Читать книгу "Пелагия и красный петух - Борис Акунин"

Темнота уже не казалась ей кромешной. Сарайбыл сколочен хлипко, со щелями – специально, чтоб яблоки дышали, – и меж досокпроникал лунный свет.

Первое, что разглядела Пелагия, – дваблестящих глаза, причем блестящих по-разному, однако не поймешь, какой из нихнастоящий, а какой фальшивый.

– Столько за тобой бегаю, что жалко сразуприкончить, – сказал ужасный человек. – Поживи еще минутку, ладно? Толькоуговор: если пискнешь, тут тебе и гроб с кисточками.

– Нам не положено, – сдавленно, сквозь ладонь,ответила монашка.

– Что не положено? – Стеклянный Глаз отнялруку.

– Гроб с кистями. Черницам нельзя, – пояснилаона, думая только об одном: говорить что угодно, любую чушь – только бы наминутку, на две отсрочить неминуемое.

Не для того чтобы спастись – как же тутспасешься? Чтобы подготовить душу к великому таинству, мысленно произнестислова последней молитвы.

– Шутишь. Молодчина, – одобрил убийца. – Имозги у тебя резвые. Были бы потусклее, прожила бы дольше. Видала штуковину?

Он вынул из кармана какой-то предмет, страннозапрыгавший у него в руке. Пелагия присмотрелась – гирька на пружине.

– Мое изобретение, – похвалился СтеклянныйГлаз. – Бьет на добрую сажень, и преточно.

Он совсем чуть-чуть двинул кистью, пружинараспрямилась, в воздухе свистнуло, и на полке вдребезги разлетелся глиняныйкувшин, должно быть используемый садовником для питья, гиря же вернулась в рукук метателю.

– Как же ты из пещеры выбралась? Пройдошистаяфря, ничего не скажешь. И подметку срисовала. Вот я тебя на подметку и поймал,как пескаря на удочку.

Он тихо, торжествующе засмеялся.

Страшнее всего было то, что сестра не виделаего лица, а с прошлого раза толком не запомнила.

Вот она какая, смерть, содрогнулась Пелагия.Безликая, тихонько подсмеивающаяся.

– Откуда... откуда вы узнали, что я срисовалаподметку? – шепнула монашка. Он снова хохотнул:

– Вот любопытная... Скоро все узнаешь. Там. –И показал пальцем в потолок.

– Где? – не поняла она. Он развеселился ещепуще.

– «Где-где». На том свете. Там все земныесекреты раскрываются.

– За что вы хотите меня убить? – кроткоспросила инокиня. – В чем я перед вами провинилась?

– Не ты, а твои мозги, – постучал ее по лбулегкомысленный убийца. – Вот я их сейчас и вышибу. Любопытно досмотреть, что заблюдо такое – мозги фри.

Пелагия невольно покосилась на полку, гдележали осколки кувшина. Поймав это движение, Стеклянный Глаз закис от смеха –так, бывало, хихикали девочки у Пелагии на уроке, когда одной попадет в носщекотная, бессмысленная смешинка, да и перезаразит весь класс.

Монахиня судорожно прижала руки к груди.

Ладонь что-то кольнуло.

Спица! На шее у сестры, как обычно, виселмешочек с вязанием. Казалось бы, какое оружие из вязальных спиц, но если другоевзять неоткуда? И ведь бывало уже, что два стальных стерженька выручали своюхозяйку – в ситуациях не менее отчаянных, чем нынешняя.

Пелагия сдернула с шеи мешочек, обхватила егопокрепче.

– Что это у тебя, молитвенник? Ну нет,молиться мы не будем, это скучно. Прощай, фря.

Он шагнул назад и для пущего размаха – аможет, для того, чтобы насладиться страхом жертвы, – описал гирей в воздухезвенящий круг.

А второго круга Пелагия дожидаться не стала –с истошным визгом ткнула спицами, прямо сквозь мешок, в единственный глаздушегуба. В последний миг испугалась: а ну как неправильно запомнила, какойглаз натуральный?

Однако, судя по дикому воплю, попала туда,куда следовало.

Вопль перешел в стон. Убийца схватился рукамиза лицо и тут же отдернул ладони.

Пелагия попятилась – очень уж жутко былосмотреть, как из человеческого лица, покачиваясь, свисает атласный мешок.

Кинулась к двери, дернула засов, но открыть несмогла – недостало сил, проржавел.

Раненый сдернул и отшвырнул мешок, по щекепотекла темная масса. Он подхватил ее горстью, стал засовывать обратно вглазницу.

Пелагия зажмурилась.

– Сука! – зарычал ослепший. – Змея ядовитая!Все равно убью!

Размахнулся – монахиня едва успела присесть.Над головой с ужасающим свистом пронеслась гиря.

И началось метание в нешироком, три на трисажени, пространстве.

Стеклянный Глаз размахивал рукой, нанося ударыто вправо, то влево. Гиря рассекала воздух, крушила пустые ящики на полках, схрустом била в стены, переломила пополам черенок садовых вил.

Монашка бросалась в один угол, в другой,приседала. Один раз убийца, тоже присев, попытался зацепить ее по ногам, ноПелагия успела подпрыгнуть.

Все это напоминало какую-то чудовищную игру всалки или кошки-мышки.

А еще инокине некстати вспомнился Одиссей впещере у Полифема. «Яблоко лопнуло; выбрызнулглаз зашипевши. Дико завыл людоед,застонала от воя пещера».

Циклоп выл и всхлипывал, издавалнечленораздельные вопли, а запыхавшаяся от рывков и скачков Пелагия всепробовала его вразумить:

– Угомонитесь! Вам врач нужен!

Но тем самым лишь выдавала свое местонахождение.После каждого увещевания следовал удар, нацеленный точнее прочих.

Тогда монахиня села на корточки и затихла.

Стеклянный Глаз еще какое-то время пометалсяпо сараю, а потом понял, что его противница сменила тактику. Тоже замер,прислушался.

Он стоял всего в двух шагах, и черница прижаларуку к левой груди – боялась, не выдаст ли стук сердца.

– Сдохнешь, все равно сдохнешь, – прошипелслепой. – Я тебя без гири, голыми руками...

И в самом деле убрал свое оружие в карман,растопырил лапищи и закружился вокруг собственной оси.

Дело было плохо. Сейчас догадается присесть, ивсе – конец.

Пелагия сдернула с носа очки, швырнула их вугол.

Хищно развернувшись, убийца кинулся на звук.

Тогда она подлетела к двери, навалилась всемтелом на засов – слава Богу, открылся.