

Привал сделали через час посреди густого многолетнего ельника. Подоспела необходимость заглянуть за лесную опушку, а заодно и перекурить. Когда первая часть плана была выполнена, товарищ Зотова подошла к соседней телеге, оставив дядьку Никифора в глубоких раздумьях. Тем временем участковый, зайдя на обочину, набивал самокрутку – внушительного вида «козью ногу». Замкомэск одобрительно кивнула и достала кисет.

Некурящий Семен отошел подальше, стараясь не сильно испачкать сапоги.

– А не скажете ли, товарищ Тулак, как у нас на службе с культуркой? – поинтересовалась кавалерист-девица, сделав несколько глубоких затяжек. – Театры там, балет, музеи, опять же. Или хотя бы на концерт? Контрамарки нам полагаются?

Ротный даже не сразу нашелся, что ответить.

– Ну… Оно надо бы, конечно. Позавчера афишу видел – хор братьев Зайцевых приезжает. Вернемся, позвоню Грише Каннеру…

– Как ударит по окопам,

Лишь осколки дребезжат,

Пулеметчики, за дело, —

Пулеметы в ход пущай.

Задумчиво пропела товарищ Зотова, глядя прямо в серые тучи. Затем с удовольствием затянулась, выпустив трепещущее сизое кольцо дыма.

– А у вас, товарищ участковый, как с культурной программой на вверенной территории? Музеи разные, памятники старины?

– Да какое т-там… – начал было Федя, но внезапно осекся. Девушка заметила, оскалила крепкие зубы.

– А как же Волосатые Камни, товарищ?

– А?!

Получилось ничуть не хуже, чем у дядьки Никифора. Зотова быстрым движением переместила самокрутку в уголок рта, развернулась:

– Товарищ Тулак! Врут они нам про Шушмор, все врут! Сговорились, саботажники, сначала споить думали самогонкой своей вонючей, а потом байку про бандитов сплели. Не слишком тут уважают Центральный Комитет! А ты, товарищ Громовой, форменный говнюк, да еще в шинели.

– П-попрошу! – жалобно воззвал участковый, хватаясь за шашку. – Я при исполнении, я – работник м-милиции.

Кавалерист-девица шагнула ближе, нежно погладила Федю по маренговой груди.

– Милиция-полиция… У нас в полку чекист ошивался, вроде тебя, хитрый больно. Так мы подождали, пока врангелевцы в тыл зайдут, чтоб начальству не до нас стало, раздели субчика до исподнего, отмалахитили от души, а потом в ночное пустили. Фонарь на шею – и в степь. Надо же было хлопцам в стрельбе наловчиться?

– Это н-не я!

Бедный Федя подался назад, оступился – и сел прямо в грязь.

– Конечно, не ты, – ласково проговорила девушка, наклоняясь над поверженным. – Это все Антанта и ее наймиты. На чем тебя подловили? На растлении несовершеннолетних? Соседкину внучку на сеновал затащил, кобелёк?

– Н-нет, нет, н-нет!.. Эт-то н-не я. П-приказали! М-не приказали, д-другим тоже…