Читать книгу "Протокол «Наследник» - Александра Лисина"

годы, когда действительно учился в начальной школе. Ну а спустя пол-рэйна, когда мальчишки умылись, оделись и весело гомонящей толпой умчались на завтрак, я, предварительно убедившись, что в коридоре действительно никого не осталось, так же спокойно свернул экран и велел Эмме:

«Избавься от помехи».

Насчет камеры в коридоре не беспокоился: та висела над входом в корпус и мой закуток не освещала, так что крепышу ничто не мешало сделать гадость. Однако и у меня были развязаны руки, поэтому я ничем не рисковал, отдавая Эмме такой приказ.

Найниитовые частицы вгрызлись в несчастную швабру, словно маленькие термиты. Судя по яркому шлейфу, который я видел, Эмма разогнала их до поистине безумных скоростей, так что крошечные кристаллики найниита в мгновение ока разрезали ни в чем не повинную деревяшку. Та, переломившись пополам, с грохотом рухнула на пол. Я, выбравшись в коридор, закинул обломки в кладовку, после чего наскоро привел себя в порядок и как ни в чем не бывало отправился к выходу, старательно делая вид, что ничего не случилось.

Правда, в столовую я уже не успевал — она располагалась в отдельном здании и до нее топать было мэнов десять, не меньше. Десять мэнов туда, десять обратно… на собственно завтрак оставалось совсем немного времени. Ну а поскольку вчера перед приходом в школу я успел плотно поужинать и пока не проголодался, то решил обождать до обеда. На крайняк, если приспичит, цветок какой-нибудь втихаря съем или найду в подвале мышку. Ну а если совсем прижмет, то и до вечера спокойно продержусь.

Впрочем, насчет цветов я погорячился, потому что, как выяснилось, в школе Ганратаэ не было принято украшать скучные школьные коридоры кадками с зеленью. Я, пока шел в учебный корпус, не увидел ни одного цветка на подоконнике, ни одного кустика или декоративного деревца. На стенах даже росписи не было. Ну знаете, как обычно в школах устраивают художественную самодеятельность — тут солнышко нарисуют, тут что-нибудь пафосно-патриотическое… а здесь — ничего. На весь коридор — ни одной скамьи или хоть как-то обустроенного места для отдыха, будто ученикам он был не положен. На стенах ни картин, ни рисунков, ни схем эвакуации, ни даже агитационных плакатов, а в спартанском интерьере преобладали унылые серые, черные и грязно-зеленый тона.

Учебных корпусов в школе оказалось целых три, причем для нас, мелкоты, выделялось отдельное двухэтажное здание. Здесь, как показывала карта, имелся учебный класс (причем один, заблудиться сложно), а также спортивный зал, аудитория для занятий магией, помещение для преподавателей, два санузла — по одному на этаж, несколько служебных помещений, а также целых две комнаты отдыха, где ученикам разрешалось проводить перемены между уроками и при желании можно было потратить личное время.

Библиотека являлась общей для всех учеников школы и находилась в отдельном корпусе.

Вспомогательные помещения тоже располагались отдельно, на пару с медицинским пунктом и владениями школьного завхоза.

В администрации я вчера уже был. Ну а в остальные корпуса нам запрещено было заходить, о чем в идентификаторе висело отдельное предупреждение.

Когда я явился в учебный корпус, там еще никого не было, поэтому у меня появилось время осмотреться, заглянуть в спортивный зал, отыскать там запасной выход, краешком глаза увидеть аудиторию для занятий магией, убедиться в наличии не обозначенного на карте подвала, а заодно посчитать количество скрытых камер, проверить обе лестницы и, поднявшись на второй этаж, отыскать учебный класс, в котором стояли вполне привычного вида парты, преподавательский стол, и даже висела пусть интерактивная, но все же учебная доска.

Признаться, сочетание деревянных полов, плохо покрашенных стен, стареньких парт, почти архаичных стульев и суперсовременной, футуристического вида доски несколько выбивало из колеи. Как, впрочем, и военный минимализм школы в целом. Но, возможно, так было принято. Или же школа просто понемногу переоснащалась, поэтому и получился такой контраст.

Пользуясь случаем, я подошел к преподавательскому столу и глянул на единственный находящийся на нем предмет — маленькую черную коробочку без опознавательных знаков, аналог той, что я видел в кабинете директора.

«Многофункциональное маготехническое устройство, — исправно доложила Эмма. — Собственность школы Ганратаэ. Доступ запрещен. Сложность установленного пароля расценена как вторая. Пароль одинарный. Взломать?»

Я на мгновение задумался.

«Через это устройство можно получить доступ в общую Сеть?»

«Ответ отрицательный».

«Тогда не надо. Ищи устройства с доступом. Доложишь, когда найдешь».

Ну не может такого быть, чтобы в школе не было выхода в нормальную Сеть. Или у преподов, или у директора, или еще где-то, но он непременно есть. Так что найти его — вопрос времени.

«Запрос принят», — подтвердила получение задания Эмма.

Я молча отошел от стола, оглядел стоящие в два ряда парты, после чего выбрал себе дальнее место у окна и благополучно его занял, предварительно вытащив из кармана одну из немногих учебных принадлежностей, которые получил накануне.

Это оказалось самое обычное стило. Тонкое, длинное, лаконичного черного цвета и длиной с мою ладонь. Ни бумажных учебников, ни тетрадей, ни ручек ученикам младшего класса иметь не полагалось. Из чего я заключил, что они или не нужны, или же все необходимое нам выдадут на уроке.

Впрочем, так даже проще — не надо таскать с собой портфель.

Прислушавшись и уловив доносящийся с улицы гомон, означающий скорое прибытие других учеников, я мельком глянул на браслет: семь пятьдесят пять. После чего демонстративно откинулся на спинку стула и принялся терпеливо ждать. Что-то мне подсказывало, что занятие сегодня пройдет не по плану.

* * *

Когда входная дверь распахнулась и внутрь гурьбой ввалились раскрасневшиеся мальчишки, в классе случилась немая сцена.

— Ты…

— Э-э…

— Он же…

— Чего столпились, идиоты? — рыкнул из коридора крепыш и, растолкав обескураженных пацанов, решительно вошел в класс.

Я приветливо ему махнул и отвернулся, всем видом показав, что с нетерпением жду начала занятия.

Мальчишки принялись неуверенно переглядываться и шептаться. Некоторые опасливо покосились на поджавшего губы крепыша. Но пока тот думу думал и решал, как поступить, чтобы не уронить репутацию, в коридоре снова послышались быстрые шаги, и пацаны, всполошившись, кинулись занимать свои места.

—