Читать книгу "Шпионский роман - Борис Акунин"

Возле «Ударника» в ряд стояли таксомоторы. Не даете служебноймашины, товарищ старший майор, и не надо. Обойдемся личными средствами.

Пройдя мимо невзрачных «эмок», Егор приблизился к ЗИСу,державшемуся на гордом отдалении.

– Свободен?

Окинув Дорина скептическим взглядом, шофер сказал:

– Если вы, гражданин, не в курсе, у меня авто класса «люкс»,идет по двойному тарифу. Вам накладно выйдет: пятерка за посадку, каждыйкилометр – рупь двадцать, пять минут ожидания – рупь.

Еще неделю назад младший лейтенант от таких расценокшарахнулся бы, но оклад в группе «Затея», со всеми спецнадбавками, был ого-гокакой – 1200 рублей. Получку выдали в первый же день, да еще с подъемными, и досих пор ни копейки из этой фантастической суммы Дорин еще не потратил, случаяне представилось.

– Твое дело – промфинплан выполнять, а не советы давать, –поставил Егор на место нахала и плюхнулся на пахнущее новой кожей сиденье. –Мне за город, в Плющево. Давай без трепа, жми на газ.

– Понял, – кивнул водила, нисколько не обидевшись. – Заполчаса доставлю. Устроит?

Пронеслись через Малый Каменный мост, только-толькоразогнались – и уперлись в синюю задницу двухэтажного троллейбуса, ни слева егоне объедешь, ни справа. Так и ползли до самого Садового кольца. Шофер ругался:

– Скорей бы отменили двугорбых этих, ужас до чего надоели.Говорят, сам Вождь распорядился их убрать. Будто бы увидел из своего«линкольна» и выразил беспокойство – мол, не перевернулся бы на повороте,пассажиров не передавил. Заботится о простом человеке. Не слыхали такой байки?

– Не слыхал.

Егор озабоченно принюхивался к собственной подмышке. Никакпотом несет. Эх, надо было не только побриться, но и душ принять.

– Останови-ка, – показал он на прямоугольник Показательногоунивермага, что на Добрынинской площади. – Не бойся, не сбегу. И про пять минут– рупь помню.

В парфюмерном отделе «Тэжэ» приобрел пузырек «Шипра», а ещепришла в голову хорошая идея: сделать Наде подарок.

– Какие духи самые лучшие?

– «Красная Москва», – ответил продавец. – Раньше назывались«Любимый аромат императрицы», выпущены фирмой «Август Мишель» к 300-летию домаРомановых. Тогда знали толк в красивых запахах.

Приобрел Егор монархические духи, не забыл и папашу ВикентияКирилловича – купил ему бритвенный станок «Буденновский», самый дорогой. Вкондитерском взял бисквитно-кремовый торт «Заря Востока».

Перед тем как сесть в ЗИС, хорошенько опрыскался «Шипром».

– Духовито, – одобрил водила, потянув носом. – На свидание?Понимаю. А букетик как же? Будем Рогожский рынок проезжать, туда тюльпанчикизавезли, крымские.

– Букеты – пережиток, мещанство, – отрезал Егор. Мысль егопосетила, неприятная: как бы этой самой «Зарей Востока» ему в рожу незасветили.

– Оно конечно, пережиток, но женщины к цветам слабостьиспытывают. Вот, к примеру, у меня в биографии случай был. Отдыхал я в Гагре ипознакомился с одной гражданкой, зубным техником…

Под трепотню шофера выехали на Рязанку, разлетелись довосьмидесяти. За окружной железной дорогой Москва кончилась, пошли деревянныедомишки с палисадниками, на едва зазеленевшем лугу мелькнуло стадо коров.

Чем меньше оставалось до Плющева, тем больше нервничал Егор.Когда же вдали показался знакомый забор, стало младшему лейтенанту и вовсехудо, хоть назад поворачивай.

– Вот же он, дом 18, улица Карла Либкнехта. Приехали, –уставился водила на прилипшего к сиденью клиента. – С вас 42 рубля 40 копеек.Не туда попали, что ли?

– Туда, туда…

Таксомоторный психолог присвистнул:

– Ясно. Предложение приехали делать, а гарантий, какговорится, нет. Ну вот что, жених. Я тебя четверть часика подожду. На всякийпожарный. Бесплатно. Если от ворот поворот – доставлю назад в Москву. Лады?

– Лады.

Выдал Егор таксисту красную бумажку в три червонца, трипятерки с летчиком. Обменялись рукопожатием.

– Ну, желаю.

Дольше тянуть было невозможно.

Набрав полную грудь воздуха, Дорин взял торт в левую руку,подарки зажал подбородком и вдавил кнопку, над которой блестела табличка «Д-рК.В. Сорин».

Ждал, что с той стороны забора донесутся шаги, и гадал, чьи– Надины или отца.

Но калитка открылась сама собой, никого за ней не было.Электричество, догадался Егор. Надя говорила, у ее папаши золотые руки.

Тут на крыльце появился и Викентий Кириллович, собственнойперсоной. Удивленно смотрел на дочкиного ухажера.

– Молодой человек, вы к кому?

Забыл, что ли? Не может быть.

– Это я, Егор. Здравствуйте. Надя дома?

Доктор поправил очки, спустился на две ступеньки.

– Вы? Да вас не узнать. Вы ведь, кажется, были блондин? Ачто у вас с ушами?

Только теперь Дорин вспомнил, что загримирован под СтепанаКарпенко: темный ежик, оттопыренные уши.

– Это так… – пробормотал он. – Для спектакля надо…Самодеятельность у нас.

– Ах, вы к спектаклю готовились, – сказал ВикентийКириллович голосом, не предвещавшим ничего хорошего. – Вы, стало быть, артист.Всецело отдались Мельпомене, забыли обо всем на свете. Что ж вы, господинартист, с Надеждой-то делаете?

– Я звонил в больницу, просил передать, меня в срочнуюкомандировку послали. Что, не передали? – упавшим голосом спросил Егор.

– Нет. Так где же вы были? В командировке или к спектаклюготовились?

Дорин только вздохнул.

– А… А где Надя?

– Ее нет.

Вот тебе и раз!

– Она в больнице? – спросил Егор, радуясь, что такси ещеждет.

– Нет.

– А где?

Папаша помолчал, глядя на несчастное лицо ухажера.

– Ладно, – сказал, – входите. Надежда скоро придет.