Читать книгу "Занудный препод - Каролина Дэй"

— А на кого мне смотреть? На вас? — стою невинные глазки.

— Да! Будь любезна, держи свой острый язычок за зубами.

Еще триста раз повторите о закрытом рте. Быть покорной, на бывшую не смотреть, молчать, сидеть рядом с ним. Я не мусульмака, не путайте.

— И не забывай самое главное, — мы выходим из машины на ветренную улицу и даже оттуда мне слышен его голос. — Для тебя я — Феликс! Никаких вы, никаких Владимировичей и никаких чертовых зануд!

Ой-ой-ой! Откуда он знает? Я что, однажды вслух это сказала?

— Эй, я вас так не называла! И вообще, вы…

— Феля!

В паре метров от меня материализуется эффектная брюнетка с идеально ровными ногами, укладкой, как у моделей в Инстаграм и горящими глазами, обращенными на моего преподавателя. Судя по тому, как Сокол снова закатывает глаза и шепчет про себя: «Ну все, началось», это и есть та самая Ульяна.

Так, включаем актерское мастерство на максимум, влюбленно смотрим на педанта и мило улыбаемся. Только не говори, Яна, не ляпни что-нибудь. Но это не самое ужасное.

Чувствую, что не могу сделать шаг вперед — каблук застрял в решетке канализации. Вот черт! Попала так попала.



Глава 22

— Привет, Феля!

Это еще что за звезда местного разлива? Стоит вся такая деловая, смотрит на моего преподавателя влюбленно. И пищит «Феля». Это что вообще за оскорбление? Она его точно хочет вернуть, или специально сторожит и подстебывает своим «Фелей»?

Нет, все же вернуть хочет. Вон как вырядилась. Юбка короткая, кожанка обтягивающая. Кстати, зря ты так оделась… как там тебя? Не помню, если честно. Ну ладно. В общем, брюки тебе не помешали бы, или юбка подлиннее, иначе останешься без самого драгоценного. Хотя, думаю, помимо погоды, еще мой куратор постарается, судя по хмурому выражению лица. Так, Яна, молчи. И каблук свой вытащи наконец-то.

— Я так хотела тебя увидеть и сказать, что…

— По-моему, я уже все сказал, — жестко отрезает Феликс Владимирович. Ой, сейчас жара начнется.

— Уверен? — девушка заламывает идеальную бровь. Прорисованную. Знаете, как в раскраске: полоска сверху, полоска снизу, соединить в конце и раскрасить пробелы. — Смотрю, ты нашел мне временную замену.

Ага, замена. Как же. Эта самая замена сейчас незаметно пытается вытянуть свою ногу из лап решетки канализации. Очень незаметно. Настолько, что даже Сокол смотрит на меня, как на родовое проклятье, от которого немедленно нужно найти противоядие. Ну же, вытаскивайся!

— Тебя это уже не касается, — не теряется тем временем преподаватель.

— Думаешь?

Краем глаза замечаю, как эта… Точно! Ульяна! Вспомнила! Не подходит это красивое имя под внешность данной девушки. Она медленно подходит ближе к нам, томно покачивая бедрами в обтянутой юбке. Я таких видела только у Лидки в клубе. Но там это в порядке вещей, а сейчас…

Слушайте, Феликс Владимирович, может, вы что-то уже сделаете? К вам подходит нимфа с третьим размером (даже через куртку видно), пялится на вас, словно на Бога, облизывается. Заметьте, даже не стесняется вашу, как бы девушку. То есть меня. Вы вообще зачем меня сюда притащили? Чтобы на месте стоять и ничерта не делать? Теперь-то понятно, почему она никак не отстанет от вас.

— А! чертов каблук! — наконец-то мне удается вытащить эту надоедливую шпильку. — Милый, больше никогда не покупай мне сапоги на шпильке! Они вечно застревают!

Что? Милый? Это я только что сказала, да? Вроде голос мой. Или рядом со мной есть еще девушки с таким красивым и мелодичным голосом, как у меня? Ну не Ульяна точно, ее голос похож на ультразвук.

— Милый? — усмехается девушка напротив. Кстати, она так и не отошла от моего горе-куратора.

— Кстати, мы не знакомы. Меня зовут Яна, и я единственная любовь этого мужчины, — протягиваю руку этой Ульяне больше, чем нужно. Она все же отходит на шаг. Молодец какая! Так, а теперь руку пожимай, а то неприлично как-то стоять с протянутой ладонью, будто милостыню прошу.

Умница. Второй раз радуешь. Все, теперь отпускай, я еще не благотворительный фонд, доза моей доброты закончилась.

— Единственная? Когда ты ею успела стать? Вчера?

— А это уже не твоего ума дела. Тебе что надо?

— От тебя ничего. Можешь убраться отсюда и оставить нас с Фелей наедине.

Ага, конечно. Побежала, сверкая пятками. Ой, простите, шпильками. Кстати, пока я вытаскивала правую ногу из решетки, каблук не сломался. Вот она сила дорогой и неудобной обуви.

— Прям щас? Ну уж нет. Он обещал мне еще машину купить, в кино сводить и в тот ресторан на набережной. Помнишь, дорогой?

— Конечно п-помню.

Мне кажется, или Сокол только что заикнулся? Я точно обведу этот день в календаре.

— Я еще к тебе не все вещи перевезла. Но ты же мне поможешь, — беру Феликса Владимировича за руку, сжимаю ее. А у него большие ладони. Теплые. Немного шершавые. И эти самые ладони слишком сильно сжимают мою. Эй, мы так не договаривались!

— Вы живете вместе? — Ульяна удивленно округляет глаза.

— Пару недель, — теперь вместо меня отвечает куратор.

Ну наконец-то! А то ни слова выдать не смог, мне пришлось самой отдуваться. Да, помню, что вы просили молчать. Но вы сами виноваты! С такими, как эта мадам, нужно вести себя жестко, а не как мямля!

— Тогда почему ты не обнимаешь свою девушку? Меня ты из рук не выпускал.

Так! Что она задумала? Решила проверить, насколько крепки наши чувства? Да их вообще нет! Вы же не будете поддаваться на ее провокации, Феликс Владимирович? Не будете, да?

— Мы спешим, — Сокол еще крепче сжимает мою руку и ведет к главному входу в высотку.

— Кстати, я на работу устроилась. Михаилу Алексеевичу понравилось мое резюме. Мы будем в одной команде!

Феликс Владимирович ненадолго останавливается, выплевывает яростно «Shit» и шагает дальше. А у меня, кажется, рука онемела. Или кости сломались. Или… Кстати, перелом левой руки можно считать оправданием не ходить на пары? Или…

Нет, лучше об этом не задумывать. Сокол сейчас не в настроении: очки немного криво сидят, темные брови нахмурены, зеленые глаза превращаются в болотные и испепеляют меня своим противным оттенком. А голос…

— Я тебе что сказал? — начинает он, когда двери лифта закрываются, а кабина несет нас на тридцать пятый этаж.

Не кричит — рявкает. Даже на парах не позволяет себе так презрительно разговаривать со студентами. Ни с кем. Только со мной. Но за что? Я ведь все правильно сделала! Отстояла честь своего препода-парня, этой дуре показала ее место. Я-то тут причем.

— Не слышу ответ, Орлова.