Читать книгу "Изгоняющий дьявола - Уильям Питер Блэтти"

Пока Киндерман ждал около полицейской машины, иезуит прошел в свою комнату на первом этаже, выходящую окнами на Проспект-стрит, и взял карточку. Потом вышел на улицу и отдал ее Киндерману.

– Может быть, остались отпечатки пальцев, – предположил Киндерман, осматривая карточку, а потом добавил: – Хотя нет, вы же держали ее в руках. Хорошо, что я вовремя сообразил. Он вглядывался в пластиковую обертку карточки. – Ага, подождите-ка, что-то есть, что-то есть! – Потом с нескрываемым ужасом детектив посмотрел на Карраса. – Вы ее вынимали отсюда? Каррас усмехнулся и кивнул.

– Ну, это не важно, может быть, мы что-нибудь все-таки найдем. Кстати, вы ее изучали?

– Да.

– Ваше заключение?

Каррас пожал плечами.

– На шутника не похоже. Сначала я подумал, что текст сочинил какой-то студент. Но теперь я в этом сомневаюсь. У того, кто писал эти строки, несомненно, сильное психическое расстройство.

– Как вы и говорили.

– И латынь... – Каррас нахмурился. – Текст не безликий, лейтенант, здесь чувствуется определенный стиль, вполне индивидуальный стиль. Человек, который это писал, должен думать на латинском языке.

– А священники думают на латыни?

– Ну-ну, продолжайте!

– Ответьте на вопрос, мистер Вечно-Подозревающий.

– Да, на определенной стадии освоения языка это бывает. По крайней мере у иезуитов и некоторых других священников. В Вудстокской семинарии некоторые философские дисциплины читались на латыни.

– Почему?

– Для четкости мышления. Это стройная система.

– Ага, понимаю.

Каррас посерьезнел:

– Послушайте, лейтенант, можно, я скажу вам, кто, по-моему, действительно сделал это?

Детектив придвинулся к нему:

– Кто же?

– Доминиканцы. Поищите среди них. – Каррас улыбнулся, помахал на прощание рукой и пошел.

– Я вам сказал неправду! – вдруг крикнул ему вслед лейтенант. – Вы похожи на Саль Минео!

Киндерман следил взглядом за священником. Тот еще раз махнул рукой и вошел в здание. Детектив повернулся, уселся в машину, вздохнул и пробормотал:

– Он колеблется, колеблется. Совсем как камертон под водой.

* * *

Новая комната Карраса была обставлена скромно: односпальная кровать, удобный стул, письменный стол и книжные полки, встроенные в стену. На письменном столе стояла старая фотография его матери, а в изголовье кровати молчаливым упреком висело металлическое распятие.

Эта узкая комната вполне устраивала Карраса и являла собой его мир. Дэмьен не заботился о вещах, главное, чтобы они всегда были чистыми. Каррас принял душ, быстро побрился. Надев брюки цвета хаки и рубашку с короткими рукавами, он легкой походкой направился в столовую для священников. Здесь он заметил розовощекого Дайера, одиноко сидящего в углу.

– Привет, Дэмьен! – поздоровался Дайер.

Каррас кивнул и, встав рядом со стулом, скороговоркой пробубнил молитву. Потом благословил себя, сел и поздоровался с другом.

– Ну, как дела у бездельника? – пошутил Дайер, пока Каррас развертывал на коленях салфетку.

– Кто это бездельник? Я работаю.

– Читая одну лекцию в неделю?

– Здесь важно качество, – возразил Каррас. – Что на обед?

– А по запаху не определишь?

– Кошмар! Кислая капуста да конская колбаса.

– Здесь важно количество, – с напускной серьезностью парировал Дайер.

Каррас покачал головой и протянул руку к алюминиевому кувшину с молоком.

– Я бы не стал рисковать, – пробормотал Дайер, не меняясь в лице и намазывая масло на добрую половину пшеничного батона. – Видите там пузыри? Селитра.

– Мне полезно, – отрезал Каррас, пододвинул к кувшину свой стакан и услышал, как кто-то подошел к столу.

– Я наконец-то прочитал книгу, – весело сообщил подошедший.

Каррас поднял глаза и почувствовал болезненную тревогу, а потом свинцовую тяжесть в суставах. Он узнал священника, приходившего к нему недавно за советом. Того самого который не мог ни с кем подружиться.

– Да? И что же вы о ней думаете? – полюбопытствовал Каррас и поставил кувшин на место.

Молодой священник заговорил, а уже через полчаса вся столовая сотрясалась от смеха Дайера.

Каppac взглянул на часы.

– Не хочешь одеться? – спросил он молодого священника. – Можно пойти полюбоваться закатом.

Через некоторое время они уже стояли, облокотившись о перила лестницы, ведущей на М-стрит.

Рыжие лучи заходящего солнца освещали западную часть неба и мелкими красноватыми зайчиками разбегались по темной речной глади.

Однажды в это же время Каррас встретил Бога. Это было давно. Но, как покинутый любовник, он помнил об этом свидании. – Красивое зрелище, – восхищался Дайер.

– Да – согласился Каррас. – Я стараюсь приходить сюда каждый вечер.

Университетские часы начали отбивать время. Было семь часов вечера.

В 7 часов 23 минуты лейтенант Киндерман изучал спектрографические данные, подтверждавшие, что краска, отколупленная с птицы Реганы, была идентична краске с оскверненной статуи девы Марии.

А в 8 часов 47 минут в трущобах северной части города бесстрастный Карл Энгстром вышел из запущенного, полуразвалившегося жилого дома, прошел три квартала к автобусной остановке, минуту подождал, не меняя выражений лица, а потом вдруг согнулся и зарыдал, опершись о фонарный столб.

В это время лейтенант Киндерман был в кино.

Глава 6

В среду, 11 мая, они вернулись домой. Регану положили в кровать, установили замки на ставнях и убрали все зеркала из ее спальни и ванны.

«...все меньше и меньше работает ее сознание, а во время припадков она полностью отключается. Это новый симптом, и, пожалуй он исключает истерию. В то же время проявились другие симптомы в области, которую мы называем парапсихологическим феноменом...»

Пришел доктор Кляйн. Крис вместе с Шарон наблюдали, как он демонстрировал им необходимые действия по подключению Регане питания во время комы. Он показывал им носожелудочную трубку: – Сначала...

Крис заставляла себя смотреть и в то же время не видеть лица дочери, слушать врача и забыть о словах, произнесенных врачом в клинике...

Но они пробивались в ее сознание, как туман сквозь ветви деревьев.

* * *

Кляйн направил трубку в желудок Реганы.