Читать книгу "Академия - Наталья Викторовна Бутырская"

Зедонг?

— Хорошо бы, чтобы сам господин Бу признался, но доказательств уже и так предостаточно.

— Госпожа Чжань, — мягко спросил Тедань у несчастной женщины, — я не могу вернуть тебе сына, да и никто не может, даже сами Небеса, но я наказал виновных. Ты довольна?

— Да, господин судья, — расплакалась она, — да возблагодарят вас Небеса!

Кун Веймин вышел вперед, хлопнул два раза и сказал:

— Южный округ вынес свой приговор.

Только после слов главы Академии я вспомнил, что это всего лишь ученический турнир, что Тедань — это неграмотный оболтус с чистой душой, а не Небесный судья, повелевающий громами и молниями, и что это был лишь спектакль, а не живые люди с их бедами. По крайней мере, я на это надеялся.

И я не выдержал, захлопал и заорал:

— Тедань! Отличная работа!

И ученики, стоявшие за мной, тоже стали выкрикивать подобные слова и хлопать. Весь плац взорвался шумом после долгого напряженного молчания, эта волна эмоций захлестнула меня. Я впервые почувствовал, что мы — настоящая команда.

— Тедань! — сказал Кун Веймин, подождав, когда мы утихомиримся. — Ты — единственный из всех судей, кто решился узнать дело получше и разобраться в источнике проблемы. И хотя совершенно не знаешь законов, но смог сориентироваться, найти специалиста и заставить его слушать тебя. Но будь ты настоящим судьей, тебе бы не позволили вынести подобный приговор, ведь это противоречит самой системе государства. Чиновник всегда прав до тех пор, пока вышестоящий чиновник не решит обратного, и показания обычных горожан не принимаются во внимание. И если ты захочешь это исправить, тебе и впрямь понадобится перевернуть этот мир.

Итак, в этом состязании побеждает Южный округ. И он же становится первым во всем турнире!

Путь в Академию

В Академию я попала случайно.

После нескольких ночей на улице я поняла, что больше не могу так дальше жить. Деньги заканчивались, я шарахалась от каждой тени, от звуков шагов, от вооруженных людей. Меня точно искали, и я могла попасться в любой момент.

Очень раздражали чужие взгляды на мои волосы, в них читались брезгливость, жалость, презрение. Наверное, стоило как-то прикрыть голову, но я не чувствовала за собой вины.

Жалела ли я о сделанном? Стыдилась ли? Нет. И даже когда во сне я снова видела его глаза, мне не было страшно. Я поступила правильно!

Там же на улицах я и услышала про новую Академию. Сама не знаю, что подтолкнуло меня пойти на экзамены, ведь я нищая, незнатная, да еще и женщина. Да, я умела читать, писать, знала счет и несколько заклинаний, но когда этого было достаточно? Но я решила попробовать.

На площади было так много стражников, что я почти передумала, но послушав их разговоры, поняла, что ищут, как ни странно, не меня, а каких-то парней. Появилась женщина в красном, огласила правила входа, и сразу после ее слов к воротам побежали двое мужчин, один из которых был синеволосым, как и говорили стражники. И они успели пройти.

А за ними потянулись и другие люди. Я не знала, есть ли ограничение по количеству учеников, поэтому тоже побежала внутрь.

Первой начали спрашивать богато одетую девушку, и она обладала столькими талантами, что с моими жалкими умениями нечего было и надеяться на поступление. Я расплакалась от отчаяния, ведь без этой Академии у меня был лишь один путь, да и тот сомнителен из-за моей внешности.

Но господин ученый отказался ее принимать, и хотя отец этой девушки оплатил обучение, господин Кун сказал, что эти деньги пойдут на меня. Конечно, я искренне поблагодарила юную госпожу. Такая, как она, точно не пропадет без Академии. Отец найдет ей красивого, умного и доброго жениха, который будет дарить ей дорогие шелка и украшения, говорить ласковые слова, водить на представления, а потом украдкой будет пробираться в женский дом и обижать служанок. Все они такие.

Первым заданием оказалась постройка дома. Меня позвали к себе те парни, за которыми гонялись стражники, но я решила, что мой дом будет только моим.

Я помнила, как десять лет назад мама привела меня в огромное поместье, и важный господин с добрыми глазами сказал:

— Теперь это и ваш дом тоже.

Сказал, что ему важно, чтобы слуги чувствовали себя комфортно и безопасно, только тогда они будут стараться изо всех сил и благодарить своих господ. Все было мне в новинку: и огромные стены, и странно изогнутые деревья в саду, и большие каменные дома с высокими крышами.

Нас провели в самую глубь сыхэюаня и показали на длинное деревянное здание:

— Здесь вы и будете жить. Сюда может приходить только госпожа и другие служанки. Мужчинам, кроме господина, вход запрещен.

Все служанки спали в одной комнате. Матрасы и одеяла днем сворачивались и складывались вдоль стены, одежда и личные вещи лежали в большом шкафу, где на каждую женщину выделялась одна полка. Для меня это были настоящие хоромы. Черепичная крыша, толстые стены, через которые не проходил ветер, магические светильники на стенах, от чего в комнате было светло, как на улице, мягкий матрас без насекомых. И это я еще не рассказала про вкусную сытную еду, я впервые наелась вдоволь именно в том доме. А купальня? Самое чудесное место на земле.

Да, это поместье надолго стало нашим домом. Мама сначала трудилась на кухне посудомойкой, и это было не так уж легко. Господа ели не из грубых глиняных мисок, которые достаточно ополоснуть, а из тончайших фарфоровых тарелок. Казалось, только тронь их пальцем, и они разлетятся на мелкие кусочки или рассыпятся в волшебный порошок.

Потом мамино усердие заметили, перевели ее в прачки, затем в горничные. Госпожа отметила, как мама старательно вытирала пыль, бережно относилась к вещам и, самое главное, умела быть незаметной. Она единственная могла убирать в комнате в присутствии господ, не раздражая их, поэтому маме дали красивое платье и выпускали даже во время званых обедов. Я сама видела, как удивлялись некоторые гости, когда обнаруживали перед собой чистую тарелку вместо той, что забирала перед их носом мама, хотя вроде бы они не сводили глаз со стола.

За десять лет я побывала на всех видах работ. Начала с мытья полов в доме прислуги, помогала на кухне, стирала, ухаживала за садом. А потом меня назначили личной служанкой сына господина.

Нет, мой дом должен быть только моим. Если я вновь доверюсь кому-нибудь и впущу под мою крышу, это случится нескоро. И уж точно это будут