Читать книгу "Гардар. Книга 3 - Михаил Игнатов"

Теперь же к этому добавился сговор с Зелоном. Обдумывая всё это, пришел к мыслям, что он произошёл совсем недавно, иначе логичнее было бы создать портал одновременно с прорывом зелонцев к Брагору. В тот же день, заставляя армию разрываться на два фронта. Что-то помешало им согласовать такой удар, но уже одно то, что подсылы смогли найти в нашей стране человека, согласного на такое предательство — говорило о многом. Найти, договориться и переправить к нему те здоровые пирамиды-якоря для ритуала. Поневоле начнёшь оглядываться в поисках невидимки за плечом — ведь только тем, что они давно бродят по Гардару, я мог объяснить для себя случившееся. Не лично же Кернариус приплывал к нам для встречи? Об этом же говорят и циркуляры, которые предписывают ежедневную проверку штабов и комнат для совещаний силами воздушных и эфирных магов. И сухие строки отчётов о количестве обнаружений таких тварей по гарнизонам.

Ещё я теперь знал, что это на самом деле не открытие портала, а создание чудовищно сильного Маяка, который буквально показывает Тёмным, куда нужно направить портал, создаваемый ими из их мира. С одной стороны, узнать это — облегчение: ведь это означает, что на самом деле Кернариус и его архимаги не так уж и сильны, не так уж сильно продвинулись в познании Искусства. С другой стороны, это заставляет с тревогой думать — кто ещё из тех, что совсем недавно называли себя Советом Владык поддался на уговоры зелонских посланцев? Теперь, зная истину, моих знаний хватает, чтобы понять — пробить подобный портал туда, куда уже сотни лет ими самостоятельно создаются мелкие червоточины, на территорию Гардара, благодаря «сиянию» Маяка — темным гораздо проще.

А я не зря вспоминал древние мемуары и историю появления таких подразделений, как фема. Ополчение. Сборные отряды, куда вступали все, кто хоть как-то мог держать в руках оружие. Отчаянные Тёмные века, когда прорывов Тёмных случалось ничуть не меньше, чем сейчас, а вот Гардар был в десятки раз слабее. Впрочем, я уже и об этом думал, вспоминая тот же Уорд. Уорд, в глухих окрестностях которого когда-то открылся портал и оставался незамеченным целый месяц. Целый месяц, в течение которого прорыв рос, выплёскивал из себя всё больше тёмных солдат, что оказались достаточно умны, чтобы затаиться и ждать. Ждать, пока тот лес перестал их вмещать.

Что случилось потом? Разрушение города, прорыв курьера сквозь ряды врагов, его смерть в пути от ран. Но конь, сам едва живой, дошёл до гарнизона и весть ушла в столицу провинции. Затем был призыв жителей в фему, переход через огромное болото, чтобы выиграть несколько дней пути и остановить уже целую армию тёмных. Остановить раньше, чем они вырвутся на равнину провинции, покрытую мелкими городками и плодородными полями. Тогда фема Уорда справилась. Теперь, через два дня после того, как я узнал новости о Риобиле, пришёл наш черёд.

Все, кто уцелел в Зелоне, все, кто не получил ран или уже оправился от них, стояли на центральной площади Пеленора, в самом его сердце, у подножия Храма Создательнице. Того самого Храма, на чьи ступени я так и не поднялся рука об руку с Маро, чтобы связать себя с ней узами обряда. На второй ступени стереобата, возвышаясь над нами на голову, стоял легат Хтарон, командующий всеми армейскими подразделениями провинции. Тот самый пожилой, подтянутый мужчина, затянутый в чёрный мундир без единой награды, что когда-то лично вмешался в происшествие с разгильдяйством капитана Гилона. Легат кивнул, словно завершая разговор с самим собой и ударил себя кулаком в грудь:

— Приветствую вас, воины!

