Читать книгу "Смертники - Анатолий Гончар"

Очнулся Аркадий от тряски, и сразу же услышал голос Ефимова, матерившего какого-то бугая за то, что тот «слишком много» ест. Слова очень сильно напомнили фразу из мультика про Винни-Пуха, и потому, несмотря на терзавшую боль, Аркадий улыбнулся. А может, этих слов вовсе и не было? И они ему только мнились? Кудинов ощущал себя плывущим в лодке по бескрайнему, обволакивающему разум туману. Наконец, он понял, что его, перекинув через плечо, куда-то тащат; затем последовал толчок, падение и, наконец, Аркадий почувствовал, что лежит на дне окопа.

Шамиль Басаев

Шамилю уже доложили о начале боя, и теперь он в радостном предвкушении победы потирал руки и наслаждался мечтами:

«И пусть русские сколь угодно будут спорить и доказывать обратное, но после этих кадров весь мир будет знать, кто истинный хозяин в чеченских горах. Мир наконец-то перестанет считать, что это мы, подобно жалким шакалам, прячемся от русского спецназа. Мир поймет, что мы живем в нашем лесу так, как желаем жить, и никакие русские собаки не в состоянии противостоять нам. – Шамиль репетировал свою будущую речь. Он даже встал, придерживаясь края стола и пристально вглядываясь в размещенное у стены большое зеркало. – Мир поймет, что никакие силы русских не смогут сломить нашего сопротивления. – Басаев улыбался, радость переполняла его грудь, он чувствовал себя так, как будто намеченные им планы были уже выполнены. С другой стороны, разве что-то могло помешать его планам? И хотя теперь многое зависело от быстроты, с которой братьям Келоевым удастся выполнить поставленную перед ними задачу, сам Шамиль не видел никаких препятствий для успешного завершения начатой им операции.

Старший прапорщик Ефимов

– У, черт, живой! – выдохнул Сергей, словно так до конца и не веря в подобное чудо. Этот забег дался ему непросто. Мало того, что пришлось лететь сломя голову, а затем в короткой, но яростной перестрелке добивать не успевших дать деру бандитов, так еще на обратном пути их заметили остальные бандиты и начали окучивать, как показалось Сергею, едва ли не со всего имеющегося у них оружия.

– А-аллах акбар! – Выкрики, раздавшиеся со стороны противника, заставили Сергея резко, в два узла, завязать бинт, которым он перевязывал раны Кудинова, и, подхватив свой автомат, броситься в центр занимаемой группой позиции.

– Все «ВОГи» – сто метров, огонь! – кричал он, сам добивая последние оставшиеся у него боеприпасы к подствольному гранатомету «ГП-25». Выпустив по врагу последний «ВОГ», Сергей подхватил стоявший в готовности гранатомет и, подняв его над бруствером, выстрелил по наступающему противнику. Не мешкая, зарядил вновь и, сместившись чуть левее, снова произвел выстрел. На этот раз метился он в те заросли кустарника, откуда постоянно выскакивали вражеские гранатометчики. Вспух взрыв, в действиях вражеских эрпэгэшников возникла заминка, а Сергей снова сменил позицию.

– Получите! – зло выдохнул Ефимов и, выстрелив еще раз, отбросил в сторону уже бесполезную трубу «РПГ-7». Выстрелов к нему больше не было.

Отсекая обходящего справа противника, трещал, добивая последние остатки патронов, пулемет Вячина. В центре, уже не обращая внимания на раздающиеся вокруг разрывы, сдерживал натиск бандитов Юдин. Слева время от времени огрызался Тушин.

Казалось, противник имеет неиссякаемые запасы гранатометных выстрелов. Они падали со всех сторон, то чуть впереди – на бруствер окопов, и тогда земляная крошка и пыль забивали глаза, то немного сзади, заставляя вжиматься в дно окопа и слышать, как барабанной дробью по срубленным остаткам ветвей рассыпаются осколки. Один из выпущенных «чехами» выстрелов угодил в небольшое, попавшееся на его пути деревце, и то рухнуло, на какое-то время загородив обзор. Но многочисленные пули вскоре исправили это «недоразумение», изрядно проредив его крону.

