Читать книгу "Их пленница - Мария Устинова"

— Помню.

Я была подавлена после преждевременных родов. Но сразу поняла, что следователь-оборотень с хитрой улыбкой и удостоверением, только мне навредит. Можно уметь чувствовать не только оборотней, но и плохих людей.

Постойте… Шантажировать…

Я даже изменилась в лице.

— Чем ты их шантажировал?! — крикнула я.

Весь «Авалон» знал, что я была беременна. А затем ушла из клуба, без ребенка и уже без живота. Он что, думал, что мальчики убили мое дитя?

— Говори, — велел отец.

— Я нашел доказательства, — торопливо сказал Леонард, вновь покосившись назад. — Думал, это поможет карьере или карману, как повезет… Никто не знал, что с вами было, а я выяснил! Говорили много…

— Что ты узнал? — напряглась я. — Что про меня говорили?

— Что тебя там опоенную держали, насиловали… А другие, что ты сама с ними жила. А я узнал, что через несколько дней после твоего возвращения парни спустились на кухню «Авалона» и закрыли ее на ночь.

Он говорил, захлебываясь словами, я едва разбирала сумбурную речь.

— Что за бред ты несешь? При чем тут кухня?

Но я догадалась — не бред. Было страшно слушать продолжение.

— Бред, — он истерично рассмеялся. — Оливия! Ты жила там два года! В смене было трое человек, все работники кухни. Они заперли их и сожрали. А первого знаешь кого?

— Кондитера, — растерянно пробормотала я, чувствуя, что вот-вот хлопнусь в обморок.

Я ела миндальные пирожные накануне и мальчики об этом знали.

Леонард резко рассмеялся. Сейчас он напоминал сумасшедшего: глаза безумные, открытые живые эмоции, словно он прощается с жизнью.

— А я не дурак, — протянул он. — Совсем не дурак, драгоценная моя. Вот и решил, что неспроста. Сходил к тебе, людей поспрашивал, тачки ваши осмотрел. Ты знаешь, что за городом состав почвы другой? Концентрация металлов ниже, а удобрений больше, если пашня там… А еще вкрапления…

Мне показалось, что он не выдержал напряжения и сошел с ума. Что за околесицу он несет?

— Яблочки, иголочки… Оливия, я нашел ваше дерево и раскопал под ним правду. Именно с этим я к ним пришел.

Я пошатнулась, пытаясь схватиться за воздух. Я как будто стала невесомой. Только на нашей грешной земле невесомости нет, и я вот-вот упаду в траву и колючки.

Старший сын поддержал, крепко обхватив руками. Я вцепилась в него, как в спасательный круг — ноги подгибались, а каблуки подворачивались.

— Он забрал мою дочь! — закричала я.

— Успокойтесь, Оливия, — прошептал он, тепло и нежно. — Она на месте. Не волнуйтесь, дослушайте его.

Леонард захихикал, плечи мелко затряслись.

— Да, дослушай! Я ей помочь хочу, дуре… С этим я к ним пришел, Оливия. Говорю, берите меня на работу, не то растреплю всем. Зверь меня ногой к полу — и за глотку. Думал сожрет! Его брат остановил. Сказал, живой полезней дохлого.

Здесь не сходилось все, как в плохо поставленном спектакле. Поступок Зверя был логичнее. Для чего Руслану ублюдок, который разрыл могилу нашей дочери?

Лев обходил нас, хлеща хвостом, но нечистый на руку следак с вызовом смотрел на меня, не обращая на опасность внимания.

— Знаешь, что я накопал? Работника кухни подкупили, чтобы он добавил тебе травку, которая вызывает аборт. На след заказчика я не вышел. И мотива не знаю. А твои мужчины сожрали всех, кто в ту смену работал на кухне…

Я повела плечами, освобождаясь от рук льва, и шагнула вперед. Ноги еще были слабыми, но я стояла.

— И что? Ты намекаешь, что это они сделали? — зло усмехнулась я. — Подсыпали мне травы и сожрали всех, кто об этом знал? А потом взяли тебя на работу, чтобы ты не начал об этом трепать? Это ты пытаешься доказать?!

Последние слова я проорала ему в лицо.

Леонард вдруг взглянул мне в глаза. Так прямо, словно мысленно хотел предать что-то. А когда я нахмурилась, истерически рассмеялся.

— Верь, во что хочешь… Я тебе скажу, что твои парни эту историю похоронили. Все забыли, кроме тебя. Но косточки много расскажут, а травы бывают разными. Ты лучше это запомни. Я разрыл и посмотрел… А ты смотрела, что там?

Глава 27

— Не видела? — лицо Леонарда расплылось в мерзкой улыбке. — Ха-ха-ха!

Лаящий смех звучал безумно и жутко в ночной степи. У меня помутилось перед глазами — я проваливалась в обморок.

— Ублюдок, — дрожащим голосом пробормотала я, пытаясь нащупать опору и не рухнуть в сухую траву. Мне предупредительно подставили руку.

Я пыталась отдышаться от темноты, а Леонард выплевывал какие-то проклятия, только я еле слышала.

У мужчин горе короткое, как и у животных. Это мне хотелось на стену лезть. А мальчики попереживали, а потом наняли гада-следователя на работу, чтобы не трепался о нашей беде. Это для меня смерть дочери — крушение мира, а для других способ поживиться. Как для Леонарда, который использовал мое горе для шантажа.

— Я бы тебя на куски разорвала… — выдавила я, усилием воли отгоняя от себя предобморочную темноту.

У оборотней быстрая реакция. Не говорите при них то, о чем можете пожалеть. На Леонарда мгновенно обрушился сокрушительный удар лапой.

Такой быстрый, что почти не улавливался глазом.

Я уже видела, как дерутся оборотни, хотя мальчики оберегали меня от таких зрелищ. И все равно это было неожиданно. Секунда и фонтан крови взметнулся вверх, окатив меня сверху донизу — я стояла прямо перед Леонардом. Густая жидкость хлестнула по ногам, платью, брызги окропили лицо. Даже на волосы попало. Я вскрикнула и отшатнулась, пытаясь закрыться от вонючей крови.

Обезглавленное тело Леонарда, содрогаясь, повалилось в траву. Я подняла глаза вверх, чтобы не смотреть на агонию. Избавь меня от этого!

Ему даже не дали договорить. Какого черта?

— Оливия? — на плечи снова легли сильные ладони, приводя меня в чувство. — Все в порядке? Вы дрожите.

Как приятно чувствовать себя в мужских руках, которые решат мои проблемы… Я судорожно вздохнула, пытаясь стереть липкую кровь со щеки, но только размазала.

— Да, — прошептала я. — О чем он говорил?

«А ты смотрела, что там?»

— Понимаю, вы потрясены, — заговорил отец. После долгого молчания голос звучал тяжело и глухо. — Этот предатель работал на ваших хозяев и знал все детали. Он поделился вашей историей с нами.

Если вспомнить, как было разбито лицо, вряд ли Леонард делился по согласию. Я благоразумно промолчала — не стоит спорить с сильнейшим.

— Подумайте о нашем предложении, Оливия. За ответом мы придем завтра. Мы поможем вам найти и наказать виновных. Отвези ее в город, — велел он сыну. — Она в шоке, пусть придет в себя.