Ответом ему послужил слитный удар двух сотен кулаков, раскатисто громыхнувший в тишине площади. Сейчас здесь стояли лишь мы да часовые на малых воротах секторов, что выходили на эту восьмиугольную площадь. Мы, легат, Храм и Шпиль Сигнальной, разрывающий облака высоко в небе.

— Все вы служили под моим началом. Кто-то долгие годы, кто-то всего несколько месяцев. Можно считать, что именно мой приказ отправил вас на земли Зелона. Отправил вас сражаться. Думал ли я, что, отправляя две тысячи бойцов, назад вернутся лишь три сотни?

Легат Хтарон медленно обвёл взглядом наши ряды, покачал головой:

— Нет… Хотел бы я вернуться в прошлое и отказаться ставить подпись и оттиск ауры под тем приказом?

Я опустил глаза на камень площади. Хотел бы я вернуться в прошлое, поменяться сменами выхода в поле и остаться в крепости? Остаться с Маро? Отговорить её от поездки? Поехать с ней? Но, вернувшись в прошлое, помнил бы я о том, что случится? О том, что в тот день привычная мирная поездка обернётся кошмаром нападения и смертью?

Голос легата разнёсся громом над нашим строем, словно он воспользовался магией:

— Нет!

Вскинув голову, я уставился на Хтарона, что стоял перед нами, расправив плечи и подняв подбородок, смело встречая сотни взглядов:

— Нет! Я солдат. И вы все солдаты. Мы сознательно выбрали этот путь служения стране, который никогда не был лёгок. Но и я, и вы верно следовали ему годы. Что является высшей доблестью для солдата? — легат снова обвёл взглядом строй, словно пытаясь заглянуть в глаза каждому из нас и продолжил. — Отдать жизнь за страну, отдать жизнь за то, чтобы её мирные жители могли спокойно спать в своих постелях. Была ли смерть ваших товарищей напрасна? И снова я отвечу — нет!

Я кивнул, вторя ему в своих мыслях. Нет. Вернись я в прошлое и останься в крепости, кто бы пошёл вместо меня в выход? Огневик Строй? Как бы он сумел обнаружить невидимок? Как бы мой отряд, оставшись без меня, сумел предупредить Пеленор о нападении? Нет. Ни один из тех, кто погиб в том выходе не умер напрасно. Ошибкой можно назвать мой наглый рейд в Зелон. Слишком мало нас было, слишком дерзко мы поступили, слишком многое взяли на себя. Но поход всей фемы Пеленора… Я бы снова пошёл в него. Слишком много бед принёс Зелон, переполнив терпение даже Повелителя Рагнидиса. Да, тогда на совещании я выступил против, но это была верность тому, что я знал с детства, с первых рассказов о прошлом страны: о падении Артилиса, об Отступниках и решении Создательницы. Но уже тогда стало ясно, что терпение истекло не только у нас. И легат тоже заговорил об этом:

— Вы все покидали крепость озарённые символом Создательницы. Есть ли в службе солдата Гардара большая награда, чем получить такую оценку своим поступкам? Нет. Я, старик, чей рассвет и слава давно миновали, завидовал, глядя вам в спины. Завидую я и сейчас. И нет, не вам, вернувшимся. Я завидую своему товарищу и сверстнику легату Минтару! Он погиб. Как погибли и сотни других. Но он погиб в бою, о котором будут рассказывать спустя поколения. Он погиб, выполняя свой долг, служа Гардару и Создательнице. И вы, мёртвые и живые, справились. Справились так, как и должны справляться солдаты Гардара, встречая на своём пути врага — уничтожив его. Даже если он бог. Раиду Опила!

Секунду на площади было тихо, а затем воздух разорвал рёв сотни глоток:

— Раиду Опила!

— То, что вы совершили — подвиг!

Легат протянул руку в сторону и откуда-то из-за колонны к нему подскочил незамеченный до этого лейтенант, вложил ему в пальцы стопку листов. Хтарон показал их нам: