Читать книгу "Ради Елены - Элизабет Джордж"

—Мне вроде бы нечего добавить, инспектор. Я все рассказала полиции.

— Да, я знаю. Я читал отчет. Но иногда бывает необходимо выслушать все из первых уст. Если вы не возражаете.

— Конечно нет. Пожалуйста. Проходите. — Сара отступила от двери. Флэйм радостно рванулся к Линли, положив ему на бедра похожие на рукавицы лапы. Сара Гордон приказала: «Нельзя! Флэйм, прекрати немедленно!» — и оттащила собаку. Затем она подхватила на руки беснующийся, извивающийся, бешено бьющий хвостом комок и отнесла его в комнату, которую они видели с улицы, посадила собаку в корзину у камина, сказала: «Лежать!» — и погладила ее по голове. Взволнованный взгляд животного метнулся от Линли и Хейверс к хозяйке. Когда собака увидела, что все останутся с ней в комнате, то еще раз радостно тявкнула и положила морду на лапы.

Сара подошла к камину, где горела бесформенная груда дров. Они трещали и плевались искрами, когда языки пламени добирались до капель смолы. Сара подбросила в камин еще дров, прежде чем повернуться лицом к полицейским.

— Это действительно была школа? — спросил Линли.

На лице Сары отразилось удивление. Очевидно, она ожидала, что он сразу же перейдет к тому моменту, когда она обнаружила тело Елены Уивер утром прошлого дня. Однако она улыбнулась, огляделась вокруг и ответила:

— Да, деревенская школа. Здесь все было запущено, когда я ее купила.

— Вы сами перестроили ее?

— Да, постепенно, по комнате, когда могла себе это позволить и когда у меня было время. Все почти готово, кроме заднего двора. Эта, — Сара рукой обвела комнату, в которой они находились, — последняя. Немного отличается от того, что ожидаешь увидеть в таком старом здании. Но именно поэтому она мне нравится.

Пока Хейверс разматывала первый шарф, Линли огляделся по сторонам. Комната и в самом деле выглядела на удивление привлекательно, украшенная множеством литографий и картин, написанных маслом. На них были изображены люди: дети, взрослые, старики, играющие в карты, старуха, смотрящая в окно. Композиции были образными, цвета чистыми и яркими.

Такое большое количество предметов искусства придавало бы этой комнате с крашеным дубовым полом вид музея, если бы Сара Гордон не накинула на спинку оливкового дивана красное мохеровое одеяло и не покрыла пол пестрым плетеным ковром. В доказательство того, что комната обитаема, перед камином лежал открытый «Гардиан», у двери — мольберт и этюдник, и в воздухе вовсе не пахло музеем, а чувствовался неповторимый густой аромат шоколада. По-видимому, он исходил из толстого зеленого кувшина в углу комнаты. Рядом с ним стояла кружка. И над тем, и над другим подымались клубы пара.

Проследив за направлением взгляда Линли, Сара Гордон сказала:

— Это какао — хороший антидепрессант. Со вчерашнего дня мне его понадобилось много. Хотите?

Линли покачал головой:

— Сержант?

Хейверс отказалась и, сев на диван, куда перед этим бросила шарфы и пальто, вытащила из сумки блокнот. Большая рыжая кошка, внезапно появившись из-за раздвинутых занавесок, проворно вскочила на диван и уселась, перебирая лапками, на колени сержанта.

Сара поставила чашку с какао и поспешила на помощь Хейверс.

— Простите, — сказала она, подхватив кошку под мышку. Сама Сара уселась на другом конце дивана спиной к свету. Одну руку она погрузила в густой мех кошки. Другая, в которой она держала чашку, заметно дрожала. Сара заговорила, словно пытаясь оправдаться:

— Я никогда раньше не видела мертвого тела. Хотя нет, это не совсем так, Я видела покойников в гробах, но после того, как их обмыл и подкрасил сотрудник похоронного бюро. Наверное, только в таком виде мы можем переносить смерть, если она похожа на слегка измененную жизнь. Но та другая… Мне бы хотелось забыть, что я ее видела, но она словно отпечаталась у меня в мозгу. — Сара прикоснулась к полотенцу на голове. — Со вчерашнего дня я пять раз принимала душ. Три раза мыла голову. Зачем?

Линли сидел в кресле напротив дивана. Он даже не пытался найти ответ на этот вопрос. Реакция людей на столкновение с насильственной смертью зависела от их характера. Он знал молодых детективов, которые не мылись до завершения расследования, другие не ели, третьи не спали. И хотя в большинстве своем они со временем привыкали к смерти, считая расследование убийства обычной работой, реакция новичка всегда была острой. Всех шокировало это внезапное напоминание о бренности жизни. Линли попросил:

— Расскажите мне про вчерашнее утро.

Сара поставила чашку на столик у дивана и запустила другую руку в шерсть кошки. Это было не столько проявление ласки, сколько потребность держаться за что-то для своего успокоения. С присущей всем кошкам чувствительностью животное, очевидно, догадалось об этом, потому что прижало уши и издало гортанное урчание, на которое Сара не обратила внимания. Она принялась гладить кошку. Та стремилась спрыгнуть на пол. Сара попросила: «Силк, веди себя хорошо», — и попыталась удержать ее, но кошка зашипела и спрыгнула на пол. Сара выглядела расстроенной. Она смотрела, как кошка неторопливо подошла к огню, где, совершенно равнодушная к своему предательству, устроилась на газете и принялась умываться.

— Кошки, — многозначительно произнесла Хейверс. — Разве они не похожи на людей?

Казалось, Сара размышляет над смыслом высказывания. Она по-прежнему сидела так, словно на ее коленях была кошка: слегка наклонившись вперед, положив руки на бедра. Это была защитная позиция.

— Вчера утром, — повторила она.

— Если вам не трудно, — добавил Линли. Сара быстро рассказала главное, добавив очень мало к тому, что Линли прочитал в полицейском отчете. Она не могла спать и встала в четверть шестого. Оделась, съела чашку овсянки. Затем прочитала почти всю вчерашнюю газету. Просмотрела и собрала вещи. Вскоре после семи прибыла к Болотному шоссе. Отправилась на остров, чтобы сделать несколько зарисовок моста Крузо. Потом нашла тело.

— Я наступила на нее, — сказала она. — Я… Ужасно подумать. Теперь я понимаю, что должна была помочь ей. Должна была посмотреть, может, она еще дышала. Но я этого не сделала.

— Где именно находилось тело?

— На краю небольшой поляны в южной части острова.

— Вы сначала ее не заметили?

Сара потянулась к чашке с какао и обхватила ее руками.

— Нет. Я отправилась туда, чтобы сделать зарисовки, и была сосредоточена на работе. Я не работала, — нет, сказать по правде, я не создавала ничего стоящего несколько месяцев. Я чувствовала себя бездарной и слабой, и во мне гнездился страх, что я навсегда его потеряла.

— Его?

— Талант, инспектор. Способность к творчеству. Страсть. Вдохновение. Называйте, как хотите. Со временем я поверила, что все это исчезло. Поэтому несколько недель назад я решила больше не медлить. Я намеревалась положить конец суете по благоустройству дома и снова начать работать. Я выбрала вчерашний день. — По-видимому, Сара предвидела следующий вопрос Линли, и продолжила: — Это действительно был случайный выбор. Мне казалось, что если я отмечу день в календаре, то свяжу себя обязательством. Я думала, что, выбрав число заранее, смогу начать снова без дальнейших отлагательств. Это было важно для меня.