Читать книгу "Охотник - Л. Дж. Шэн"

других.

Он повернулся и посмотрел мне в глаза. Я подняла взгляд, жадно поглощая его внимание.

Я не знала, как такое возможно, но с синяками и порезами он выглядел еще великолепнее. Как новенькая машина, на которой появилась первая царапина, что превращает ее из просто очередного автомобиля в твой автомобиль с историей, общими воспоминаниями и прошлым.

В это мгновение я подумала, что лучше бы вообще никогда не встречала Хантера Фитцпатрика, потому как отчетливо поняла, что, несмотря на распущенные манеры, развращенное поведение и одержимость удовольствиями, по натуре он был добрым, преданным и храбрым.

А потому он становился очень опасным для меня.

Опасно привлекательным.

– Не то чтобы я поощряю какой-либо вид насилия, но этот парень еще долго будет помнить твое лицо, пока ждет, когда заживет его собственное, – сказала я. – Так что поздравляю с тем, что лишился невинности, а его лишил носа, причем успешно.

Снова наступило молчание. Живот заурчал, напоминая о том, что его не кормили уже больше семи часов, и я слегка надавила на него, стараясь заставить замолчать.

Хантер тряхнул головой и наконец вырулил с импровизированной подъездной дорожки.

– Есть хочешь?

– Не отказалась бы, – невнятно пролепетала я.

Он рассмеялся, но смолк, когда губа снова начала кровоточить.

– Знаешь, я вспоминал это место с большей нежностью. Вот же отстой. Давай тогда поедим бургеров, которые вызывают закупорку артерий, пока обмен веществ нам позволяет.

– Слава богу. Мясо там выглядело подозрительно, – простонала я.

– У меня есть отличный кусок прямо между ног, если тебе интересно.

Вот и вернулась его привычная, пошлая натура. Я была даже рада его грубому замечанию.

– Нисколько.

– Ты многое потеряла.

– Зато все остальные девушки Америки приобрели, – съязвила я.

– Только не в ближайшие пять месяцев, за что большое тебе спасибо.

Пять месяцев.

Как возможно, что прошел уже целый месяц?

А он и не прошел. Прошло всего две недели. Но Хантер хотел как можно скорее выйти из этого соглашения. Я опустила голову на подголовник. От боли в плече и адреналина, стучащего в венах, меня клонило в сон. Я всего на миг закрыла глаза, но оказалось сложно открыть их снова, когда Хантер тронулся в путь, рассекая ночь словно нож на обратном пути в Бостон.

Возможно, именно поэтому он сказал то, что сказал. Думал, что я не просто отдыхаю, а заснула.

– Агнес, – прошептал он. – Няню звали Агнес.

Десятая

Хантер

Песня настроения: «Zombie» от Jamie T.

Следующая неделя была отстойнее первых двух. Казалось, будто моя жизнь превратилась из парка развлечений, полного оргазмов, дизайнерской одежды и бесконечного веселья, в нескончаемую мрачную катастрофу воздержания.

Сперва мне пришлось объяснять в офисе, почему я выглядел так, будто мое лицо погрызли больные питбули. К счастью (и я сейчас говорю весьма условно), Капитан Спаси-Братана, она же Сейлор, обещала не доносить на меня в своем еженедельном отчете моему отцу, отчего я почувствовал себя любимчиком учителя, за вычетом самой интересной части, когда меня вознаграждают минетом (или такое бывает только в порно?).

Мы с Сейлор договорились рассказать отцу измененную версию случившегося в пабе. Словом, мы признались, что я в самом деле ввязался в драку, но только потому, что тот парень схватил Сейлор. История была встречена ледяным скептицизмом па и Киллиана и теплым одобрением Силли, которые собрались в кабинете отца, когда я обо всем им рассказал.

В конечном счете, никто не стал озвучивать претензии по поводу того, что я выглядел, как измученный герой сериала «13 причин почему»[27] – весь в порезах, синяках и с хромотой. Если бы кто-то приставал к женщине на их глазах, они бы поступили так же. Я просто был клятым джентльменом.

А еще была проблема с Силли. Отец меня отшил, а Киллиан считал наблюдение за моими потугами оргазмически приятным событием, так что мне приходилось раскапывать все самому. На работе я ходил за Силли по пятам, когда он не замечал.

Он по-прежнему был единственным ублюдком, который вел себя со мной мало-мальски культурно, но я знал, что слышал, и хотел добраться до сути. Проблема заключалась в том, что до сих пор мне не выпало ни капли везения, и того меньше возможностей.

Силли не принимал личных звонков на пожарной лестнице, и мне нужно было прилагать больше усилий. За пять дней, прошедших после драки в пабе, я удивил самого себя тем, с какой самоотверженностью за ним следил. Я испытывал душераздирающее, жгучее желание узнать, что он задумал.

А еще оставалась последняя проблема: Сейлор.

Я не говорил с ней о случившемся в пабе, но предполагал, что она в шоке оттого, что ее назвали уродливой и ни один мужчина из сотни присутствовавших в баре не стал с этим спорить.

Отмечу для протокола: лично я отжарил бы ее до потери сознания.

Ну да, ее сексуальная привлекательность не была очевидной. У нее не было большой груди, необъятных изгибов, губ, похожих на тщательно выбритую вагину, и блестящих волос. Но она была из таких девушек, чья красота настигает тебя тем сильнее, чем дольше ты на них смотришь. Она была нетрадиционно привлекательна, но все равно привлекательна. Наподобие Лили Коул[28]. (У меня только с третьего раза наконец-то получилось подрочить на фотографию Лили Коул. Но как только я поймал ритм, она стала одной из моих любимых моделей для разрядки.)

Было что-то причудливое в рыжих волосах, бледной коже и умных глазах Сейлор. Она была похожа на фею из ирландского фольклора, в котором творилось много странной, волшебной хрени.

Называйте меня безнадежным романтиком, но, если бы мне, скажем, довелось присунуть Сейлор Бреннан, можете держать пари, что я бы при этом смотрел ей в лицо и нашептывал на ухо милые глупости. (Брань о том, что я хотел сделать с ее маткой, считается милой, верно?)

Какой бы лакомой я ни считал свою соседку, я не мог сказать ей об этом прямо, потому как она уже подозревала, что я хочу залезть к ней в штаны (виноват), а еще потому, что мы оба вели себя странно после драки в пабе (тоже виноват).

Но я никак не мог объяснить ей одно: я всегда был идиотом. Дураком. Косячником. Я ляпал всякую чушь, которая, как я считал, рассмешит людей, потому что от меня никогда не ждали содержательных или глубоких мыслей. Все всегда ожидали, что я буду немного забавным. Я так упорно