Сергей стрелял, переползал, перебегал с позиции на позицию, смещаясь то к одному, то к другому краю обороны, менял магазины, с особой ясностью начиная понимать, что имеющиеся в их распоряжении запасы автоматных патронов тоже не бесконечны.

– Тушин, все снайперские патроны в ленты, живо! – оказавшись на левом фланге, скомандовал Ефимов и, привалившись к брустверу, длинной очередью встретил худощавого бородача, начавшего очередную перебежку.

– Есть!

Скорее подумав, чем действительно ответив, пулеметчик опустился на колени подле лежащей на земле разгрузки Кудинова и, вытряхнув из нее магазины, начал поспешно снаряжать пулеметную ленту. Лежавший в дальнем углу окопа Аркадий попробовал было пошевелиться, чтобы подползти и помочь другу, но лишь болезненно прикусил пересохшие губы.

– Готово! – почти радостно возвестил Тушин, и Ефимов, удовлетворенно кивнув, вновь поспешил в центр, на помощь обороняющемуся там Юдину.

Нет, что ни говори, а запасы гранатометных выстрелов у противника тоже оказались не бесконечными и начали подходить к концу. Они уже не посылали их валом, лишь бы забросать и ошеломить противника. Теперь бандиты, несмотря на ответный огонь (все время ведшийся со стороны ефимовской группы), тщательно прицеливались, выбирая, как им казалось, конкретные места нахождения спецназовцев. И кому-то из них везло с точными попаданиями…

Сергей почти добежал до присевшего в окопе Ильи, когда срикошетивший от бруствера выстрел, подлетев, разорвался уже в воздухе, рассыпав многочисленные осколки во все стороны и словно градом завалив ими тут же рухнувшего на землю Юдина.

– Сука! – едва ли не взвыл Ефимов.

Он тоже получил пару небольших осколков в грудь, но даже не заметил этого. Пробив одежду, они вошли под кожу, но не смогли пробить кости. Сергей выглянул в бойницу, выстрелил в мелькнувшую среди деревьев тень и поспешил к Юдину.

На плечах, на пояснице, на ногах пулеметчика расплывались кровавые пятна, но ран на голове, к удивлению Сергея, у Ильи не было. Ефимов потянулся к предплечью и вспомнил, что бинта у него нет. Он начал быстро соображать, у кого мог остаться неиспользованный ИПП, но тут же грохот новых взрывов заставил его пригнуться и вернуться к реалиям боя. А реалии были таковы, что бегать в поисках бинтов возможности у него не было.

– Потерпи! – укладывая раненого на дно окопа, прошептал Сергей и кинул взгляд на стоявший на бруствере пулемет. Черной змеей свешивалась вниз только что заряженная, но, к сожалению, последняя оставшаяся у Юдина лента. Дернувшись было к пулемету, Ефимов остановился и, решив оставить «ПКМ» на самый крайний случай, сместился правее и вновь включился в бой.

– Командир, Гаврилюк ранен! – Голос Баранова едва слышался.

– Держись! – почти выкрикнул Ефимов, только вот какой крик мог вырваться из пересохшего горла измотанного боем человека? – Держись! – повторил он снова, начиная выкладывать на бруствер имеющиеся у них гранаты…

Старший лейтенант Крушинин

Станислав понимал, что безнадежно опаздывает. Расстояние, разделяющее его и группу Ефимова, оказалось слишком велико, чтобы успеть вовремя прийти на помощь. Чересчур легко и быстро шагала в этот день его группа. Столь легко и быстро, что на свои координаты они вышли раньше всех, и это даже несмотря на все остановки. К тому времени, когда ефимовская группа ввязалась в бой, разведчики Крушинина уже полчаса как закончили осмотр местности и, заняв круговую оборону, ждали дальнейших указаний. А ведь идти ему, Крушинину, было гораздо дольше. И вот теперь эта поспешность, эта вдруг неожиданно оказавшаяся помехой удаленность говорила о том, что он не успевает. Как назло, теперь Станиславу приходилось двигаться, перелезая с одного отрога на другой. Плюнув и послав все к чертям собачьим (а особенно скрытность своего передвижения), старлей приказал взять резко вправо и повел свою группу на восток, туда, где они сегодня уже пересекли широкую, соединяющую два соседних села (хотя старую и заброшенную) тропу-дорогу.